Музейная пыль

— Ты замечательная девушка, Софи. И думаю, всё то время, что мы провели вместе, можно назвать прекрасным.

Я уставилась на Рауля озадаченно. Подобное вступление отлично подходило для того, чтобы в конце предложить остаться друзьями. Только вот момент для культурного расставания был по всей логике не очень-то подходящий: какой смысл тащить девушку к родне ужинать, а через час с ней расставаться? Или он так своеобразно предложение решил начать делать?

— И я надеюсь, что у тебя остались такие же впечатления, — продолжил Рауль.

— Определённо да, — подтвердила я, сообразив, что от меня ждут ответа.

— Но ведь ты в меня не влюблена, правда?

Я застыла столбом, окончательно растерявшись. Нет, всё, абсолютно всё было бы логично без странного ужина с дядей. А вот ужин этот совершенно не вписывался в понятную цепочку событий и действий. Неужто он был просто местью напоследок? За то, что не ответила на чувства. Ну, чтобы хоть разок одному там за столом не страдать.

— Не говори ничего, пожалуйста, — серьёзно попросил Рауль. — Просто сначала дослушай. На самом деле я хочу сказать, что именно это и хорошо. Потому что, видишь ли, один раз я рассказал тебе не всю правду о себе. Точнее, обо мне и Уолтере. Мы с ним не друзья.

— А разве ты не именно это и сказал? — окончательно потерявшись в происходящем, спросила я.

— Именно это, — кивнул Рауль. — Но так, чтобы ты сделала неправильный вывод.

— И какой же правильный? — риторически поинтересовалась я, хотя всё уже, в общем, поняла.

Именно такой ответ многое расставлял по местам, отвечая на главный вопрос: почему Рауль, явно с удовольствием проводя со мной время, совершенно не стремился сделать наши отношения более близкими. Обычно парни уже на втором свидании ожидали минимум поцелуев, а уж на третьем… Тут ничего подобного не наблюдалось и близко. Почему, спрашивается? Да потому что Рауль просто всегда играл за другую команду.

— Мы гораздо больше, чем друзья, — вздохнул Рауль. — Но, видишь ли, по факту всё довольно сложно. И я специально сегодня познакомил тебя с дядей. Хотел, чтобы эти сложности не показались тебе… странными.

— Ну давай, — поощрила я. — Выкладывай подробности. Думаю, что уже поняла многое, но совершенно точно не всё.

— Ладно, — покорно согласился Рауль. — Думаю, ты знаешь, что мой дядя очень богат и очень опасен. Он уже составил завещание, согласно которому после его смерти восемьдесят процентов его состояния — а это деньги, ценные бумаги и недвижимость — перейдут ко мне, как к единственному родственнику.

Я впечатлённо присвистнула. Получается, после смерти дядюшки Рауль Эскан станет одним из самых завидных женихов в стране. Даже немного удивительно, что золотоискательницы до сих пор за ним толпами не бегают. Разве что не знают о столь заманчивых перспективах парня.

— Но ты должна знать, — продолжил Рауль, — что дядя человек непростой. И в некоторых вопросах придерживается максимально традиционных взглядов.

Как раз тут я всё понимала прекрасно. Конечно, Кэл Уорси уже отошёл от дел, но уважением и влиянием в тех самых кругах, несомненно, пользовался по сей день. И если его родственник окажется альтернативно ориентированным… Кодекс чести у подобных личностей весьма специфичен и толерантности к представителям меньшинств не включает. Мягко говоря.

— Хочешь сказать, что если он узнает о твоих предпочтениях, ты рискуешь лишиться не только наследства? — довольно риторически вопросила я.

— Такого позора он не допустит, — обречённо подтвердил Рауль. — На всё пойдёт, чтобы не допустить.

Убить родного племянника? Тут даже и такое не исключено. А уж его возлюбленного утопить в заливе и подавно святое дело в подобной ситуации. Чтобы точно ничего нигде не всплыло.

— Но дядя болен, — продолжил Рауль, отвлекая меня от мрачных картин, рисуемых не в меру разгулявшимся воображением. — По самым оптимистичным прогнозам ему осталось года три. Это я знаю наверняка. Потому и хочу сделать тебе одно предложение.

— Слушаю, — кивнула я.

— Я хочу предложить тебе стать моей женой.

Услышав это, я не почувствовала ни тени удивления или возмущения, уместного, наверное, в подобной ситуации. Если начистоту, вообще никаких эмоций, разве что небольшое удовлетворение от того, что хоть одна из свалившихся на меня за последнее время головоломок наконец-то сложилась.

— Разумеется, фиктивно, — торопливо добавил Рауль. — Но ведь у нас с тобой немало общего, взять хоть оперу. Мы оба взрослые, серьёзные, ответственные и уравновешенные люди, потому, уверен, отлично уживёмся и даже сможем замечательно проводить время вместе.

— Пожалуй, — совершенно искренне согласилась я.

— Вот именно! — заметно воодушевился Рауль. — И, кроме того, мы составим брачный контракт, по которому ты после развода получишь очень хорошие деньги. Надо только будет дождаться, когда дядя покинет этот мир, дав мне наследство и свободу. И ты тоже станешь после этого свободной, а ещё очень обеспеченной девушкой.

Всё получилось ровно так, как я и ожидала. И не сказать, чтобы предложение не выглядело заманчивым. Три года, в компании адекватного и приятного мне человека, с которым обо всём, полагаю, можно будет нормально договориться, трагедией стать не обещают. К тому же, наконец-то угомонится мама. А потом — свобода и куча возможностей построить такую жизнь, как мне захочется. Честная сделка? Более чем. Но всё-таки от привкуса торговли собой отделаться не получалось.

— Я не жду ответа прямо сейчас, — поспешно добавил Рауль, видимо, что-то разглядев в выражении моего лица. — Подумай как следует, взвесь всё. И не думай, пожалуйста, я никому больше ничего подобного не предлагал. Даже не искал, кому бы предложить. Только после встречи с тобой подумал, что всё может получиться.

— Подумаю, — пообещала я. — Дома, в спокойной обстановке. И позвоню тебе, когда приму решение.

До моего крыльца мы шли снова молча, но попрощались, к некоторому моему удивлению, весьма тепло. И ничуть не потому, что моя мама, разумеется, подсматривала, притаившись в спальне за шторой. Просто не было никаких причин вести себя иначе.

Поскольку поесть в гостях мне так толком и не удалось, первым долгом я пробралась на кухню, соорудила себе бутерброд и сжевала его с удовольствием, под мысли о том, что не так-то уж и хорошо быть богатым. Хотя бы потому, что нередко приходится с манерным видом прикидываться любителем всяких гадких деликатесов.

Потом, уже под душем, я наконец-то приступила к серьёзному обдумыванию предложения Рауля. Отчасти оно мне очень даже нравилось, но именно что только отчасти. Честное, даже немного чересчур, логичное, очевидно взаимовыгодное, не лишённое привлекательности. И отвратительности тоже. Не то, чтобы брак по расчёту как таковой был для меня удивителен, просто никогда раньше я и представить себе не могла, что сама стану участницей подобной сделки.

В сущности, не было в ней ничего неприемлемого. Более того, во многих смыслах браки по расчёту оказывались более… надёжными, что ли. Не слышала, чтобы поженившиеся таким образом хоть раз при разводе с публичным скандалом делили ложки и вилки. Зато бывшие пылкие влюблённые делали так сплошь и рядом.

Загвоздка, как я поняла, хоть и не сразу, состояла в другом. Я, лично я, ни на что не рассчитывала. В довольно буквальном смысле. Не было у меня ни планов, ни какой-то мечты, для реализации которой требовались бы предложенные Раулем деньги. Хотела я всего лишь заниматься делом, которое мне нравилось, и жить тихой, спокойной жизнью. То и другое у меня было и без того, во всяком случае, совсем ещё недавно. Так что Рауль сделал своё предложение самой подходящей и одновременно самой неподходящей девушке. Или нет?

Правда состояла в том, что оказаться для меня теперь было ровно так же сложно, как и согласиться. Зная, кто дядя Рауля, вынеся из личной встречи с ним кучу не самых приятных впечатлений, совсем не только о поданном на стол, я отлично понимала, почему нужна Раулю. И он мне нравился. Не как мужчина, но именно от такого друга я точно не отказалась бы. А разве не именно это он мне предложил? Дружбу. С оплатой, да…