Страница 90 из 91
С серого унылого неба падает первый снег, в стальных доспехах чертовски холодно, зима вот-вот выдохнет мертвым студеным дыханием. В скрюченных от северного ветра пальцах Роннан держит свой меч. Да, теперь он принадлежит ему. Поможет ли он ему выжить или нет, он не знает. Шансов почти нет, но мужчина об этом не думает.
Время здесь течет как будто по-другому, искажает прошлое, настоящее и будущее. Кажется таким нелепым, что он был в совершенно другом месте, держал в руках палку, именуемую клюшкой. Разговаривал с человеком, своим отцом. Воспоминания, словно прибитые пылью разломанные фрагменты, так трудно удержать их и собрать воедино. А что если он забудет свою прошлую жизнь? Что, если то, что сейчас кажется ему диким и варварским, вдруг станет для него обыкновенным и привычным делом? Нормальным? Убивать, вонзать режущее лезвие меча в человеческую плоть, тем самым лишая ее жизни.
Голубые глаза наполнились тревогой и глухой тоской.
«Обещай, что останешься в живых».
Герцог горько усмехнулся. Он бы многое отдал, чтобы воплотить эти слова в реальность, но отдавать было нечего. Та странная ведьма, что помогла здесь оказаться, уже взяла с него обещание, у него больше ничего не осталось. Все, ради того, чтобы сестра выжила и вернулась.
Всепоглощающее чувство вины в очередной раз затопило до самых краев, лишая возможности сосредоточиться на будущем бое. Он и не знал, что его сестра росла вот так. Находясь в кромешной тьме в глубоком одиночестве долгие годы. Он не видел. Не хотел открывать глаза. Ведь уже давно мог бы протянуть самому близкому человеку руку помощи.
- Вы левша, герцог? – его тяжелые думы прервал генерал Его Императорского Величества, крупный бородатый мужчина с орлиным носом. Рабастан, кажется, подумал Роннан.
Тот спокойно стоял на черном блестящем жеребце, удерживая в кулаке сбрую.
Проследив за любопытным взглядом генерала на свою руку, герцог только нахмурился.
- Да, а что?
- Ничего, - пожал плечами тот. – Впервые вижу левшу. У нас левши считаются чем-то темным, неправильным. С детства переучивают. Почему-то я был уверен, что в Морванне тоже самое.
- Мне удобно пользоваться обеими руками, - соврал герцог, избегая пристального взгляда Рабастана.
Он надеялся, что настоящий герцог Роннан Ансванский никогда тому прежде не встречался. Но тот больше не задавал вопросов, лишь хмуро смотрел в горизонт, на котором в длинную линию вытягивалось чужое войско.
- Тэнгрейя сильна, - буркнул генерал, и рыжий мужчина взглянул на него искоса – тому словно хотелось излить душу перед возможной смертью.
- Сила безусловно важна, но за кого они сражаются? – невесело протянул Роннан. – За чужую королеву, которой, возможно, нет в живых? Слабая мотивация.
- У них долг и обязательства скрепленного союза…
- Не знаю, что у вас, норангенфьордцев, в головах и сердцах прямо сейчас, а моя армия собирается дать отпор за свои земли. Воины на них выросли, жили, любили и защищали свои семьи. Прямо сейчас в их домах прячутся жены и дети, молясь о том, чтобы чужестранцы не добрались до них. Отсюда до герцогства рукой подать. Это намного сильнее давит на воинов, чем мнимое чувство долга, генерал.
- Наверное, вы правы, герцог, - задумчиво ответил Рабастан, впервые взглянув на герцога по-новому. Помнится, этот знатный человек представлялся ему другим.
Полоска на горизонте становилась все шире, неумолимо приближалась. Больше ждать нет смысла, Роннан выступил вперед перед своей армией. Он не знал какую речь сказать перед боем лучше всего, он попросту ни разу не был в таком положении. Слова вырывались из него интуитивно, пропитанные его собственной решимостью и природным упорством. Страх и ужас предстоящей борьбы он задвинул и спрятал далеко внутри, чтобы забыть и не чувствовать.
- Воины! Сила вашего духа и благородное намерение защищать своих близких любой ценой вызывают во мне только восхищение! Враг силен, но мы сильнее, потому что наши ноги подпирает наша земля! Нет для воина более благой удачи, чем поддержка родной земли, и нет для воина более сильной причины ее защищать. Только чужие шаги врага, который на нее ступает. Так сметем же его прочь! Уничтожим! А затем пропитаем нашу почву кровью неприятеля! Чтобы ни одна тварь сюда больше не ступала!
Пару раз генерал Рабастан заметил, как герцог бросает на него темный взгляд. Он был уверен, герцог кричал не только о тэнгрейцах. Но и о драконах, что ворвались в эти земли, просто присвоив ее себе.
Он нахмурил густые брови. Кто знает, может прямо сейчас в общем хаосе, что вот-вот сметет ровные ряды воинов, герцог вонзит ему в спину свой тяжелый меч.
- Вы готовы защищать до конца землю, на которой стоите?! – взревел герцог, распаляя воинов.
- Да, Ваша Светлость!!! Готовы!!! – дружный крик возбужденных мужей, от которого Рабастан чуть не глохнет.
Отходит к своему войску. Ему пора бы сделать тоже самое. Тем более, что сначала должны выступить лучники. У герцога их слишком мало, а у генерала полностью укомплектованная ордонансовая рота. Первый шаг останется за Рабастаном. Оглядев конных арбалетчиков и лучников, он тоже говорит слово.
Затем молниеносным мгновением свистят первые выпущенные стрелы лучников.
Признаки ранней зимы уже здесь, над этим полем – снег, падающий на щеки и носы замерзших взволнованных воинов; ветер, пронизывающий до костей, дубящий кожу; мерзлая земля, от которой коченеют ноги.
Над рядами воинов реют флаги, в груди каждого мужчины, от мала до велика, с каждым словом генерала или герцога просыпается чувство наполненности и одухотворенности. Мозолистые пальцы сжимают лук, или копье или меч. Они предельно собраны и готовы рвануть вперед. Поэтому не мешкают, когда этот самый долгожданный приказ наконец наступает:
- ВПЕРЕД!!!
Гремя доспехами и лязгая оружием, войско хлынуло навстречу врагу серебристым бушующим морем.
Война началась.