Избранное. Стихи, песни, поэмы

Чаадаев

И на обломках самовластьяНапишут наши имена!А. С. Пушкин. «К Чаадаеву»Потомок Чаадаева, сгинувший в сталинской тьме,На русский язык перевёл большинство его «Писем».Из бывших князей, он характером был независим,На Зубовской площади жил, и в Лубянской тюрьме.Уверенный духом, корысти и страха лишён,Он в семьдесят восемь держался, пожалуй, неплохо,И если записке Вернадского верить, то онСобою украсить сумел бы любую эпоху.Он был арестован и, видимо, сразу избит,И после расстрелян, о чём говорилось негромко.А предок его, что с портрета бесстрастно глядит,Что может он сделать в защиту себя и потомка?В глухом сюртуке, без гусарских своих галунов,Он в сторону смотрит из дальней эпохи туманной.Объявлен безумцем, лишённый высоких чинов,Кому он опасен, затворник на Новой Басманной?Но трудно не думать, почувствовав холод внутри,О силе, сокрытой в таинственном том человеке,Которого более века боятся цари.Сначала цари, а позднее – вожди и генсеки.И в тайном архиве, его открывая тетрадь,Вослед за стихами друг другу мы скажем негромко,Что имя его мы должны написать на обломках,Но нету обломков, и не на чем имя писать.1987

Старые песни

Что пели мы в студенчестве своём,В мальчишеском послевоенном мире?Тех песен нет давно уже в помине,И сами мы их тоже не поём.Мы мыслили масштабами страны,Не взрослые ещё, но и не дети,Таскали книги в полевом планшете –Портфели были странны и смешны.Что пели мы в студенчестве своём,Когда, собрав нехитрые складчины,По праздникам, а чаще без причиныК кому-нибудь заваливались в дом?Питомцы коммуналок городских,В отцовской щеголяли мы одежде,И песни пели те, что пелись прежде,Не ведая потребности в иных.Мы пели, собираясь в тесный круг,О сердце, не желающем покоя,О юноше, погибшем за рекою,О Сталине, который «лучший друг».«Гаудеамус» пели и «Жену»,И иногда, вина хвативши лишку,Куплеты про штабного писаришкуИ грозную прошедшую войну.Как пелось нам бездумно и легко, –Не возвратить обратно этих лет нам.Высоцкий в школу бегал на Каретном,До Окуджавы было далеко.Свирепствовали вьюги в феврале,Эпохи старой истекали сроки,И тёмный бог, рябой и невысокий,Последний месяц доживал в Кремле.1987

«Этот город, неровный, как пламя…»

Этот город, неровный, как пламя,Город-кладбище, город-герой,Где за контуром первого планаВозникает внезапно второй!Этих храмов свеченье ночное,Этих северных мест Вавилон,Что покинут был расой одноюИ другою теперь заселён!Где каналов скрещённые саблиПрячет в белые ножны зима,И дворцовых построек ансамблиПриезжающих сводят с ума!Лишь порою июньскою летней,Прежний облик ему возвратив,В проявителе ночи бесцветнойПроступает его негатив.И не вяжется с тем ПетроградомНовостроек убогих кольцо,Как не вяжется с женским нарядомДжиоконды мужское лицо.1987

Петровская галерея

Эпоха Просвещения в России, –На белом фоне крест небесно-синий,Балтийским ветром полны паруса.Ещё просторны гавани для флота,На острове Васильевском – болота,За Волгою не тронуты леса.Начало просвещения в России.Учёный немец, тощий и спесивый,Спешит в Москву, наживою влеком.Надел камзол боярин краснорожий.Художник Аргунов – портрет вельможи, –Медвежья шерсть торчит под париком.Начало просвещения в России, –Реформы, о которых не просили,Наследника по-детски пухлый рот,Безумие фантазии петровской,Восточная неряшливая роскошь,Боровиковский, Рокотов, Гроот.Встал на дыбы чугунный конь рысистый.История империи РоссийскойПока ещё брошюра, а не том,Всё осмотреть готовые сначала,Мы выйти не торопимся из зала, –Мы знаем, что последует потом.1988

Вальс тридцать девятого года

(песня)

На земле, в небесах и на мореНаш напев и могуч и суров:Если завтра война,Если завтра в поход, –Будь сегодня к походу готов!Припев из предвоенной песни«Если завтра война»Полыхает кремлёвское золото.Дует с Волги степной суховей.Вячеслав наш Михайлович МолотовПринимает берлинских друзей.Карта мира верстается наново,Челядь пышный готовит банкет.Риббентроп преподносит УлановойБелых роз необъятный букет.И не знает закройщик из Люблина,Что сукно не кроить ему впредь,Что семья его будет загублена,Что в печи ему завтра гореть.И не знают студенты из ТаллинаИ литовский седой садовод,Что сгниют они волею СталинаПосреди туруханских болот.Пакт подписан о ненападении –Можно вина в бокалы разлить.Вся Европа сегодня поделена –Завтра Азию будем делить!Смотрят гости на Кобу с опаскою.За стеною ликует народ.Вождь великий сухое шампанскоеЗа немецкого фюрера пьёт.1988