Страница 5 из 10
– Наши все выпали в осадок. Я и сама-то почти что выпала… Красавец! Князь Игорь!
– Почему князь Игорь? – спросила Саша.
– Ну… не знаю, почему… так… как в опере… Можно и князем Владимиром назвать. Очень русская у него красота. Без всякой примеси. Князь Владимир – Ясно Солнышко!
Саше не хотелось признаваться, что Халаимов на нее тоже произвел очень большое впечатление, и она перебила Ольгу:
– Нашла тоже Солнышко! С такой фамилией он вряд ли чистокровный русский.
– Да какая разница, какая у него фамилия! Русский – не русский… Все равно суперстар! Неужели будешь утверждать, что тебе он не понравился?
– Не буду, – ответила Саша. – Он действительно интересный мужчина. Но не про нашу честь.
– Почему не про нашу? – беспечно спросила Ольга, выбирая себе тарелки с горкой салата повыше и с пирожным покрупнее.
– Потому что у тебя есть Кирюха, а я для такого супермена рылом не вышла, – ответила Саша и понесла свои тарелки к столику.
– Не скажи, – Ольга шлепнулась на стул и вилкой показала на Сашины волосы. – Твоим волосам вся налоговая завидует.
– Волосы в женщине не главное, – ответила Саша и вспомнила, как Марьяна Валерьевна прикрывала обеими ладонями свою редкую поросль. – Надо, чтобы еще и лицо… Да и все остальное тоже…
– У тебя и лицо вполне приличное, и фигура нормальная. Слушай, Сашка, а может, ты поморгаешь ему, а?
– Зачем?
– Затем! Что ты все одна да одна…
– Он наверняка женат.
– Ну и что? Сегодня женат, а завтра, глядишь, и…
– Что ты говоришь, Ольга! – возмутилась Саша. – Представь, что где-нибудь вот так же обсуждают твоего Кирилла!
Ольга чуть не подавилась пирожным, которое почти наполовину засунула в рот, закусывая им, как хлебом, салат из свеклы с яйцом. Она постаралась прожевать как можно быстрее, чтобы сказать:
– Мой Кирилл, во-первых, не такой супермен, как этот, а во-вторых, ему никто, кроме меня, не нужен, так что я могу быть за него совершенно спокойна. Но ты все-таки обдумай мое предложение, а я со своей стороны обещаю тебе всяческое содействие.
– Например?
– Ну… еще пока не знаю какое, но как только понадобится – я к твоим услугам. Поговорить с ним, например, намекнуть… или вызвать куда-нибудь для переговоров… В общем, Александра, ты всегда можешь на меня рассчитывать.
Всю вторую половину дня Саша доделывала отчет, потому что Марьяна Валерьевна сказала, что завтра понесет его на ознакомление новому заму. То, что она помянула Владимира Викторовича, Саше очень мешало. Она стала бояться, что напишет какую-нибудь глупость и будет бледно выглядеть перед этим красивым мужчиной. Она три раза переделывала две последние страницы отчета и аналитическую записку к нему, потому что, перечитывая, находила все новые и новые нелепые ошибки. Это ее испугало не на шутку, ведь обычно она была очень внимательна и ошибок в работе никогда не допускала. Терехова в последнее время даже перестала проверять ее отчеты, так как они всегда оказывались безупречными и начальнице стало жаль зря тратить на них время.
После окончания рабочего дня Саша выходила из инспекции вместе с Ольгой. На крыльце мимо них проскользнул Халаимов, одарив обеих прощальной улыбкой, и пошел вдоль домов в ту сторону, где не было транспортных остановок.
– Нет, ты только посмотри, что у него за походка! Прямо снежный барс! Ирбис! – восхитилась Ольга, а потом заодно и удивилась: – Странно, неужели у него нет машины? Такие люди в трамваях не ездят.
– Видишь же, что он пошел пешком. Может быть, рядом живет, – предположила Саша.
– Слушай, он пошел в твою сторону! – обрадовалась Ольга. – Может, догонишь?
– Зачем?
– Завяжешь легкий треп, мол, нам по пути и все такое…
– Отстань, Ольга, – нахмурилась Саша.
– Отстану, конечно, – заверила ее подруга, – потому что, видишь, мой автобус катит! А завтра начну сначала! Готовься!
Последние слова Ольга крикнула уже из дверей автобуса, в который проворно впрыгнула чуть ли не на ходу. Саша улыбнулась ей на прощание и пошла к дому по давно проторенному маршруту: дворами и переулками. Халаимова впереди уже видно не было, да и вряд ли он ходит теми же подворотнями, что и Саша. Она, кстати, так и не смогла вспомнить, откуда, из-за какого угла, он вынырнул утром.
Она зашла в универсам, находящийся недалеко от ее дома, чтобы что-нибудь купить себе на ужин. Первым делом положила в корзинку пирог с абрикосовой начинкой, который уже как-то брала и с большим удовольствием съела чуть ли не весь сразу. Рядом на полке увидела точно такой же, но с голубикой. Может, взять и этот? В таких упаковках они долго могут храниться. Или вот этот? Яблоки с корицей… Тоже, наверное вкусно…
– Я смотрю, у вас в семье – сплошные сладкоежки! – услышала она рядом веселый голос.
С двумя коробками в руках и одной – в корзинке Саша повернулась на голос и увидела Владимира Викторовича Халаимова, нового зама Волгиной. Отворот его кепки был загнут на место, и волосы красиво золотились между черным фетром головного убора и темно-синей тканью куртки. Глаза при ярком магазинном освещении казались не голубоватыми, а темно-серыми и лукавыми. Халаимов по-доброму улыбался, держа в руках две винные бутылки.
– А у вас, судя по… – Саша подбородком показала на бутылки, но не договорила, потому что новый зам засмеялся, и ей тоже пришлось улыбнуться.
– Нет, это не домой. В подарок. У моего друга сегодня день рождения. Ему нравится коньяк «Медный всадник», а вино «Саперави» – для его жены. Она обожает грузинские вина.
– Оправдывайтесь, оправдывайтесь… – все так же улыбаясь, проговорила Саша, а потом добавила: – А я вот оправдываться не буду, потому что съем все сама! – и положила в корзинку и «голубику», и «яблоки с корицей».
– Что ж, вам можно, – ответил Халаимов, вставая за ней в небольшую очередь в кассу. – У вас прекрасная фигура.
Саша почувствовала, что краснеет. Она стояла к Халаимову как раз той щекой, которая утром была помята, и ей почему-то казалось, что тавро с пуговицей от наволочки опять проступило. Она с ужасом схватилась за щеку рукой.
– У вас и руки очень красивые, – склоняясь к самому ее уху, проговорил новый начальник. – На запястье только не хватает браслета… Нины Арбениной.
Саша вскинула на него встревоженные глаза. Что он такое говорит? Зачем?
– С вас сто тридцать пять рублей за три пирога, – сказала кассирша, что дало возможность Саше отвлечься от Халаимова и его странных слов.
Она заплатила деньги. Ей хотелось бежать от нового зама со всех ног, но пока она трясущимися руками тщетно пыталась засунуть в пакет коробки, он тоже успел рассчитаться на кассе.
– Давайте помогу, – предложил Владимир Викторович, поставив свои бутылки на столик с корзинками, и без церемоний вырвал у нее пакет.
Саша, все так же путаясь в своих собственных руках и коробках, с трудом упаковала пироги.
– Спасибо, – сказала она и зачем-то добавила: – А браслеты иногда расстегиваются и теряются, что приносит их владелицам несчастье.
– Существуют браслеты без застежки, – многозначительно проговорил Халаимов, и Саша совершенно растерялась.
Зачем он ей все это говорит? Почему так странно смотрит? Видимо, у него в арсенале несколько взглядов. Один, карамазовский, – для женского коллектива в целом, другой, тот которым он сейчас смотрит на нее, – влекущий, соблазняющий и отнюдь не невинный. Лицемер… Совратит и никакой индульгенции не выдаст. И что ему от нее нужно? Саша нервно дернулась, нелепо пожала плечами и сказала:
– Ну… Я пойду. До свидания, – и поскорее повернулась к нему спиной, в которую тут же ударило его утверждение:
– Меня тремя пирогами не обмануть. Вы ведь не замужем!
Она медленно развернулась и с вызовом спросила:
– И что?
– Хотите пойти со мной на день рождения? – Халаимов спрашивал так, будто был полностью уверен в ее положительном ответе.
Саша чувствовала, что готова пойти с ним куда угодно, но односложно ответила: