Страница 4 из 26
- Понимаю, понимаю, - сказала она и, устав болтать ногами в воде, выбралась на берег. Кальдмеер тут же отодвинулся, увеличивая дистанцию между ними до почтительной, но взглядом все-таки обшарил - мимолетно, лишь на секунду задержавшись на ее покрытых татуировкой лопатках.
- Это на память о бурной юности, - улыбнулась Вальдес, расправляя плечи. В свое время она предложила всем девочкам, работающим в “Южном ветре”, набить на спине крылья в знак того, что обычно называют корпоративной солидарностью, и, подавая пример, сделала это первой. Альмейда любил говорить, что крылья ей не идут, стоило набить рога и хвост.
- Вам очень идет, - сказал Кальдмеер, скорее, просто из вежливости - по его виду можно было сказать, что он из той породы людей, которые, завидев такие украшательства, начинают креститься и плевать через плечо.
- Вы тоже неплохо выглядите. Лучше, чем вчера.
Герда хотела добавить еще что-то, но тут увидела, что у ее собеседника из нагрудного кармана торчит пачка “Мальборо”, и ее мысли приобрели иное направление:
- Не угостите?
Он молча протянул ей сигарету, а потом и поднес зажженную зажигалку. Выдыхая дым, Герда усмехнулась:
- Да вы джентльмен. Тут таких мало осталось. Вы нездешний?
- Из Миннесоты.
- И Руперт тоже?
Кальдмеер покачал головой.
- Нет. Он живет в Канзас-сити, но родился в… кажется, Мичигане. Я не знаю точно. Я только вчера с ним познакомился.
Герда удивленно приподняла брови.
- Вам с ним повезло. Мало кто, оказавшись в такой заднице, не бросит чувака, которого первый день знает.
Кальдмеер ничего не ответил, только сжал губы и отвернулся, устремляя взгляд в какую-то невидимую точку между землей и небом. Очевидно, он не был предрасположен вести долгий разговор, но Герда, снедаемая одновременно скукой и любопытством, была полна решимости его расшевелить.
- И что вы теперь собираетесь делать? - спросила она, попробовала снова поймать взгляд собеседника и чуть не упала из-за этого обратно в воду. - Вам хоть что оставили? Документы, может быть?
Он вновь промолчал и коротко мотнул головой.
- И с копами вы связываться не хотите.
Кивок.
- Понятно, - сказала Герда. - Сама их не люблю. Ну, а вы что? Есть какой-то план?
И снова бессловесный ответ - одно лишь пожатие плечами. Похоже было, что с каждой секундой Кальдмеера все сильнее одолевали какие-то тяжелые мысли, отрезая его от окружающего мира и оставляя Герде лишь пустую, лишенную жизни оболочку. Даже взгляд его, казалось, померк.
- Эй, - непонятно чего испугавшись, Герда потрясла своего собеседника за здоровое плечо. - Эй, мистер, вам плохо, а?
Он медленно повернулся к ней, и на мгновение перед тем, как его глаза словно затянуло коркой льда, Герда увидела, что он растерян. Конечно, чего еще ожидать от человека, который, как и все люди его круга, привык проводить свое спокойное существование между работой, домом и, может быть, каким-нибудь захудалым пабом по пятницам, а теперь оказался почти один в совершенно незнакомом месте и сразу умудрился попасть в передрягу. Он не знал, что ему делать, и это было понятно. Удивилась Герда другому - тому, что ей внезапно было не все равно.
Как там было написано в книге? Мы ответственны за тех, кого подобрали?
- Куда вы хоть направляетесь? - осведомилась она, метким броском отправляя потухшую сигарету в стоящую рядом с шезлонгом пепельницу. - Дальше на юг, как планировали?
Кальдмеер ответил медленно, точно сам не был уверен в собственных словах.
- Думаю, что мне будет лучше вернуться в Миннеаполис.
Герда прикинула расстояние от Миннеаполиса до Чикаго. Пять-шесть часов езды.
- Предлагаю вам сделку, - весело заговорила она, улыбаясь, но не надеясь на ответную улыбку - похоже, этот субъект улыбаться не умел вовсе или просто стеснялся делать это. - Я избавлю вас от прогулки в Миннесоту пешком, а вы будете спасать меня. От скуки. Договорились?
Судя по ненадолго повисшей тишине, Кальдмеер не сразу поверил в то, что услышал.
- Если я вас правильно понял… - начал он, но Герда, устав от бесконечных расшаркиваний (как он сам-то не устает?), нетерпеливо его перебила:
- Вы все правильно поняли. Я докину вас с вашим приятелем до Миннеаполиса, а вы будете слушать мою болтовню и постараетесь меня не убить.
За время их разговора солнце успело подняться еще чуть выше и теперь вовсю играло короткими отблесками на поверхности бассейна и в светло-серых, почти прозрачных глазах Кальдмеера. Он щурился, безотрывно глядя Герде в лицо, и как будто взвешивал все “за” и “против”, а она беспечно улыбалась, уверенная в том, что сомневаться он может сколько угодно, но скажет все равно “да”.
- Хорошо, - наконец произнес он и поднес руку ко лбу, закрывая глаза от солнца, так что нельзя теперь было оправдать бликами пляшущие в них искры. - Я постараюсь.
========== Глава 4 ==========
Выехали на север час спустя. Кальдмеер занял место впереди, а разбуженный Руперт долго крепился и зевал, но в конце концов задремал на заднем сиденье. Герда и ее спутник говорили обо всякой ерунде вроде кино и погоды - вернее, говорила Герда, Кальдмеер слушал, изредка вставлял своим комментарии, но чаще просто кивал. Если он надеялся, что Вальдес, не встретив реакции на свои слова, угомонится, то крупно просчитался - разговорить его, найти тему, за которую они оба могли бы зацепиться, стало для нее чем-то вроде маленького, но приятного вызова. Но все попытки что-то нащупать пока оставались безуспешны: Кальдмеер ничем не выказывал своего недовольства, но ему явно легче было бы жить, если б Герда заткнулась. Она задалась про себя вопросом, жалеет ли он уже о том, что не пошел в Миннесоту пешком.
- Вы всегда носите с собой оружие? - вдруг спросил он, и Герда, услышав от него больше трех слов за один раз, почти подпрыгнула на сиденье. Бросив взгляд на него, она увидела, что он вертит в руке ее пистолет: видимо, битком набитый бардачок опять открылся от тряски, и все его содержимое посыпалось пассажиру прямо на колени.
- Женщине опасно путешествовать одной, - весело откликнулась она, забирая пистолет и бросая его рядом с собой. - Это еще не все. Есть у меня кое-что… для особых случаев.
Особый случай не наступил еще ни разу, и потому “кое-что”, купленное и хранимое Гердой без ведома Альмейды, продолжало уже несколько лет пылиться в багажнике, но об этом можно было и не упоминать. Эффект был произведен, и Кальдмеер заметил с некоторым уважением:
- Вы серьезная женщина, мисс Вальдес.
- Еще бы, - подтвердила она, довольная собой. - Только, пожалуйста, зовите меня по имени. Иначе я чувствую себя своей тетушкой.
- Герда, - проговорил он, точно пробуя имя на вкус, и Вальдес невольно вздрогнула от того, как оно прозвучало в его устах и его голосом. - Мой вопрос может показаться бестактным, но… это настоящее имя?
- И да, и нет, - откликнулась она, пожимая плечами. - Моя мамаша - она из Канады, знаете ли, но ее семейка туда приехала из Германии, когда началась вся эта петрушка с Гитлером, - до последнего думала, что я пацан. Решила, что я буду Рутгер. Жуть, правда? А в итоге получилась Рутгерда. Еще хуже. Жаль, что папашу не спросили, может, он и придумал бы что-нибудь поадекватнее.
Неизвестно, насколько сильно Кальдмеера занимала история ее семейства (скорее всего - вообще не), но интерес он изображал достаточно убедительно, чтобы Герда продолжила свой монолог:
- Потом… потом много чего случилось, это не так интересно. Но я решила, что Герда звучит лучше. Как в одной сказке, знаете ее? Про девчонку по имени Герда, которая влюбилась в одного парня, а того похитила одна ледяная бабень, как ее там… Снежная королева! Засадила бедняге в грудь осколок чего-то там, и он стал вконец отмороженным, но Герда решила не сдаваться и отправилась на край света, чтоб его спасти… ну вы, наверное, читали.
- Читал, - подтвердил Кальдмеер, и Герда, взглянув на него, долго не могла понять, что у него с лицом; только спустя секунду она поняла, что ее спутник улыбается - почти незаметно, но этого было достаточно, чтобы у нее глаза полезли на лоб. - Но ваш пересказ… очень занимателен.