Сопротивление

— Ты знаешь ответ на этот вопрос. — Голос отца раздался за спиной, из темноты.

— Папа? — Я обернулась, но никого не увидела. — Папа, где ты? Ты тут?

Ответом была мне тишина.

— Снова меня глючит, — подытожила я сама себе, подымая с пола упавшую сигарету.

— Не ври себе, ты знаешь. — снова прозвучало из неоткуда.

— Да где же ты? Покажись, кто бы ты ни был! — воскликнула я, несколько раз обернувшись и всматриваясь в темноту.

— Просто скажи это. — На этот раз в темноте промелькнул чей-то силуэт.

— Что сказать? — Сердце застучало, как бешенное. Нащупав дрожащими пальцами стену, я прижалась к ней спиной.

— Кто ты на самом деле, — ответил он. Из темноты показалась фигура, похожая на моего отца.

Решив удостовериться наверняка, он ли это, я стала медленно подходить. А затем и вовсе побежала, чтобы обнять, когда он вышел на свет.

— Папа! Папа, как ты…

Но стоило его коснуться, как силуэт испарился в воздухе, а я упала на холодный каменный пол. Страх начал растекаться по всему телу, заполняя лёгкие и не давая вдохнуть. Я начала задыхаться.

— Нет, ты не мой отец, — прошептала я и закашлялась. — Ты…

— Вечность. Вот о чём думаешь, когда смотришь в глаза умирающему, — продолжил голос из тьмы. Казалось, он был повсюду. — В его глазах всегда находишь облегчение. Не сразу, нет-нет. В последнюю секунду, когда он понимает, как легко покончить со страхом, который преследовал всю жизнь. Когда наконец понял, кем является на самом деле и что его трагедия была всего-навсего жалким вымыслом воспаленного мозга, приправленным надменностью и слабостью. Но с этим можно покончить, если осознать, что держаться за жизнь глупо; если принять истину — твоё существование, твоя память и боль — всё это сон. Кошмар, в котором помимо тебя, человека, скрывается чудовище.

От удушья закружилась голова, а в глазах стало темнеть. Кровь так сильно била в висках, что голос незнакомца я слышала с трудом.

— Встреться со своим чудовищем один на один, — прошептал некто, приблизившись со спины к моему уху.

Страх сковывал всё тело. Мне так хотелось оказаться далеко отсюда и вернуть всё вспять: скучные пары, прогулки с Кайлом, общение с Эмили… Меньше, чем за неделю, вся моя жизнь перевернулась с ног на голову, и я ничего не могла с этим поделать. «Уйди!» — хотела я крикнуть, обернувшись из последних сил. Как вдруг…

Падший

Эра крестовых походов. Акра 1291 г. от Р.Х.

Полчища воинов, ведомых жаждой крови, затмили горизонт. Звуки труб и кимвалов их заполняли пустыню, нагоняя страх на обитателей города. Отблески щитов их покрывали дальние песчаные холмы, а копья разрастались словно лес. Они блуждали вокруг стен города, рыча как собаки, швыряли камни и пускали стрелы из арбалетов.

В Акре повисло безмолвие. Каждый рыцарь прекрасно понимал, что сегодня он похоронит себя в развалинах последней твердыни своей веры, но всё же надеялся на милость Господа.

И час настал. Мусульмане пошли на штурм, используя подкопы и обстрелы. Священные воины, крещённые в крови неправедных врагов, вступили в неравный бой, защищая обреченную крепость. Сражение длилось несколько дней, исчерпывая силы обороняющихся.

Лязг и звон мечей отдавался эхом со всех сторон, и среди хаоса увидели крестоносцы ангелов, проливающих кровь человеческую. И было их двое. И шли они рука об руку. Страшный гнев Иных обрушился на смертных: ужас застыл на лицах людей, когда небесное создание, взмахнув крыльями, выпустило вихрь заостренных перьев, превратив магистра ордена в кровавые ошмётки, рухнувшие на пол. «Это гнев Божий», — выкрикивал священник, пока вражеская стрела не пронзила его голову.

В тот же час неприступные стены были разрушены. Победные крики врагов были слышны на улицах города. Огромная численность воинов напоминала живую субстанцию, которая окрасилась багровым. Взмахи мечей, удары копий и крики звучали громче бушующего шторма.

Осаждённые несколько дней держали оборону, но в конце концов рыцари пали. Последний из крестоносцев, лежащий на окровавленном полу, посмотрел на Ангела, прятавшего свой меч в ножны, но не мог сказать ни слова. Крылатый присел возле умирающего и прошептал: «Теперь тьма — дом твой».

Позже город был сожжен и сравнен с землей.

Грей Хиллс, наши дни

Грохот подъезжающих к бару мотоциклов отдавался эхом на всю округу. Внутри никогда не было пусто: местные и гости из ближайших городов любили проводить здесь время, байкеры отдыхали тут от поездок и разного рода дел, но и залётные путешественники были не редкостью.

Среди всего этого балагана, пропитанного сигаретным дымом и перегаром, выделялась молодая парочка — парень лет двадцати в кожаной куртке, на которой виднелась нашивка в виде крыльев, и светловолосая девушка в малахитовом платье. Они весело болтали, сидя за барной стойкой, пока наконец не зазвучала песня, которую так долго ждал паренёк.

         — Идём! — Он взял девушку за руку и повёл в центр зала, где они медленно закружились в танце, прижавшись друг к другу.