Страница 34 из 44
Гетман умолк, задумавшись о чем-то своем. Сам он был из старых казаков, прадед его ходил в походы с самим Байдой Вишневецким, дед погиб в Ливонской войне с Самойлом Кошкой, а отец, как и он сам, ходил под Хотин с Сагайдачным. Гуня с детства привык к мысли, что Сечь, Войско Запорожское, Низ- это неразрывные понятия, а все казаки составляют одно войсковое товарищество, крепко связанное узами, прочнее кровных. Так оно всегда и было, но после создания казацкого реестра чуть более десяти лет назад, все пошло не так. Пропасть между реестровыми казаками и запорожцами росла и ширилась. Если того же Наливайко действительно сдали Жолкевскому сиромахи, то Ивана Сулиму и Павлюка выдали полякам сами же реестровые казаки. "Брат на брата пошел,- мелькнула горькая мысль,- теперь, когда нет между нами единства, побьют нас ляхи поодиночке". Гетман, как никто другой понимал, что придет с подмогой Филоненко или не придет, это ничего не изменит. Дело восставших проиграно и, возможно, надолго, если не навсегда.
Прервало его горестные размышления осторожное покашливание Серко.
-Да, так вот,- вернулся гетман к прерванному разговору, - ты со своим куренем, скрытно под покровом ночи, выдвигайся навстречу Филоненко. Там у тебя под рукой сотни четыре казаков, думаю, этого должно хватить. Проверь, не устроил ли Потоцкий где засады у него на пути. Дорога тут прямая, все левым берегом. Вы с Филоненко в любом случае не разминетесь, думаю, сильно в степь от Днепра он уклоняться не станет. Если наткнешься на ляхов, посылай к нему гонцов, чтобы он не нарвался на засаду. Задание простое, но крайне опасное, берегись сам попасть в западню. Но если, не дай бог, такое случится, главное предупреди Филоненко.
Серко, понимая, что поручение гетмана действительно очень опасное. Если поляки устроят Филоненко засаду, то обойти ее незаметно ему самому будет очень тяжело. В то же время ему не давала покоя одна мысль, которая уже несколько дней угнетала его.
-Ваша милость, - обратился он к Гуне,- я сделаю все, что от меня зависит. Но позвольте задать вопрос?
-Конечно,- отозвался гетман,- спрашивай?
-Подход подкреплений дело важное,- сказал Иван,- но у Филоненко всего полторы от силы две тысячи казаков. Разве можем мы с этими силами продолжать войну с ляхами?
Гуня с заметным уважением взглянул на него и серьезно ответил:
-А ты далеко не глуп. Это тот вопрос, который я сам себе давно задаю. И на твой честный вопрос дам такой же честный ответ: наше дело проиграно. Мы не можем продолжать борьбу с ляхами даже если не один Филоненко, а десяток их придет нам на помощь. Слишком большие силы у ляхов, а между казаками нет единства. Время казацких войн, начатое при Жмайло, закончилось. Дождемся Филоненко и будем уходить на Дон. Вот такой мой ответ, сынку!
Серко с минуту помолчал, затем поклонился гетману и вышел из шатра. Слова Гуни не явились для него полной неожиданностью. Иван и сам понимал, что тремя или пятью тысячами казаков, не считая примкнувших к ним крестьян, воевать с регулярными войсками Речи Посполитой невозможно. Но теперь он, точно зная замысел гетмана и сам уходя на рискованное задание, обязан был прежде всего позаботиться об отце. Единственным выходом было переправить его через Днепр на тот берег, чтобы он возвращался домой в Мурафу.
Дмитро Серко узнав о планах сына сначала категорически воспротивился уходить из лагеря, но, когда Иван объяснил ему, что восстании по сути окончено и Гуня собирается уходить на Дон, вынужден был согласиться. У Ивана в плавнях на Суле было припасено несколько рыбацких лодок. В одну из них он посадил отца, сказав:
-Когда стемнеет, выйдешь в Днепр и переправляйся на ту сторону. Оттуда, что до Чигирина, что до Черкасс рукой подать. Вот деньги, купишь себе коня и одежду побогаче, да и поезжай в Мурафу, никто тебя не задержит. Опасно только пока в Днепр не выйдешь, там в устье Сулы ляхи могут дозор выставить. Так что будь осторожен, пробирайся под берегом, лучше всего под утро, когда сон крепче.
Он протянул отцу увесистый кожаный кошель с золотыми монетами,который тот бережно спрятал на груди. Затем они обнялись на прощание. Не знал Иван, что видит отца в последний раз. В Днепр тот выплыл на рассвете, но неожиданно наткнулся на байдару, которая патрулировала устье Сулы. Может, Дмитро Серко и сошел бы за рыбака, да при обыске у него обнаружили кошель с золотом. Начальник дозора заподозрил в нем лазутчика и под конвоем отправил к Лащу. Там под пытками он назвал свою фамилию и, надеясь, что спасет свою жизнь, сознался, что является шляхтичем из Мурафы. Когда Лащ спросил есть ли у него сын, он, не зная о том, что коронный стражник является злейшим врагом Ивана, не стал этого отрицать. О том, что в его руках оказался отец Ивана Серко коронный стражник тут же доложил польному гетману.
-В темную его, - распорядился тот,- и охраняйте получше. Поймаем этого щенка, обоих на кол
Глава шестнадцатая.
Вечером, когда солнце закатилось за Днепр и лишь багряные отблески дневного светила еще отражались на водной глади могучей русской реки, Серко стал собираться в дорогу. Верныдуб уже заблаговременно отдал необходимые распоряжения, поэтому каждый казак был готов к опасному походу. Запорожцы, как, впрочем, и реестровые казаки, в то время единой формы одежды не имели, одевались обычно в грубые рубахи, шаровары, шерстяные серьмяги ( свитки) или короткие жупаны из киндячной ( хлопковой) ткани. В холодное время носили еще теплые шерстяные кереи. Одежда была обычно серого цвета, так как крашеная стоила дорого и лишь старшина нередко носила цветную одежду. Словом, по одежде их порой трудно было отличить от остальной народной массы. Однако те, кто находился на государственной службе у старост или в надворных хоругвях, одевались побогаче. Некоторые носили колпаки, обшитые лисьим мехом, кельнские сорочки, епанчи, армяки, делии, сукманы. Те, кто мог это себе позволить, носили ферязи (короткие плащи), емурлуки, кобеняки ( та же керея только из сукна). Казацкие шапки были обычно с суконным верхом, с небольшой оторочкой из меха лисицы, волка, лося, серны, но чаще из обычной овчины. Обувались, как правило, в сапоги или в короткие ботинки.
Сотники, полковники, другая старшина могли позволить себе одежду из кармазина разных цветов, скарлата, блавата, лундуша, каруна. Простые казаки удовлетворялись каразеей. У богатых в ходу были кумач и китайка, но не брезговали и киндяком.
Из огнестрельного оружия казаки использовали мушкеты, аркебузы, карабины. Из холодного оружия в ходу были сабли, так называемого "черкасского дела", то есть местного производства, чеканы, кончары, топоры, бердыши. Непременным атрибутом вооружения являлись копья ( пики), лук и стрелы.