Зло, 100%

– Откуда ты знаешь?

– Я пришёл к такому выводу через наблюдения и размышления обо всём, что видел и слышал. Вера большинства людей основана целиком на том, что им говорят родители и что написано в священных книгах. Это нормально, но я начал задавать себе вопросы, которые не находили ответа, и я нашёл ответы сам. То, до чего я додумался, никогда меня не подводило, и я пришёл к убеждению, что был на правильной дороге. Заметь, что я не сказал пути, потому что это было бы высокопарно.

Остаток вечера Тоди была тише обычного. Устала ли она, или размышляла над тем, что услышала, Сареф не знал. Тихий ребёнок устраивал его, и он не мог жаловаться. Они принесли достаточно вязанок свежей травы, чтобы козы могли наесться, искупались в озере, устроились на ночлег и уснули, усталые и сонные. Влажный ветер дул с озера, но он был тёплым и не слишком мокрым, чтобы беспокоить. Под шум ветра в кронах деревьев оба уснули почти сразу, несмотря на гомон птиц и уханье сов в лесу.

– У нас тоже было гнездо сов возле хижины, – сонным голосом сказал Тоди, прижимаясь к Сарефу. – А одно время в сарае жила другая сова.

– Мило, – ответил Сареф, закутывая Тоди в одеяло. – Сова значит меньше мышей и крыс.

– Ага. Спокойной ночи, Сареф.

– Спокойной ночи, Тоди.

– Поцелуй меня! – сказала она, стягивая меховую шапку.

Сареф погладил её короткие волосы и поцеловал в макушку. Тоди улыбнулась, нахлобучила шапку и затихла. Поутру Сареф достал из рюкзака, как казалось, заткнутую с обоих концов трубу. Он снял колпачок с одного конца и высыпал на землю перед собой из трубы ещё трубы, пруток с кольцом на одном конце и резьбой и гайкой на другом и лезвие пилы. Из них он собрал лучковую пилу.

– Пошли, добудем несколько брёвен для нижних венцов нашей хижины, – сказал он Тоди. – Возьми с собой тележку.

Они прошли вдоль берега к тому месту, где на пологом склоне, спускавшемся к заболоченной равнине на обеих сторонах ручья, росли прямые сосны возрастом около двадцати лет. Там Сареф приказал Тоди стоять подальше, а сам свалил восемь стволов. Когда они лежали на земле, он подозвал её подъехать поближе со своей тележкой. Он положил пилу на тележку и взял оттуда топор, чтобы срубить сучья. Прежде чем закончить последний ствол, он передал топор Тоди. Она выжидательно посмотрела на него.

– Закончи с сучьями, – предложил он. – Топор может отскакивать от ствола, если прилетит в него под неправильным углом или промахнётся. Твои ноги должны стоять впереди от места, куда ты целишься, или по другую сторону от ствола. Удобнее всего скользить лезвием по стволу, а для этого надо начать от корня и двигаться к верхушке. Так ты работаешь от тяжёлого к лёгкому, уставая по ходу. Всё ясно?

– Кажется ясно, – кивнула Тоди. – Я попробую.

– Не пробуй, просто делай. Ты видела, как это делал я, и это было не трудно.

Тоди взяла топор обеими руками, встала по одну сторону бревна, и провела топором вдоль коры. Лезвие ударило по первой ветке на своём пути, чисто срубая её. Она рассмеялась, и Сареф тоже улыбнулся.

– Следующую, – предложил он.

– Она почти под стволом, – отметила Тоди.

– Пропусти эту и переходи к следующей на той же стороне.

Топор ещё раз прошуршал по коре, и на лице Тоди опять появилась улыбка. Следующая ветка была толще, и топор застрял. Она раскачала его и взмахнула опять. Со второго раза она чисто срубила сук. Она положила топор, вытерла пот со лба и взглянула на руки. Они чуть-чуть дрожали.

– Твой топор тяжёлый, – сказала она, смущённо улыбнувшись.

– Топор не такой уж тяжёлый. Он даже легковат, на самом деле. Но ты никогда не пользовалась им, и это совершенно нормально, что ты чувствуешь усталость. Продолжай.

Тоди надула губы, но подобрала топор и продолжила срубать ветки дальше, пыхтя и потея. Когда она закончила, то плюхнулась на бревно, тяжело дыша. Сареф присел рядом с ней и обнял её. Они посидели некоторое время, пока её дыхание не замедлилось, а потом он похлопал её по спине и жестом велел вставать.

– Каким концом положим бревно на тележку? – спросил он её.

Тоди прищурилась и скрестила руки на груди. Она прошлась вдоль бревна, пнула его носком и посмотрела на тележку.

– Нижним, – наконец, ответила она. – Он тяжелее, а у нас мало места между колёсами и оглоблями.

– Умница, малыш, – ответил Сареф. – Нижний конец предоставит лучшее равновесие.

Он погрузил два бревна на тележку и покатил её назад в лагерь. Ещё три поездки, и все брёвна лежали в штабеле. После перерыва на обед, когда у Тоди уже слипались глаза, Сареф разбудил её и повёл её почти тем же маршрутом, но в этот раз насквозь через сосновый лес, вниз по склону, и к болоту, созданному бобровой насыпью чуть дальше от озера. Там он вручил ей вязанку верёвок и велел ждать на месте.

– А что мы будем делать? – сонным голосом спросила Тоди.

– Мы собираем бересту, – ответил Сареф.

Он направился в воду, которая была ему по колено, с топором в руке. Там он подошёл к одной из мёртвых, но всё ещё стоявших берёз, сделал несколько зарубок вокруг ствола прямо над водой и перешёл к следующей. Пометив несколько стволов возле берега, он вернулся на сушу и передал топор Тоди.

– Опять сучья срубать? – вздохнула она. – Но погоди! Ведь веток-то нет!

– Ты не срубаешь ветки, – ответил он. – Ты снимаешь кору.

Вернувшись в воду, он свалил ствол на берег. Тот заскрипел, застонал, и упал, разломившись пополам при ударе об землю. Потом он свалил ещё несколько и вышел на берег.

– Иди сюда, – позвал он. – Я покажу, что и как делать.

Когда Тоди подала ему топор, он использовал его, чтобы рассечь бересту по прямой вдоль ствола, от вершины к корню, а затем содрал кору, отжимая её по кругу.

– Вот, снимай листы такие большие, как сможешь, – сказал он. – Работай с той скоростью, как тебе удобно, но не забывай всё время посматривать вокруг.

Тоди заткнула бечёвки за пояс и принялась снимать кору. Поначалу, у неё отрывались небольшие листы, но затем руки привыкли, и листы начали сходить всё шире и шире. Куча бересты возле неё продолжала расти, пока Сареф свалил ещё несколько стволов и вытащил их на берег, рядом с Тоди. Когда она ошкурила три ствола, он остановил её.

– Этого пока достаточно. Давай увяжем кору в вязанки и вернёмся домой.

– Для чего используется береста? – спросила Тоди, взвалив себе на спину вязанку.

– Эта кипа для изоляции нижнего венца от камня, – объяснил Сареф. – А когда мы достроим хижину, остальное пойдёт на крышу.

Этого объяснения Тоди показалось достаточным, и они вернулись домой в молчании.

– Прежде чем ты присядешь отдохнуть на брёвна, не забудь о пятнах смолы, – усмехнулся Сареф, когда они подошли к лагерю. – Ты же не хочешь, чтобы у тебя на попе было липкое пятно, к которому неделю будет прилипать мусор.

– Слушай, я имею в виду, что я много работала по дому, но ещё никогда не работала своими руками с тяжёлыми инструментами, – извиняясь, ответила Тоди . – Я всё ещё могу поспешать по хозяйству, но мои руки просто отваливаются.

– Я на тебя не давлю. Если ты устала, то это совершенно нормально. Если сможешь следовать за мной, то это всё, что мне нужно, на весь остаток дня.

– Тогда хорошо. А куда мы идём?

– На этот раз на сбор камня.

– Ой, это будет трудно, ведь камни тяжёлые.

– Жизнь вообще тяжёлая, в общем. Но не волнуйся, я сам это сделаю.

Обрыв, под которым они стояли, набросал много известнякового мусора к своему основанию, вдоль всего своего протяжения. Некоторые подходящие квадратные камни можно было подобрать довольно близко от лагеря, в нескольких шагах. Поначалу Сареф принёс несколько таких, но потом он начал грузить их на тележку, поскольку именно таких, какие ему были нужны, поблизости уже не оставалось, и им пришлось ходить дальше. Когда они вернулись с грузом камня, Сареф прямо на глазах у Тоди выложил из него квадратное основание хижины со сторонами, равными по длине брёвнам, которые они спилили.