Страница 87 из 106
Хмурый, рано постаревший, в простой чалме, прикрывающей облысевшую голову, в старом, засаленном шёлковом халате с выцветшим узором, протёртом на локтях, в кожаных сапогах с твёрдым носком** и стоптанной подошвой, даже в это тревожное время сопровождаемый всего лишь одним телохранителем — таким же старым воином, как и он сам, — Назиф, привычно выпрямив больную спину, застуженную в одном из бесчисленных походов, проезжал внутренний двор. Встреченные люди расторопно расступались перед конём, провожая его фигуру поклоном или почтительным шепотом. Возле чайханы, от входа на него потянуло сладким запахом гашиша, — внутри явно предавались пороку. Воин непроизвольно скривился. Увы, но чайханщик исправно платил эмиру налоги, и тому не было дела, откуда берутся деньги. А после недавних событий незыблемые, казалось бы, позиции начальника конюшен пошатнулись, вынуждая хранить молчание там, где раньше он не прошёл бы мимо. Из двери вывалился пошатывающийся стражник, увидел знакомую фигуру и охнул. Раб-телохранитель, перехватив взгляд хозяина, презрительно сплюнул в сторону испуганно скрывшейся с глаз фигуры.
Назиф с отвращением отвернулся, но лишь для того, чтобы с высоты коня заметить плотное кольцо людей, окруживших двух других, сидевших на земле.
— Игра! — догадался он. — Что за вечер такой сегодня? И ведь он ещё не закончился. Посмотреть что ли? Играть, конечно, не буду, — не дурак же я. Но почему бы умному мне не посмотреть ещё раз на дураков?
Он подъехал ближе. В задних рядах пара человек обернулась на шум, но, видимо, не признав его в этой одежде, равнодушно отвернулась. Что ж, одет он действительно неподобающе, зато его воины, в подавляющем большинстве, обуты в сапоги, не говоря уж о прочем.
— Глупые люди! — шепнул он послушно наклонившемуся к нему ухом телохранителю. — Они рискуют последним в надежде приобрести большее. А ведь Пророк запретил нам азартные игры на деньги. Хвала Аллаху, что я не подвержен этой пагубной страсти… Как везёт, однако, этому игроку: он выигрывает третий раз подряд… Смотри — он опять выиграл!
— Поразительное везение, — нейтрально бросил телохранитель, бдительно оглядывая окрестности, в благородном стремлении оградить себя и своего господина от возможных карманников. Конечно, здесь не Хомс, не Дамаск, и уж тем более не Багдад, но это не повод терять бдительность.
— Да, ты прав, — качнул подбородком его хозяин. — Интересно, найдутся ли глупцы, которые купятся на этот трюк?
— Думаю, что найдутся. Иначе на что бы жили мошенники?
— Раньше такого не было.
Слуга мудро промолчал. Простому человеку лучше не заводить речи о том, что раньше было лучше. Так рассуждая легко можно дойти и до того, что и без египетского султана жить можно. Причем богаче и лучше, чем ныне.
Назифу не нужно было умение читать чужие мысли, он и так знал, о чём думает его старый слуга. Сирии просто не повезло. С юга их подпирает могущественный Египет, с востока — великая монгольская империя, с запада — зажимает море и приходящие из-за него западные варвары, захватившие побережье, изрядно ослабевшие за последние сто лет, но всё ещё опасные, с севера — угасающая, но тоже ещё могучая Византийская империя и воинственные племена бежавших от монголов турок. Все они сцепились между собой, а ареной их боёв служит его несчастная родина, которую разоряют со всех сторон. Богатые некогда города обращены в руины и обезлюдели, древние оросительные системы нарушены, и не осталось мастеров, знающих как их восстановить. Заброшенные поля зарастают сорной травой или на глазах превращаются в пустыню. А главное — война продолжается, и ей не видно конца. Султану выгодно иметь между собой и монголами разорённую пустыню, где нечего взять и где сложно провести многочисленное войско. Когда-то он верил, что сражается за правое дело, а сейчас уже поздно что-то менять. Но этой ли судьбы он желал своей земле?
Когда взявшиеся ниоткуда, словно из старых страшных сказок, ассасины начали резать патрули стражи, у него ещё была надежда, что удастся сохранить свою должность. В конце концов, крепость ведь они удержали. Часовые были обязаны поднять тревогу в случае атаки на крепость, и они выполнили свой долг. Кто же знал, что это не попытка ночного штурма, а вылазка проклятых недобитков из низаритов? Пришли в ночи и растворились в ночи, оставив после себя лишь обобранные окровавленные трупы и липкий страх. Как в легендах. А что в итоге? Получив сигнал тревоги от пограничной крепости, сирийская армия, марширующая на соединение с египетской, пришла в смятение. Маркаб — очень сильная крепость, штурмовать её слабыми силами никому даже в голову не придёт. Армия, способная на это, не может быть слабой. И не суть важно кто неведомый враг — войско Киликийской Армении, неугомонные турки или вовсе внезапно высадившиеся на побережье христиане, что казалось наиболее вероятным, и было бы самым неприятным.