Страница 11 из 44
Чпок-чпок-чпок. Чпок.
В круге света прыгуны всё меньше превращались в шары, но из-за домов продолжали вылетать новые.
Меранавана, держа костёр в поле зрения, принялась натягивать челноком нити между стеной фонтана и разломившейся плитой. Закончив, села рядом и провела по ним пальцами, как по арфе, выдавая высокие ноты, с которыми музыка зазвучала сильнее, объёмнее.
Животные заметно успокоились, лезвия почти не сверкали.
Чего Инга никак не ожидала – что Расни тоже окажется близок к искусству. Насадив на свою трубку мундштук, Красный Кот приложил его к губам и начал извлекать довольно мелодичные низкие звуки, даже иногда попадая в такт.
Сама Инга отстукивала ритм на половинке большого разбитого кувшина.
Прыгунчики таращили на играющих свои глаза-бусинки, они не решались приближаться к костру. Похоже, музыка действовала и на тех, кто скрывался в ночи – больше шары не вылетали.
Сейчас, когда Инга вливалась в такт общей мелодии, её боковому зрению наконец-то удалось зафиксировать положение Доктора. Хотя ноги его прочно упёрлись в песок, вечно смазанная тень по-прежнему не стояла на месте; но теперь она хоть стала предсказуемой. Это как движение танцора в танго – можно угадать, где он окажется секундой позже, и синхронно шагнуть. То есть посмотреть.
Шелли подёргала за перо на повязке Расни:
– Слушай, а в твоей легенде… Что значит «луна»?
Меранавана решила блеснуть эрудицией:
– Вокруг далёких планет летают спутники, такие маленькие планетки, которые толкутся рядом, как дети возле учителя, и светят ночью. У Валладарина было три луны. У нашей Неклиды их нет.
– У вас тут и звёзд нет! – Инга задрала голову. – Небо чистое, а видно только блеклые сгустки, вроде пятен от молока на погасшем мониторе.
– Отдалённые скопления галактик, – отметил Доктор. – Ваша звезда миллиарды лет назад оторвалась от остальных и теперь летит одна в межгалактическом пространстве, за пределами видимой с Земли Вселенной. Её не защищает ни свет соседних звёзд, ни их общее гравитационное поле, а отбившийся от стада оленёнок – отличная добыча для волков, которые таятся в темноте.
В темноте таятся непонятные волки, а здесь обнимает ласковым теплом костёр, и кажется, что эту разношёрстную компанию уже лет триста знаешь…
Инга поразилась, насколько ей легко и спокойно в обществе инопланетян. Она, вообще-то, не любила близко сходиться с людьми – зачем кому-то доказывать, что ты не «блондинка»?
Она и сама себя часто так обзывала за отдельные вещи. Забыла собранные работы в аудитории. Блондинка? Блондинка. Не заполнила заявление на отпускные, которое под нос совали. Ушла в маминых туфлях… Ну и блондинка же!
Хотя, настоящие блондинки тусуются в Интернете, а Инга этого терпеть не могла. Как-то целую неделю провела в Инстаграме, стоит вспомнить – каждый раз под рёбрами сосёт от сознания, сколько времени потрачено зря; вместо того, чтобы три статьи написать, прочитать кучу книг – лайк-лайк-лайк-лайк чужие отпуска, чужую любовь… Не-ет, никогда больше никаких социальных сетей. Игры, забавные видео тоже прошли мимо неё: компьютер должен быть инструментом для работы, и пусть большего о себе не воображает.
Но в наш век все общаются виртуально, а в реальном мире становится пусто и одиноко. Наверное, поэтому люди и смотрят на звёзды – надеются, что там-то Интернет ещё не изобрели, и можно собраться у костра с друзьями…
Ночь стала совсем непроглядной. Прыгунчики, похоже, вернулись в море – ни одного не видно. Воздух стоял недвижно, музыка смолкла.
– Не могу дольше поддерживать пламя, – призналась Меранавана. – Кажется, уже и не надо?
– Надо, – возразил Доктор и нахмурился. – Нельзя оставаться без света: то, что так напугало животных, всё ещё здесь.
Инга поёжилась – костёр едва тлел. Если погаснет… Вспомнилось чёрное щупальце. Телефон окончательно разрядился, не подсветишь…
И вдруг лица что-то коснулось, волосы забились у щёк, щекоча подбородок. Она встрепенулась:
– Вы тоже чувствуете это? Бриз?
– Ура, как раз кстати! – Меранавана подняла челнок повыше. Ветер вокруг него подул сильнее, а в других местах заметно ослаб. Её рыжие локоны разлетались, как под шквалом; Ингу же окружало затишье. Наконец, сфокусировав воздушный поток на челноке, иллинойка установила его на камень рядом с остатками пламени, и бездымный огонь тут же взметнулся с новой силой. Потом села, сказала:
– У Повелителей Времени были чудесные корабли, которые могли прилететь в любую точку Вселенной и в любое время Вселенной. Почему бы тебе не позвать такой корабль?
Хозяин ТАРДИС повертел на пальце шнурок с маленьким ключиком и ответил:
– Я вызываю. С тех самых пор, как оказался в туннелях. Только кто-то постоянно отменяет вызов.
Густые брови сошлись на переносице: он сильно переживал, что потерял связь с кораблём.
Инга пристроилась на холодном песке, свернувшись калачиком. Ноги ныли от беготни, в голове всё перемешалось, но полностью вырубиться не удавалось, то и дело по телу пробегала дрожь и глаза сами распахивались.
Дети быстро заснули, одна Меранавана ещё держалась. Когда она принималась клевать носом, спасительный свет норовил исчезнуть. Доктор вынул из слабеющих пальцев челнок, зафиксировал параметры отвёрткой. Несмотря на летнее время, ночь здесь длилась часов десять, а день был совсем короток. Галлифреец сидел до первых лучей солнца, потом дал костру погаснуть; он не спал, но мрачно думал о чём-то, кидая подозрительные взгляды на ключ.
Ингу разбудил Расни, уже после полудня, прошептав на ухо:
– К нам подкрадываются.
Она вскочила и успела заметить, как три тёмных фигуры метнулись из-под обрушившейся стены, спрятались под колоннами. С другой стороны площади тоже чувствовалось движение.
Ну вот, ночью – очумевшие прыгунчики и странные щупальца, а днём-то кто? Здесь, вообще, бывает когда-нибудь безопасно?..
Враги окружали, Красный Кот мог их уже рассмотреть:
– У каждого из этих воинов по четыре руки, и каждая держит копьё!
Из развалин справа ударила арбалетная стрела, осколки домры брызнули во все стороны.
Расни в боевой позе поднёс к губам сумпитан.
На трубку легла худощавая, но сильная ладонь Доктора:
– Ты хочешь сразу с ними поссориться?
– Просто надо проверить, демоны они – или нет.
– Не демоны. – Шелли встала, качнулась, схватилась за Ингу. – Это мои соплеменники.
– У них по шесть конечностей! – отметила та, поддерживая девочку. – А у тебя – четыре.
Шелли посмотрела на пустые рукава своего платья… И повесила голову.
– Такая уж я. Урод.
Инга почувствовала: щёки полыхают. Она ещё посмеивалась над «лучшей ткачихой», мол, платье у тебя не такое, с лишними деталями… А получается, Шелли ужасно стесняется своей двурукости, и то, что все встреченные инопланетяне оказались такими же, действительно приняла поначалу за желанный сон.
Доктор выступил вперёд, засвистел:
– Мы друзья! Простите, пришлось заночевать в этом городе. Отведите нас к вашему – как, Шелли? – А, к вашему князю.
Со всех сторон на площадь высыпали статные зеленокожие воины в кирпичного цвета кирасах. Броня состояла из мелких пластин, перевязанных шнуром, а безволосую голову каждого туземца защищал шлем с полями, похожий на шляпу. Черты их лиц были намного грубее, дальше от человеческих, чем у Шелли, рты маленькие, круглые, вроде короткого хоботка. Нет, уж слишком много рук! Да ещё каждая держит копьё – вспомнился кузнечик Флип из «Пчёлки Майи».