Мёртвый

Понятно, что это был не человек, а душа. Но душа Управляющего и правда очень сильно отличалась от его души или того скопления душ в отстойнике. Артем оценил сравнение Марины Сергеевны: как спелый ананас от гнилого яблока. Да, подумал он, неплохо выглядят души верующих, пусть даже из Чистилища. Интересно, каковы же они в раю?

— Пожалуйста, располагайтесь! — Управляющий(-ая) указал(-а) на полукресло. — И добро пожаловать в дружный коллектив Центра реабилитации безбожников! Или, как все его здесь называют, — в Дыру. Честно говоря, — голос стал приятно-доверительным, — такое название и правда гораздо больше подходит этому месту. Уж поверьте мне на слово, есть места гораздо более комфортные.

Артем молча сел и уставился на своего нового начальника. Управляющий выглядел как человек. Как красивый и очень располагающий к себе человек. Не мужчина, не женщина — душа. Но душа не обезличенная, как у него или тех, кого он видел в отстойнике, а имеющая свою индивидуальность. Интересно, они там у них все такие?

Но все же кем эта душа была при жизни? С уверенность можно было сказать только то, что человеком верующим. Густые, кудрявые, иссиня-черные волосы Управляющего мягко ложились на плечи. Красивое лицо восточного типа, но не понятно, мужское или женское. Какое-то среднее. Что, в общем, объяснимо — души бесполы, вряд ли у них там в этом смысле иначе. Душа есть душа — не тело. С плеч ниспадало что-то белое, с чем у Артема ассоциировалось слово «тога», но что там дальше, видно не было — стол закрывал.

[1] Евангелие от Матфея, 12:37.