Страница 34 из 173
- Я пришла поблагодарить вас, - у меня, наконец-то, снова заработал язык. Робеспьер удивленно приподнял брови.
- Поблагодарить? За что?
- Ну как за что, - ощущая себя все смелее, я сделала три (даже считала про себя, только бы отвлечься на что-нибудь) шага вперед, оказавшись к нему совсем близко, на грани минимально допустимого расстояния. - Вы спасли мне жизнь…
В его глазах за стеклами очков мелькнуло мимолетное смятение, и он усмехнулся нервно, явно ощутив стесененность от моего приближения:
- Ну что вы, это вовсе того не стоит…
- Это вам так кажется, - я таинственно понизила голос и зашла ему за спину, незаметно разминая пальцы.
Он тут же тревожно повернул голову в мою сторону, на что я, ощущая себя загоняющим жертву охотником, с улыбкой спросила:
- Вы чего-то опасаетесь?
- Вы… странно себя ведете, - пробормотал он, сглотнув. Я могла поклясться, что сквозь пропитавший кабинет плотный запах бумажной пыли ощущаю божественный аромат классического бордо. Это только подстегнуло меня - подавив слабые отголоски трепета, я решительно положила руки Максимилиану на плечи и наклонилась.
- Вы чт… - его голос неловко сорвался, когда я коротко мазнула губами по его скуле. На языке тут же ощутился привкус пудры - гадость редкостная, но потерпеть можно было. Зато Максимилиан весь задрожал, судорожно ухватил меня за запястья и замер, будто хотел с силой отвести мои руки, но в последний момент передумал.
- Вы что, боитесь? - выдохнула я ему в ухо перед тем, как оставить на бледной щеке еще один поцелуй.
- Прекратите немедленно, - пробормотал он слабым голосом, тщетно стараясь сделать свой тон безаппеляционным. Я только усмехнулась. Ну уж нет, ты не у себя в Конвенте речь толкаешь, сейчас игра идет на моем поле, и самое время сделать счет разгромным.
- Неужели вам не нравится? - нахально осведомилась я и, с трудом высвободив одну руку из цепкой хватки чужих пальцев, опустилась Максимилиану на колени. Он только сдавленно охнул, но не ответил ничего. Я только улыбнулась, всеми силами стараясь скрыть, как у меня в приступе странного волнения бешено заколотилось сердце. К щекам прилил жар, но более я не чувствовала ничего, только щемящий азарт игрока, готового сорвать куш.
- Вы не должны… - глупо было надеяться, что он просто так заткнется, конечно. Но слушать очередную нотацию я не хотела - заставила Робеспьера умолкнуть, прижав кончики пальцев к его бледным губам.
- Я знаю, - прошептала почти заговорщицки, медленно распутывая белоснежный галстук. - Но ведь вам… хочется иногда расслабляться, верно?
Наверное, стоило его поцеловать тогда, но я так и не смогла заставить себя сделать это - стоило только мне подумать о том, чтобы прижаться к этому тонкому, бескровному рту, меня отчего-то начинало отчетливо мутить. Поэтому я, удивительно быстро справившись с узлом галстука, с поспешностью прильнула к бледной шее, и тут до меня донесся какой-то непонятный звук, более всего похожий на… тихий вздох удовольствия.
Я рывком подняла голову. Не может быть. Показалось. Робеспьер не шевелился, а взгляд его оставался задумчиво-отрешенным. Кажется, Максимилиан даже не моргал.
Тут мне, откровенно сказать, стало немного страшновато. А кого бы не напугало полное отстутвие любой реакции вкупе с остановившимся, немигающим взглядом? Я быстро скользнула руками под ткань камзола, и у меня немного отлегло - исступленно колотящееся сердце все-таки доказывало, что передо мной живой человек, а не застывшая восковая кукла. Но взгляд его выносить я решительно не могла - сдается мне, в роду Робеспьеров водились василиски, не иначе. И я почти бережно, не отводя взгляда, подчиняясь какому-то странному стремлению не напугать (скорее уж не спугнуть, если на то пошло) сняла с него очки, осторожно положила их на столешницу.
- Не надо, - он близоруко заморгал, тщетно пытаясь сфокусировать на мне взгляд, - я ничего не вижу…
Конечно, потеряв даже иллюзию контроля над ситуацией, он тут же запаниковал. Я погладила его по щеке, чувствуя, как медленно расползается по всему телу удушливое, томное тепло, скрутившееся горячей пружиной где-то в животе при одной мысли о том, насколько Максимилиан, оказывается, беспомощен. Почти что хрупок. Если сильно надавить - рассыпется на кусочки…
- Натали, не надо, - повторил он почти жалостно и потянулся к столу, но я успела перехватить тонкое запястье и почти без усилий прижала его к подлокотнику кресла, сдавила - даже не вздумай вырваться. Максим хотел что-то протестовать, но из его груди вырвалось лишь тихое “ах”, когда я снова прижалась губами к его шее - в том месте, где билась под полупрозрачной кожей тонкая голубая жилка.
Я уже сама плохо отдавала себе отчет в том, что делаю. Продолжался ли эксперимент, или меня влекло к чему-то другому, томительно-сладкому и еле уловимо опасному? Аромата бордо я уже не чувствовала, лишь исходящий от Максимилиана легкий запах пудры, одеколона и чего-то еще, чему я затруднялась дать определение, но что очень, очень захотела попробовать на вкус.
Медленно, разве что не смакуя, я провела кончиком языка от мелкой впадинки у основания шеи до острой, чуть зарозовевшей скулы. Максимилиан не двигался, не издавал ни звука, но я чувствовала, как он, почти распятый подо мной, дрожит. Тяжелые, рваные вздохи срывались с его судорожно кривящихся губ. Тоже мученик нашелся…
- Да прекратите уж, - сказала я, отстраняясь; он зажмурился и слегка откинул голову, с каким-то смирением подставляя мне покрывшуюся испариной шею. Я замерла, не зная, что делать дальше. Прошло уже десять минут или нет? Но и тормозить резону не было, и я все-таки потянулась к чужим губам, старательно не обращая внимания на то, что в груди все жарко пульсировало при одной только мысли, что мы можем поцеловаться. Хотя, черт его знает, умеет Максимилиан целоваться или нет… в любом случае, мне не суждено было это проверить.
Я застыла, охваченная ужасом, когда нам до того, чтобы соприкоснуться, оставалось не более пары сантиметров. Мозг как будто переклинило, ничего не осталось ни от мыслей, ни от чувств, словно во мне повернули какой-то рубильник и напрочь выключили из этого мира. Пришел мой черед обратиться в изваяние - я замерла, не в силах переварить то, что только что осознала. А все из-за того, что я ощутила, как мне под майку проникают тонкие, ловкие пальцы, и в тех местах, где они коснулись разгоряченной кожи, по ребрам и спине веером пробегают мурашки.
Все еще не желая поверить в то, что происходит, я поспешно опустила руку и, почти впадая в панику, нащупала… нормальную физиологическую реакцию на столь откровенные домогательства.
“Упс”, - метнулось у меня в голове. Осознание того, в какую идиотскую, кошмарную ситуацию я поставила сама себя, обрушилось на меня так внезапно и явно, что я даже закашлялась.
- Что с вами? - Робеспьер на секунду выпустил меня, и я поняла, что это мой последний шанс. Иначе… черт возьми, я не хотела с ним спать. Вообще. Я бы даже к Антуану с большим энтузиазмом прыгнула в койку, чем к этому отмороженному.
- Я… - не тратя более времени, я поспешно слезла с его коленей и отступила к двери. - Мне надо идти.
Он, кажется, тоже с трудом переваривал происходящее.
- Идти? Но, позвольте…
- Не-не-не-не, - поспешно забормотала я, маленькими шажками продвигаясь к выходу. - Не буду вас отвлекать, все дела…
Я была в шаге от спасительной двери, когда Робеспьер, поняв, что его только что продинамили, поднялся из кресла и шагнул ко мне.
- Натали, послушайте…
Тут я уже не удержалась - тихо и позорно вскрикнула и метнулась вон из комнаты. Теперь, пожалуй, я знала, как будет выглядеть мой самый страшный ночной кошмар.
========== Глава 9. Человек с красными нарциссами ==========
Спала я отвратительно - мне все время казалось, что меня трогают чьи-то холодные, липкие пальцы. От ощущения леденящих прикосновений к своей спине я вздрагивала и просыпалась, а потом ворочалась, бесполезно кутаясь в одеяло и не открывая глаз в страхе увидеть возле своей кровати белую, как призрак, фигуру. Поэтому, разочаровавшись в попытках хоть как-то призвать к себе сон, я вскочила с кровати, едва заслышав внизу какой-то шум. Пожалуй, с начала своего пребывания здесь я ни разу не просыпалась так рано, но все было лучше, чем лежать в постели, каждую секунду ожидая неизвестно чего. Поспешно одевшись, я сбежала вниз.