Зло, 100%

– Так я не совсем безнадёжная?

– О чём ты говоришь, дружок? Ты справляешься удивительно хорошо. Я не слышал от тебя ни звука жалоб за сколько? Три с лишним месяца! За последнее время ты заслужила много похвалы. Как насчёт, мы устроим праздник, чтобы отметить такое достижение? Когда, кстати, твой день рождения?

Тоди смущённо улыбнулась и отвела взгляд, приподняв брови.

– Представления не имею. Мои родители упоминали, что я родилась весной. Я поняла, что произошло это где-то близко к маю. Обычно в это время они упоминали, что я стала на год старше.

По перемене в выражении лица Тоди, Сареф понял, что его собственное лицо выдало его чувства. Он поспешил подбодрить её.

– Тогда это не может быть твоим днём рождения, раз он в нескольких месяцах от нас. Вот незадача! Как насчёт, мы отпразднуем урожай вместо этого?

– Отлично! – захлопала в ладоши Тоди. – Как мы собираемся праздновать?

– Можем испечь пирог с ягодами, сыграем в какую-нибудь игру, а может быть споём и станцуем, если ты не против, чтобы я пел. Давай?

– Вот будет здорово!

За этим разговором они дошли до сарая и разгрузили сено с тележки под навес. Куры собрались поклевать семена, упавшие на землю. Сареф и Тоди прошли к хижине и уселись на скамейку, чтобы поглядеть на закат.

– У Лили снова полное вымя! – отметила Тоди.

– Значит, она скоро родит, – ответил Сареф. – Это молозиво для козлёнка.

– Или козлят! Она очень пузатая.

– Вот видишь, это – одно из таких непредвиденных обстоятельств. Они не всегда плохие, просто случаются. Если у Лили двойня, значит, им понадобится больше корма.

– Точно! – пробормотала Тоди. – Ей придётся есть больше, чтобы давать больше молока, и его нам меньше останется.

– Вот именно, дружок. А ты умеешь носки вязать? У тебя спицы есть?

– Умею, – пробормотала Тоди, удивлённая сменой темы.

– Тогда тебе следует начать их вычёсывать, потому что их мех становится гуще, и ты можешь запастись хорошей шерстью для пряжи и вязания.

– Придётся что-то бросить, – вздохнула она.

– Сезон грибов и ягод подходит к концу, – улыбнулся Сареф. – Вскоре и сена больше не будет. У тебя будет оставаться больше времени. А когда его будет достаточно, я начну учить тебя читать, писать и считать.

– И стрелять?

– И стрелять. Но первым делом – техника безопасности. Попасть в цель очень важно, но не попасть в то, во что не следует, ещё важнее. С тех пор, когда изобрели оружие, огромное число людей подстрелили самих себя, других людей и вещи, в которые они стрелять не собирались, просто потому, что не были достаточно осторожны.

– Как ужасно! – ахнула Тоди. – Как они могли быть такими неловкими?

– Всё дело в дисциплине. Есть несколько простых правил, которые нужно помнить, и которым нужно следовать. Первое правило заключается в том, что нужно считать любое оружие заряженным и готовым выстрелить. С арбалетом сразу видно, и главным образом арбалет остаётся разряженным. С огнестрельным оружием это не очевидно. Всегда действуй так, как будто оружие заряжено, пока ты его не осмотрела и не убедилась в обратном. Это самое первое и главное правило обращения с оружием. Если ты запомнишь и будешь его всегда применять, то ты уже будешь в безопасности.

– Это действительно очень просто. А какое второе правило?

– Никогда не направлять дуло туда, куда ты не собираешься стрелять. Оно должно быть всегда направлено в самую безопасную сторону, в зависимости от вида оружия.

– Что ты имеешь в виду?

– Это значит, что если оружие выстрелит само по себе, то оно всё равно не попадёт в того, в кого не следует, если направлено в самую безопасную сторону. Мои пистолеты всегда направлены в землю, когда они в кобурах. Когда я беру их в руки, то направляю их в сторону цели, а если нет непосредственной цели, то я направляю их туда, где нет никого, кого они могут подстрелить, включая меня самого. Моя винтовка всегда направлена вверх, когда она на ремне у меня за спиной. Разница в том, что пистолеты короткие и могут оказаться направлены кому-то в голову, если носить их стволом вверх. Винтовки длинные, и их стволы обычно выше голов людей.

– А, поняла!

– Третье правило заключается в том, что палец нужно всегда держать снятым со спускового крючка и за пределами спусковой скобы. Это необходимо, потому что не только мышцы руки могут вздрогнуть или дёрнуться сами по себе, но и палец может что-то толкнуть, например другие люди, животные или предметы. Твоя любимая собака может прыгнуть, чтобы тебя поприветствовать, и нажать на твой спусковой палец, выстрелив из твоего оружия, когда ты того не хотела.

– Это тоже вполне понятно. Что дальше?

– Конечно, понятно. Дальше нужно убедиться, что оружие разряжено, если ты не собираешься сразу стрелять.

– Как?

Сареф вынул свой револьвер из кобуры на правой ноге. Он направил его от себя и Тоди и повернул на бок.

– Наблюдай за всем, что я делаю, – сказал он. – Я направляю его от нас обоих, туда, где, как я знаю, нет наших вещей и животных. Мой палец лежит прямо на рамке, вдали от спускового крючка. Дальше, я нажимаю вот на эту кнопку, откидываю барабан и вынимаю все патроны.

Он нажал на кнопку на другой стороне рамки и вытолкнул барабан в сторону. Шесть блестящих, никелированных патронов сидели в каморах. Глаза Тоди загорелись. Сареф до половины нажал на выбрасыватель и вынул патроны из камор, один за другим. Когда барабан оказался пуст, он высыпал патроны в свой карман и развернул револьвер стволом к себе, глядя сквозь ствол, чтобы убедиться, что в нём не было посторонних предметов.

– Я смотрю в ствол, чтобы убедиться, что в него ничего не попало с тех пор, как я последний раз зарядил оружие. Если бы я споткнулся в лесу, и сухая ветка застряла бы в стволе, то он мог бы взорваться, когда я выстрелил бы. Только теперь, когда я знаю, что в барабане нет патронов, а в стволе нет препятствий, я могу быть уверен, что оружие безопасно. Теперь я могу передать его тебе. Когда ты его у меня возьмёшь, ты должна будешь повторить те же самые действия, чтобы убедиться, что ты в такой же безопасности, как и я. Никогда не доверяй никому на слово про то, что оружие разряжено! Ты и только ты ответственна за его безопасность в твоих руках.

– Я боюсь его взять, – прошептала Тоди. – Я видела, на что способно оружие у нас дома и у зарослей малины.

– Преодолей свой страх, зная, что я с тобой, и что ты знаешь всё, что нужно, про это оружие, чтобы безопасно обращаться с ним. Оружие само ничего сделать не может. Лишь действия того, кто его держит, приводят к результату.

Сареф отодвинулся от Тоди вдоль скамьи и положил револьвер на скамью, между ней и собой.

– Возьми его именно так, как я говорил: стволом от нас, палец не на спусковом крючке.

Тоди положила ладонь на рукоятку и обхватила её своими пальцами.

– Он тяжёлый. Можно, я использую обе руки? – спросила она.

– Конечно можно, но помни, что нужно следовать тем же правилам.

Тоди попыталась перенести левую руку вокруг себя и помочь правой руке на рукояти, но это было неудобно. Она взглянула на Сарефа и прищурилась.

– А можно взять левой рукой за ствол? – спросила она, поразмыслив.

– Конечно можно! До тех пор, пока ничьё тело не находится перед стволом, это можно.

Наконец Тоди подняла револьвер со скамейки и расположила его перед собой. Она медленно провернула барабан и взглянула в ствол, повторяя осмотр, как Сареф.

– Что ты там заметила? – спросил он.

– Витые полоски и точку в середине. Что это такое?

– Полоски – это нарезы в стволе, которые раскручивают пулю, как волчок. Ты когда-нибудь играла с волчком?

– Да, играла с тем, который папа сделал, когда я была маленькой, – вздохнула она. – Но потом он потерялся.

– Тогда ты должна помнить, насколько уверенно он стоит, когда вращается. Даже если его ось толкнуть, она все равно возвращается к вертикальному положению. То же самое с пулей. Раз она раскрутилась в стволе, то продолжает вращаться, как волчок, когда вылетает из него и продолжает полёт к цели.