Страница 56 из 58
А Ксения и Мария дружили с детства с Магдаленой, девочкой из польского рода, проживавшей в их же подъезде.
Поначалу, Федор Макарович дружбу поощрял, ещё бы аристократия, посуда серебряная, манеры изящные. Но девочки и так были дружны. После революции ведь никто свое происхождение не выпячивал, но манеры и воспитание так просто не скроешь. Вот прапрадед и надеялся с помощью таких знакомств своим дочерям придать лоску. А в 39м у Магдалены расстреляли мужа, дружбу с ней водить стало опасно, и Ксения с Марией старались открыто с той семьёй не общаться.
А потом война, голод, блокада, карточки на продукты. Магдалена пришла просить еды для дочки, а Мария зная, что семья была богата, потребовала плату. Магдалена ушла, сказала, что принесет что-то ценное. Но Ксения решила, что и так может дать еды для ребенка, тайком отнесла манку и муку с сахаром. Магдалена была ещё вполне здорова, а вот дочь слаба, болела. Мать с дочерью надеялась выехать в тыл. И потом перед эвакуацией Магдалена пришла к Ксении и отдала на хранение свёрток, сказала, что за ним придут, назовут пароль и отблагодарят того, кто сохранит свёрток. Вот Ксения и хранила, передала своему сыну- моему отцу.
Но никто так и не пришел. Пароль – бессмыслица на латыни, мы пытались перевести - ерунда. Передается у нас из поколения в поколение. А свёрток раскрыли, а там оказался эта шкатулка. То ли здесь есть секрет, то ли та полька в шутку оставила ее. Вы потрясите сильно так, там же ничего не бренчит. Шкатулка-то пустая.
Я тихонько потрясла шкатулку возле уха, но она действительно казалась пустой.
- Вы говорите пароль? Тот, кто придет, должен сказать пароль?
- Да. Вы знаете его?- тут же спохватилась Натали, когда уже все рассказала незнакомым людям.
- Мы нет, но знает хозяин шкатулки. Я сейчас ему позвоню.
Виталий, несмотря на позднее время, приехал достаточно быстро. Осада Матвея только-только пошла на новый этап обольщения кулинарными изысками, как раздался звонок в дверь. Натали с Милли тут же переключили свое внимание на Виталия, видимо, посчитав Мэта неперспективным.
- Ой, а вы правда знаете пароль? – кокетливо протянула Милли.
- И даже скажете его нам? – с придыханием вторила ей Натали.
- Думаю, это девиз нашего рода: Sit Sine crimine vita. Sanguine et virtute.
( перевод: Да будет жизнь моя беспорочна. Кровью и храбростью)
- Милька, принеси ту бумажку, где эта абракадабра записана. Надо сверить.
Сверяли они чуть ли не по буквам и звукам, тщательно заглядывая Виталию в рот и моргая глазками на пару. Уморительное зрелище, но быстро надоедает. Поэтому, когда мы вырвались из лап этих двух милых дам, со шкатулкой в обнимку, я была несказанно счастлива.
Виталий сел к нам в машину и погладив пальцами резьбу, сказал:
- Вам, наверное, очень любопытно, что в шкатулке?
- Мне - очень! А ещё интересно, как она открывается, - не стала скрывать.
- Она не открывается, она раздвигается. У нас есть одна такая шкатулка. Видимо, они были парные.
И Виталий, положив на колени изувеченную шкатулку, нажал на комбинацию листиков, а потом вдавил центральную покореженную розетку внутрь. Раздался щелчок и, приложив силу, Виталий растянул две части шкатулки. В нижней части в углублении лежал браслет с цветочным орнаментом с изумрудами и бриллиантами. Верхняя часть была из цельного дерева, поэтому при тряске не было никакого звука.
- Ну вот и браслет нашёлся. Вы отлично поработали. Сейчас заеду к Моисею Соломоновичу, передам браслет на оценку. Затем переведу причитающийся процент по сделке. Илария, мы перестали быть связанными трудовым договором, но, я так понимаю, что нет смысла приглашать вас поужинать? Матвей вас не отпустит!
- Думаю, да. Не отпустит,- я попыталась улыбнуться как можно милее.
- Ну значит, я опоздал. Ещё раз спасибо за работу, всего наилучшего.