Страница 7 из 10
Вурдалак появился внезапно, бесшумно вырос на дорожке перед девушкой буквально из ниоткуда. Его черная тень нависла над Верой, обдав ее зловонным дыханием и запахом мертвечины и заслонив собой бледный ночной свет. Вера видела лишь его красные, без зрачков глаза и острые зубы в окровавленной пасти. Безносая морда, обтянутая синюшной кожей, вплотную приблизилась к лицу девушки. Вера зажмурилась…
Мгновения растягивались в вечность, но ничего не происходило. Наконец Вера открыла глаза. Вурдалак исчез, а на дорожке перед воротами лежал первый тонкий бледный луч восходящего солнца, выглядывавшего поверх ворот. О появлении монстра напоминали лишь кровавые отпечатки когтистых лап на дорожке.
Вера уронила голову на колени и зарыдала.
3. Тьма
Когда Лиза открыла глаза, она решила, что ослепла. Непроглядная, давящая тьма окружала ее со всех сторон. Причем давление это было вполне осязаемым. Ноги и живот ей сильно чем-то сдавило, даже дышать было трудно. Левую руку тоже зажало, и в распоряжении Лизы осталась только одна правая. Лиза попыталась обшарить свободной рукой пространство вокруг, но даже полностью вытянуть руку на всю длину не смогла – она уперлась в холодный камень и сырую землю, тут же забившуюся ей под ногти, а проведя рукой чуть вниз, в сторону ног, она обо что-то больно поранила пальцы. По ощущениям это был гвоздь, торчавший из расщепленных досок.
Шум в голове начал постепенно стихать, и к Лизе стали возвращаться обрывочные воспоминания о событиях последних минут до того, как она потеряла сознание.
Была ужасная гроза. Тугие струи дождя жестко хлестали по стеклам, стенам и крыше их дома, буквально вколотив в землю только начинавшие распускаться цветы, заботливо высаженные Лизой в клумбах вокруг дома. Под порывами ураганного ветра гнулись и трещали высокие деревья, уже много лет росшие во дворе. Особое опасение ее мужу Армену внушал большой старый дуб, возвышавшийся над их домом на горном склоне. Спилить дерево у Армена просто не хватало времени, хотя он давно собирался это сделать. Со стороны дома в дубе том было большое дупло, из-за чего ствол утратил былую цельность и крепость, и теперь дуб грозился обрушиться в любую секунду на их дом.
«Лучше укрыться в подвале!» – сказал Лизе Армен после очередного мощного порыва ветра, когда дерево за их окном заскрипело сильнее прежнего.
Лиза направилась к подвалу и уже начала спускаться вниз, а Армен еще задержался в смежной комнате у окна.
«Селевой поток!» – вдруг в ужасе закричал он, всмотревшись в пейзаж за окном после очередной вспышки молнии, и бросился к жене. В следующий миг раздался гул, шум, рокот, треск. Эти звуки катились с гор впереди смертоносной песчано-каменно-грязевой массы, быстро сползавшей по склону и сметавшей все на своем пути. Со звоном вылетели из рам стекла. Ствол толстого дерева (их дуба ли или какого другого, снесенного селью), с треском пронзив стену дома и разметав по комнате щепы балок несущих конструкций здания, ударил Армена в спину и свалил его с ног в дверном проеме в нескольких метрах от высунувшей из люка в полу, служившего входом в подвал, голову Лизы. Лицо Армена исказилось страшной гримасой от жуткой боли. В отчаянии он протянул к Лизе руки. Она хотела броситься ему на помощь, но в панике оступилась и наоборот свалилась ниже по лестнице. В следующий момент в доме с хлопком вырубило все электричество, и что-то больно ударило Лизу в голову…
– Армен… – одними губами прошептала Лиза. Чувство ужасной тревоги и тоски сжало ее сердце. Она попыталась закричать, позвать мужа, но сдавливавшая все ее тело многотонная масса не позволила ей набрать достаточно воздуха в легкие для этого. Лиза попыталась высвободить левую руку, но как только она сделала рывок, все ее левое плечо пронзила резкая боль, так что разноцветные круги заплясали перед глазами. «По крайней мере, я знаю, что я не ослепла!» – подумала Лиза, хотя в текущей ситуации это было довольно слабым для нее утешением.
Тьма пахла сыростью. Воздуха в «кармане», в котором оказалась замурована Лиза, становилось все меньше. Удушливый аромат смерти и безысходности проникал все глубже в легкие.
«Неужели я так и умру здесь!» – в отчаянии подумала Лиза, и слезы накатили ей на глаза. Но тут она почувствовала, что что-то шевелится на ее оголенной коже свободной руки. Будто сотня зубочисток поочередно надавливают на кожу, поднимаясь по руке все выше и выше. Пока Лиза соображала, что же это такое, зубочистки поднялись до ее плеча, и чьих-то два длинных усика провели Лизе по подбородку.
«Господи, сороконожка!» – пришла в голову Лизе ужасная мысль, и она с омерзением задергала рукой, пытаясь стряхнуть с себя это неведомо откуда взявшееся здесь существо. Но сороконожка, уцепившись своими лапками за ткань Лизиной футболки, сдаваться не собиралась и упорно продолжала свое восхождение Лизе на лицо. Вот она уже ползет Лизе по шее, заглядывает ей в ухо, пытается проникнуть ей в нос, в надежде найти там укрытие или пропитание.
Лиза истошно вопила и мотала головой. Ее охватил природный страх перед этим безобидным существом, и в панике она даже не могла во тьме с первого раза нащупать рукой собственное лицо, несколько раз с размаху, насколько это было возможно, попадая в своды своей темницы. В конце концов ей все же удалось схватить сороконожку и отшвырнуть в сторону со своего лица. Но ощущения никуда не делись: Лизе продолжало казаться, что тварь находится у нее на голове, перебирает своими лапками по ее слипшимся от грязи и крови волосам, пытаясь подобраться к ее ушам и проникнуть внутрь по слуховым каналам. А вот другая сороконожка ползет по ее руке, а еще десяток подбираются к Лизе со всех сторон из темноты!..
Лиза зарыдала. От ее всхлипов земля, как удав свою жертву кольцами, сдавливала ее все сильнее и сильнее, пока дышать Лизе не стало совсем тяжело. Наверху раздался какой-то гул, приведя Лизу в чувство.
«Неужто спасатели расчищают завалы?!!» – закралась робкая надежда. Но надежда тут же угасла, когда вслед за шумом наверху Лизе на лицо начала капать вода. Вода! Дождевая вода, просачиваясь сквозь плотные слои земли, перемешанного с глиной песка и камней, теперь добралась и до воздушного кармана, в котором оказалась Лиза.
Поначалу робкие, крупные капли принялись барабанить Лизе по голове все сильнее и сильнее, и вскоре она почувствовала, что в районе пояса у нее начинает скапливаться вода. Ног она не чувствовала вовсе, а от незаметно обволокшего ее холода ее вдруг стал бить озноб. Обезумев от ужаса, Лиза принялась дергаться изо всех сил, пытаясь высвободиться из оков стиснувшего почти все ее тело застывшего селевого потока, свободной рукой разрывать комья земли, нашаривая их во тьме среди обломков и камней, сбивая себе ногти и стирая пальцы до мяса. Но все было тщетно, из ее темницы не было выхода, а вода стремительно пребывала. Вот она уже набралась по грудь, а пять минут спустя уже подступила к горлу.
Окончательно обессилев, Лиза уронила изодранную руку в холодную черную воду. Каждый вдох ей давался с трудом. Смирившись со своей судьбой, она попыталась просто насладиться своими последними мгновениями, надышаться.
Вода подступила уже к самому носу. Лиза запрокинула голову назад, но уже в следующий раз вместе с воздухом вдохнула и воду. Охваченная приступом кашля, она уронила голову в воду, непроизвольно позволяя воде еще и еще проникать в свои легкие, которые начало буквально разрывать изнутри. Миг, другой, третий… и вот тьма, окружавшая Лизу последние несколько часов снаружи, пробралась и в ее сознание…
4. Охота
Неандерталец осторожно высунул свою косматую голову из-за валуна. Примерно в 15-ти метрах от него посреди поляны лежало огромное существо, внешне имевшее сходство с современными оленями, только было оно в 2 раза больше самых крупных ныне живущих особей, шерсть у него была длиннее, а раскидистые рога походили скорее на лосиные и достигали в длину по 1,5 метра каждый. Животное тяжело дышало и выглядело изнуренным, и охотник догадался, что особь или больная, или старая. Она отбилась от стада и теперь стала легкой добычей для группы пещерных людей, с самого рассвета рыскавших по окрестностям и так удачно на нее наткнувшихся.