Коллега (ЛП)

– Чёрт, я испугался. В тот момент, думаю, я больше боялся за своих людей, чем за себя, и пока не прибыл медивак51, чтобы забрать меня, я начал беспокоиться, что могу не успеть. Я начал думать обо всём, чего еще не достиг, о том, как тяжело будет моим родителям, брату и сестре, если умру. – Я выглянул в окно. – Думаю, это всё типичные вещи, которые проносятся в твоей голове, когда ты смотришь смерти в глаза.

Услышав шмыганье носом, я снова перевёл взгляд на Изабеллу. О, чёрт. Она плакала, её грудь вздымалась, а по щекам текли потемневшие от туши слезы. Я бросил панический взгляд вокруг, чтобы убедиться, что никто не смотрит на нас или, что более важно, чтобы увидеть, если они смотрят на меня обвиняюще, как будто я злодей, который заставил её плакать. К счастью, никто даже не смотрел в нашу сторону.

Я осторожно сосредоточил свое внимание на Изабелле. Я мог бы провести роту мужчин через зону боевых действий, но я был чертовски невежественен, когда дело касалось женских эмоций. Я потянулся, чтобы ослабить галстук, который в данный момент казался слишком тугим.

– Изабелла, ты в порядке?

Покачав головой, она промокнула глаза салфеткой.

– Нет, это не так.

– Я что-то не то сказал? – Этот простой вопрос привёл в действие водопровод. Господи, это утешение далось мне хуже, чем я думал. Поёрзав на стуле, прочистил горло. – Послушай, я знаю, что до сих пор у нас были не самые легкие отношения, но сейчас я искренне беспокоюсь о тебе.

– Не будешь, когда я скажу тебе, что случилось.

– Сомневаюсь в этом.

– Поверь мне.

Её грудь не переставала вздыматься от всхлипов, и я потянулся, чтобы взять её за руку.

– Не могла бы ты просто сказать мне, о чём ты?

Изабелла перевела взгляд с моей руки на меня.

– Ты возненавидишь меня, – прошептала она.

– Я в этом сильно сомневаюсь. – Я сжал её пальцы. – Ну же, не оставляй меня больше в неизвестности.

– Я вредила тебе на работе.

Я моргнул, глядя на неё.

– Прошу прощения?

– Конечно, ты лучше всех знаете, что означает слово «саботаж».

– Конечно, я знаю, что это значит, просто не понимаю, какое отношение это имеет к нам двоим и к работе.

– Ладно, давай я тебе объясню: я пыталась сделать так, чтобы ты провалил свою работу, чтобы власть имущие перевели тебя в другой отдел, а я получила бы должность вице-президента.

После всего, через что мне пришлось пройти в жизни, меня это не должно было так сильно шокировать, но там, в кабинке «У Рафферти», я абсолютно охренел.

– Ты саботировала меня, – повторил я.

– Да.

– Но как?

– Помнишь тот день, когда ты потерял всю свою работу в Excel?

– Да...

Изабелла нажала на свои закрытые глаза, как будто это приносило огромную боль.

– Я удалила твою работу, а потом сохранила её заново.

Я сделал глубокий вдох.

– Ты этого не сделала.

– Боюсь, что сделала. – Она открыла глаза и печально посмотрела на меня. – Но это ещё не самое худшее.

– Есть ещё что-то?

– О да... гораздо большее. – Она с трудом сглотнула. – Тот порносайт во время презентации? Я знала, что так и будет.

У меня челюсть отвисла в шоке.

– Ты это знала?

Она кивнула.

– Когда ты решил не проверять работу аналитиков, я всё проверила, чтобы убедиться, что всё в порядке. Я увидела, что на сайте вместо копчика торчат члены, но решила оставить всё как есть, чтобы наказать тебя за то, что ты не воспринимаешь вещи так серьезно, как должен.

Никогда, даже за миллион лет, я не смог бы обвинить Изабеллу в том, что она такая коварная. Конечно, в то же время я не мог винить её за то, что она сделала. Это была чистая и простая небрежность в моей трудовой этике, что я не проверил файлы. У неё были все основания позволить мне сгореть на глазах у инвестора.

В моем молчании Изабелла добавила:

– Я знаю, что это ужасно. Я должна была всё исправить, как только увидела. Мне очень, очень жаль.

– Хотя это было эпически дерьмово с твоей стороны удалить мою работу, я понимаю, почему ты оставила ошибку в файле. Хороший вице-президент гарантирует, что продукт будет представлен инвесторам в наилучшем виде.

Изабелла удивлённо моргнула.

– Действительно?

– Да, действительно.

Она покачала головой.

– Может быть, это и правда, но ты не будешь так благосклонен, когда я расскажу тебе, что ещё сделала.

– Есть ещё что-то?

– Да, что-то ужасное.

Хотя она и была вспыльчивой, я не мог представить, чтобы она сделала что-то действительно ужасное.

– Ладно, рассказывай.

На лице Изабеллы промелькнуло виноватое выражение, прежде чем она отчаянно затрясла головой.

– Нет... не могу.

– Ну же, Изабелла. С каких это пор ты чего-то боишься? – возразил я.

– Прекрасно, – фыркнула она, прежде чем расправить плечи. – Помнишь на прошлой неделе, когда ты заболел и пропустил встречу за ужином?

– Угу, – ответил я.

– Это была я.

– Как это могла быть ты?

– Когда ты был таким придурком и потребовал, чтобы я принесла тебе кофе, мне захотелось наказать тебя. После того, как поняла, что у меня в сумочке лежит слабительное для собак, я добавила его в твой кофе.

– Срань господня. – Ладно, беру свои слова обратно: очевидно, Изабелла могла быть эпически мстительной, когда дело доходило до этого. Я не мог себе представить, что она когда-нибудь сделает что-то мерзкое. Казалось, это шло вразрез со всеми чертами её характера. – Я не могу в это поверить.

– А я не могу поверить, что сделала это, – ответила она страдальческим шепотом.

Пока я сидел, уставившись на неё с недоверием, внутри меня бушевала битва. С одной стороны, я был готов выскочить из «У Рафферти» и немедленно отправиться в отдел кадров, чтобы доложить о ней. Напасть на меня профессионально – это одно, но, Господи, она напала на меня лично, когда подсыпала мне слабительное для собак. Изабелла заслуживала того, чтобы держать ответ за то, что сделала.

Но потом я начал думать обо всех ужасных вещах, которые я говорил и делал ей с тех пор, как пришел работать в «Каллаган Корпорейшн». Я никогда так не разговаривал с другими женщинами и не обращался с ними так прискорбно. Меня не так воспитывали, не то, как я вёл себя в армии, и это было неприемлемо, не говоря уже о том, что я занял должность, ради которой она годами работала как проклятая. Мой идеальный план быть мудаком, чтобы отключить её, обернулся против меня. Я вынудил её сделать это, заставив отомстить. Я всё это уже видел в армии.

В глазах Изабеллы заблестели слезы.

– Ты честно служил нашей стране, Торн. Ты не должен был оставить работу, которую любил. Ты видел, как погибли твои друзья, и были ранены. А я? Мне досадно, что я не получила работу, которую хотела. Я ужасный человек. Просто хочу, чтобы ты знал, тебе не нужно сдавать меня в отдел кадров, я сама сдамся.

Когда она снова начала реветь, из моей груди вырвался смех, который чертовски удивил и меня, и Изабеллу. Я имею в виду, одно дело видеть Изабеллу плачущей и пьяной, но, когда к этому добавилось всё это мелкое дерьмо, которое она делала, я внезапно нахожу это чертовски забавным.

– Ты думаешь, это смешно? – икнула она.

– Да, думаю.

– У тебя странное чувство юмора.

– Брось, Фланнери, когда ты действительно перестаешь думать об этом, то поймешь, что твой саботаж – это просто бунт.

– Ты не злишься?

– Конечно, я зол, чертовски зол, но в то же время понимаю почему ты сделала то, что сделала.

Изабелла покачала головой.

– Независимо от того, что ты сделал со мной, у меня всё ещё нет оправдания для того, чтобы саботировать тебя. – И, шмыгнув носом, добавила: – Я морально и этически обанкротилась.

– Нет, это не так.

– Да, это так. За всю свою жизнь я никогда не жульничала, чтобы добиться успеха. Я всегда играла по правилам. Теперь я полностью испортила свой характер.

– Ты сделала несколько грязных дел со своим ублюдочным боссом. Ты же не собиралась напасть на меня. – Я приподнял бровь. – Или собиралась?