Страница 38 из 118
Наступило молчание. Затем слово взял боярин Будимир Олелькович, которого многие подозревали в том, что он сам втайне метит на княжеское место. Высокий, сухощавый с пронзительными черными глазами он был известен, как грозный и беспощадный в бою воин, но человек без особых принципов.
-Почему мы, лучшие люди Полоцка, должны внимать тому, что написано на этом камне?- спросил он, обведя зал своим ястребиным взором.-Откуда он вообще взялся? Какие боги его нам прислали? Может это какой-то вражеский хитрый замысел, чтобы обезглавить нас. Пока мы будем сидеть и смотреть на этот камень, враг застанет нас врасплох. Но это с одной стороны. А с другой я хочу спросить вас, доколе нам все время оглядываться на стольный град Киев? Али среди своих мы сами не можем избрать себе князя? Ужели нам так нужно, чтобы великий князь прислал править нами какого-то малолетнего братана? Преставившийся князь был прямым потомком Рюрика, сыном самого Владимира Красное солнышко а пришлют, кто знает кого.
Он обвел взглядом зал и опустился на скамью.
С места поднялся кряжистый боярин средних лет, густые волосы на голове которого уже тронула легкая седина. Это был княжеский воевода Ратмир, храбрый в бою и мудрый в совете воин.
-Почему мы должны бить челом Киеву о назначении нам князя?- задал он вопрос и сам же на него ответил.- Потому, что по правде так поступать положено, о чем Будимиру Олельковичу хорошо известно. Не нами так заведено, деды и прадеды наши так поступали и не нам то менять. А камень, что ж , это тоже знамение, не бывалое в прежние времена, значит, надо спросить совета у мудрых волхвов, как они скажут.
Он кинул взгляд в сторону убеленного сединами величественного старца ,который сидел в белом до пола одеянии, сжимая в руках длинный посох с тремя резными навершиями. Это был волхв Светозар, верховный жрец бога Сварога.
Взгляды всех присутствующих устремились на него. Светозар неспешно поднялся, опираясь на посох, и громко произнес звучным и чистым голосом:
- В первый же день, когда появился этот камень, я обратился к нашему владыке за советом, как понимать это знамение. Всю ночь я провел в молитве и бдении,и, наконец, под утро явил он мне свой грозный лик, сказав : "Не мной послано то диво чудное, а кем и откуда, того тебе знать не надобно , да и понять не дано! Коль явится тот, кто извлечет меч из камня,- он и станет вашим князем! А не явится до конца месяца, поступайте по правде!" Слова владыки нашего я вам передаю, а дальше решайте, как знаете.
Светозар опустился на место, умолчав лишь о том , что Сварог добавил к своим словам, что, когда тот , кто извлечет меч, будет интересоваться, как к нему добраться, указать ему путь в Навь. Но мудрый жрец посчитал, что эти слова не предназначены для чужих ушей.
Долго еще судили -рядили бояре как быть, но большинство склонялось к тому, что коль внешней угрозы Полоцку нет, то с избранием или приглашением князя можно погодить. Тем более, что для многих слова Светозара возымели свое действие. Только Будимир, покидая зал заседания негромко сказал, как бы отвечая своим мыслям: "Речете, внешней угрозы нет! Что ж это дело поправимое!".
Возвратясь к себе на подворье, он приказал первому попавшемуся гридню немедленно разыскать и отправить к нему своего доверенного слугу Умила. Когда тот явился, они оба заперлись в светлице и долго о чем-то разговаривали наедине. Глухой ночью, Умил, в полном боевом снаряжении, вывел из конюшни коня и ускакал куда-то в сторону литовской границы.
4.
Чем ближе подходили Всеслав с Иваном к городским воротам, тем больше они убеждались, что ничего особенного там не происходит, а просто любопытный и охочий до сякого зрелища народ, толпится вокруг большого валуна, который лежит чуть не поперек дороги. Правда, был он не такой уж и огромный, как об этом говорил, Велислав, взрослому человеку по грудь и рукоять меча торчала из него так, что за нее удобно было ухватиться. Да и зрелище это уже, по-видимому, успело порядком надоесть, так что и народа собралось вокруг совсем немного.
Между тем, их приближение было замечено и в толпе раздались веселые выкрики:
-Вот еще двое желающих стать князьями! Милости просим, тут нас таких много!
Иван не поняв, о чем речь подошел к камню и стал по складам читать надпись на нем. Всеслав шел позади, не проявляя особого любопытства, так как был почти уверен, что никому , кроме него, извлечь меч из камня не удастся. Хотя, признаться честно, и сам он сомневался, что у него это получится. Так как тому, что сказал ему Велеслав, все еще до конца не верил.
Иван, прочитав надпись, гордо подбоченился и громко спросил, обращаясь к окружающим:
-Значит, кто выдернет меч из камня, тот и станет вашим князем?
Толпа разразилась хохотом и выкриками, но вперед выступил Могута Володаревич и серьезно сказал:
-Это правда, витязь! Кто извлечет меч из камня, тот и станет нашим князем, в том тебе порукой мое слово. А я старший княжеской дружины, воевода Могута, и слов на ветер бросать не привык.
Иван молча склонил голову в знак приветствия и уважения к главе княжеской дружины, и не торопясь, направился к камню. Он внимательно осмотрел торчащую из него рукоять, потрогал рукой поверхность камня в том месте, где в него вошел меч, даже зачем-то постучал по камню костяшками пальцев. Затем он взялся обеими руками за рукоять и потянул ее на себя, упершись ногой в камень. Всеслав , стоявший в нескольких шагах отчетливо видел, как вздулись жилы на шее Ивана, а лицо побагровело от натуги. Толпа замерла, так как многим показалось, что меч вот-вот выйдет из камня, нужно еще всего лишь одно небольшое усилие. Но чуда не произошло. Иван отпустил рукоять меча и, махнув рукой. молча отошел в сторону. В толпе раздался громкий вздох разочарования.
-А можно мне попробовать? - негромко спросил Всеслав у Могуты, который с сумрачным выражением лица стоял в первом ряду зрителей. Тот, окинув взглядом его крепкую фигуру и весьма скромную одежду, пожал плечами, мол, пробовать волен каждый, только что с того выйдет, вот вопрос.
Всеслав, секунду поколебавшись, не спеша подошел к камню. У валуна была странная поверхность, гладкая и на ощупь даже вроде теплая. Рукоять меча казалась влитой прямо в камень, даже крохотной щели между лезвием и камнем он не заметил. Судя по всему, меч был одноручный с крестообразной гардой, в которую были встроены драгоценные камни. Самый крупный из них красного цвета находился посреди того места, где гарда соединялась с рукоятью. Слегка коснувшись ее, Всеслав понял, что поверхность у нее рифленая с обеих сторон и обтянута тонким, но прочным материалом наподобие кожи. Он протянул руку и плотно обхватил ею рукоять меча. В то же мгновение произошло чудо- ему даже не пришлось прикладывать усилий, чтобы выдернуть меч, тот сам, словно, выскочил из камня, взметнувшись вверх, и едва не вывихнув ему руку. Оказался он не очень длинным, чуть больше метра, но лезвие его блестело, словно покрытое тонким слоем серебра, и лучи дневного светила играли на нем, отражаясь веселыми солнечными зайчиками. Толпа замерла, а затем разразилась криками восторга. Могута Володаревич, на лице которого явственно отпечаталось изумление, поклонился Всеславу в пояс и выпрямившись сказал: