Мёртвый

Анастасия Олеговна предполагала, что, скорее всего, все твари сейчас собрались вместе. И скорее всего, в доме джинири, то есть, настал такой момент, когда их всех можно уничтожить одним ударом. Вопрос в том: как это сделать?

Ее собственных сил было совершенно недостаточно для того, чтобы сразиться со всеми одновременно, учитывая, что они ждут ее прихода и постоянно наготове. Наверняка дом окружен какими-нибудь защитными заклинаниями или чем-то более современным. А это значит, что когда она туда проникнет, то встретит не девять испуганных женщин, а восемь суккуб и одну джинири в их истинном лике. Даже с полученной свыше силой ей одной справиться с ним совершенно нереально.

Можно взорвать дом вместе с ними. Но: а) где взять взрывчатку? и б) как подобраться к дому незаметно? То есть, скорее всего, этот вариант тоже не пройдет, даже если она найдет взрывчатку. А других она пока не видела. Эх, ей бы сейчас ее группу, они бы их сделали, но… Советоваться с посланником не было смысла, он лицо не самостоятельное. Пробиться к Богу она попыталась, но на все ее молитвы ответа не было. Точнее, ответ ей был интуитивно понятен: действуй самостоятельно, раз уж взялась за это дело.

Что ж, как человеку военному, ей такое было вполне привычно. Командиры отдают приказы, а как ты их будешь выполнять, командиров не волнует. Причем, лучше тебе погибнуть, выполняя приказ, чем остаться живой, но не выполнить. Такова привычная логика военной службы: государство тебя учит, обеспечивает всем, вплоть до одежды, но однажды ты должен быть готов умереть, выполняя приказ. Каждый, кто пошел по пути профессионального военного, это понимает. А если не понимает, то в первый же год в училище ему эту аксиому вобьют в голову навсегда. Как верили когда-то офицеры, их вера принадлежит Богу, их жизнь принадлежит Отечеству, а им самим принадлежит только их честь. Поэтому и говорили они «Честь имею», ибо это все, что было у них своего из триады «вера, жизнь, честь».

По сути, то же самое и здесь: тебе вернули жизнь, выдали здоровое тренированное тело, дали возможность наслаждаться жизнью, а в придачу дали приказ, который ты должна выполнить любым способом, даже ценой собственной жизни. Все как всегда, ничего нового. Впрочем, да, честь можешь оставить себе.

«Поехали к посланнику», — услышала она голос Артема внутри.

«Зачем?» — так же мысленно спросила она.

«Тебе одной не справиться. Нужно забрать мое третье тело. Тогда нас будет двое. Я почему-то уверен, что силу в мечети мы получим оба. Еще привлечем Зинура, может быть, Бог даст силу и ему. Если нет, то все равно еще одна голова и руки нам будут совсем не лишними. Он в погранвойсках служил, чему-то там да научился — пулеметчик и первый разряд по боевому самбо. Втроем мы сможем гораздо больше. Уверен, мы размажем этих тварей».

«Разумно, — как следует обдумав предложение Артема, ответила Анастасия Олеговна, — трое лучше, чем одна. Особенно, если двое специально подготовленные для подобных схваток бойцы, как мы с тобой. Но что дальше, просто переть на амбразуру внаглую, разменивая свои жизни на их жизни, если получится? А если не получится, если мы погибнем, а кто-то из них останется? Запасных тел больше нет, значит, задание будет провалено».

«Есть у меня одна задумка», — Артем как-то вздохнул внутри так, что ей показалось, что это вздохнула она. Что понятно — тело-то на всех одно.

«Какая задумка?» — моментально среагировала Анастасия.

«Потом скажу, товарищ полковник, — с сарказмом ответил Артем. — Вот в тело переоденусь, тогда».

«Нет, так не пойдет, — даже мысленно тон Куликовой казался жестким, — я должна знать все в самого начала».

«О’кей, — после паузы отозвалось внутри, — хочешь знать — знай. Только вот конкретного плана еще нет. Надеюсь его обсудить с вами и с посланником. Знаю только, что нам понадобятся гранатометы и хорошо бы светошумовые гранаты. Жаль, таких гранат в Союзе пока нет. Неплохо бы, конечно, вместо них огнеметы, но не факт, что они будут. Но зато простые гранаты будут наверняка».

«Где будут?» — тут же прониклась идеей Анастасия Олеговна.

«Вот это нам и надо обсудить. Но думаю, что все это будет на складе воинской части. Какой именно части — пока не знаю. Тут, думаю, вам, товарищ полковник, виднее. Подумайте об этом».

И товарищ полковник реально задумалась. Резон в словах парня был. Если разворотить домик из гранатометов, а потом еще и закидать ручными гранатами, пока не опомнились, то при определенной удаче останется только добить оглушенных и ошарашенных тварей. Была проблема — у них не было плана дома джинири, там может быть, например, подвал, в котором они прячутся. И тогда все будет бесполезно, вернее, не совсем уж бесполезно, эффект неожиданности все равно свое дело сделает, но, скажем так — менее эффективно. О том, где взять гранатометы и, может, что-то еще получше, она не думала. Она уже знала, где все это есть. И сомнений в том, что они смогут туда проникнуть, Анастасия не испытывала.

***

Зинур отработал последний, девятичасовой сеанс, все убрал, выключил, еще раз проверил. Потом глянул на часы — без пятнадцати одиннадцать вечера, запер киноаппаратную и, отдав ключи на вахте, вышел из огромного здания Дворца культуры прямо в сгущающиеся сумерки большого города.

Вечерний воздух немного остудил дневной зной, но все равно было еще душновато. Последнее время Зинур чувствовал себя не очень хорошо. Не в смысле здоровья — молодое тело пока функционировало прекрасно. Проблема была в другом — он, как это ни странно звучит, потерял смысл существования. То, что Сергей Генрихович думал и представлял себе там, в Дыре, о возвращении к полноценной жизни в теле, чего желал, к чему стремился, оказалось вдруг каким-то мелким и неважным. А порой и вовсе бессмысленным. Он долго думал обо всем этом и пришел к выводу, что, зная о посмертии, о том, что тебя ожидает дальше, он уже не мог воспринимать эту жизнь как нечто самоценное, типа — радуйся, что живой. Чему тут радоваться, если каждый день похож на другой, а впереди все та же Дыра? И он уже знал, чего ему не хватает — драйва, то есть — сильных эмоций и того, что эти эмоции создает. А уж когда он узнал о миссии Артема, наполняющей жизнь друга, о повседневной опасности, которой тот подвергается, будучи и сам очень опасным, тогда собственная жизнь, наполненная лишь работой и девчонками, вообще предстала перед Зинуром пресной и унылой до отвращения. И самое паршивое во всем этом, что Артема больше нет. То есть, он есть где-то там, в этой женщине, в виде некой бестелесной сущности, он продолжает свою борьбу, но для него, Зинура, он как бы и не существует вовсе. Может быть, они увидятся вновь, когда миссия будет выполнена, и Артем опять займет то, третье тело, о котором тогда шла речь. Но, во-первых, когда это будет еще, а, во-вторых, что главное — он, Зинур, пропустит все самое интересное! И это было очень обидно. Здесь, в его родном городе, оказывается, свили гнездо мерзкие твари, а он полностью отстранен от какого-либо участия в борьбе с ними. Зинуру это представлялось крайне несправедливым, ведь именно это могло бы наполнить его новую жизнь тем смыслом, которого он не находил в обыденности.