Страница 46 из 118
Следующие несколько дней в Полоцке кипела напряженная работа. Тысяцкий и сотники проводили мобилизацию, выдавали оружие, занимались тренировкой новобранцев, отрабатывая элементы глубокого построения и рубке мечом. Лучники соревновались в точности стрельбы, Могута провел даже несколько учебных атак с витязями, хотя в этом и не было особой нужды. Младшая дружина во главе с Иваном Ольговичем выступила в поход в самый первый день и уже сосредоточилась в порубежье.
-У тебя четыре сотни легкоконных воинов,- наставлял княжича Всеслав перед выступлением,- возьми с собой еще две сотни пеших лучников. Они к коням не привычны, поэтому посадишь их позади своих всадников. А с собой возьми сотни две сменных лошадей. Если умело начать атаку, то в первые же минуты боя несколько сотен литовцев выведите из строя. Но в рукопашную не вступай, немедленно отходи и ближе, чем на сто шагов противника к себе не подпускай. Коли преследовать тебя будет небольшой отряд, выбей их стрелами с дальнего расстояния, а если Мингаускас двинет против тебя основные силы, отступай, но держись все время в виду неприятеля. Не ищи славы в битве, твоя главная задача вывести противника на наши позиции!
-Понял, княже, не подведу!- с поклоном ответил Иван.
-Ну тогда удачи!-обнял его Всеслав. -Да не забывай гонцов почаще слать, чтобы мы тут знали, когда выступать. Нам ведь еще исполчиться надо, а это не так просто.
Действительно в те времена исход сражения во многом зависел от того, как противоборствующие стороны изготавливались к бою, на что требовалось значительное время, так как обычно пешие воины оружие и доспехи складывали на телеги и возы, передвигались налегке, а облачались в них лишь перед боем. Кроме того, глубокое построение в восемь и более рядов требовало определенного слаживания и боевого взаимодействия. Как правило, копьями вооружались передние ряды и чаще всего для отражения удара конницы, потом копья ломались и начиналась сеча мечами. Обычная тактика боя заключалась в том, чтобы ударом тяжелой конницы разорвать ряды противника, а затем в прорыв устремлялись мечники, довершая разгром. Но Всеслав, ввиду малочисленности своего войска, отказался от этой тактики и теперь многое зависело от того, насколько успешно полки сумеют расступиться перед противником, а затем перейти опять в атаку. Именно поэтому тысяцкий и сотники с утра до ночи занимались тренировкой своих воев, доводя до автоматизма соблюдение дистанции при развороте шеренг и добиваясь четкости в выполнении этого маневра. Не все получалось гладко, но Всеслав надеялся, что уже на месте будет еще время потренироваться в реальных условиях.
К исходу пятого дня, когда все в целом было готово к походу, от княжича Ивана прискакал на взмыленном коне гонец, сообщивший, что литовцы уже сосредоточились в порубежье и их выступления следует ожидать в самое ближайшее время.
-Какими силами располагает Мингаускас?- поинтересовался Всеслав, выслушав гонца.
-Не менее чем десять-двенадцать тысяч, но конницы немного, может, до тысячи всадников. Однако, пешцы неплохо вооружены, почти у всех есть мечи или топоры, немало и копьеносцев. Доспехи, правда, в основном кожаные, железных броней не заметно было.
Всеслав задумался. Кожаные доспехи из двойных бычьих шкур, да еще с металлическими бляхами поверх, не особенно уступают железным кирасам, а щиты, обтянутые кожей, также успешно защищают от стрел, как и металлические. Если литовцы еще и в рубке мечами и топорами сильны, то полочанам придется встретиться с серьезным противником.
-Не станем терять времени,- отдал он распоряжение Могуте и Ратмиру,- выступаем завтра на рассвете, пешие на ладьях, конница своим ходом. Обоз пусть тоже пошевеливается, не отстает, но у каждого воина с собой должен быть трехдневный запас провианта.
2.
Тем временем Иван Ольгович, выполняя роль передовой стражи, занял со своими отроками и приданными им лучниками удобное для наблюдение место на невысоком холме верстах в двух от лагеря литовцев. В дневное время лагерь Мингаускаса отсюда был виден, как на ладони, а ночью по количеству костров можно было определить приблизительную численность войска литовского князя. Иван, проведший полночи за подсчетом костров, пришел к выводу, что оно насчитывает не менее двенадцати тысяч. К тому же расставленные поближе к лагерю передовые дозоры уже задержали нескольких лазутчиков, отправленных Мингаускасом на разведку местности, которые будучи пытаны каленым железом, подтвердили правильность подсчетов княжича.
Вечером , когда солнце скрылось за горизонтом и на землю пала густая темень, Иван собрал сотников и десятских.
-Негоже нам тут сидеть да ждать у моря погоды,- начал он,- не для того мы сюда князем посланы, чтобы баклуши бить. Ближе к рассвету, когда в литовском лагере все уснут, подберемся поближе да и посеем у них панику. Стрелы беречь, целиться точно и бить наверняка. В рукопашный бой не вступать. За нами наверняка будет выслана погоня, поэтому атаковать будут только конные лучники, пешие же укроются в той роще, что на полдороги отсюда до их лагеря. Пока конные будут убегать, пешие лучники из засады откроют стрельбу. А потом всадники подберут их и отступят сюда. Ну, а дальше видно будет, не думаю, что они за нами очень далеко погонятся, но в любом случае, как только оторвемся от преследователей, сразу начинаем стрелять. Как только они приблизятся - опять отступаем.
Замысел Ивана удался на славу. Младшие дружинники на самом деле мало чем отличались от старших, разве что не особой знатностью рода, из-за чего большинство из них могло рассчитывать пополнить ряды бояр лишь за какие-то особо выдающиеся заслуги. Боярами ( людьми боя) становились и пополняли старшую дружину обычно княжеские родственники, дети бояр и воевод. Бояре получали в управление города, а села и земельные наделы в собственность. Они составляли княжеский совет, рекомендовавший князю, как ему поступать в том ли другом случае. Что же касается воинского мастерства, то в основном младшие дружинники ( отроки, молодии) были такие же ратные мастера, зрелые профессиональные воины, отлично владеющие луком, копьем и мечом, как и бояре. Тем более, что Ивану удалось восстановить несколько пошатнувшуюся было дисциплину в их рядах после смерти князя Брячислава, и сейчас они действовали, как единый слаженный механизм. Когда на рассвете четыре сотни всадников ворвались в лагерь безмятежно отдыхавших литовцев, там поднялась настоящая паника. Воспользовавшись ею, каждый из конных лучников успел выпустить не менее десятка стрел, почти все из которых нашли свою цель. Выполнив поставленную задачу, всадники унеслись прочь, а литовцы были настолько ошеломлены этим внезапным нападением, что даже не организовали их преследования.