Страница 41 из 120
За прошедшее время, Грифф ближе познакомился с Марном. В отличие от Клаура флегматичный гвардеец не питал ненависти к Гириону, и вполне беззлобно перекидывался с последним шутками. Кроме того, объяснения дородного мужчины по владению мечом куда сильнее запоминались чем уроки Клаура и Крера. В нем был тренерский талант. Да и стеснялся Марна Грифф сильно меньше, так как в гвардейца улавливалось что-то неуловимо беззлобное.
- Зачем ты идешь с нами? – спросил Марн у Гириона спустя два дня встречи с Дитрихами, - разве не умнее просто уйти? Ты уже получил свободу.
- Могу тот же вопрос задать тебе. Что-то подсказывает, что ответ будет похожим. – легко нахмурился Гирион, с трудом удерживаясь в седле. Он все еще не восстановился до конца.
- Гордость и жажда мести? – поднял бровь Марн
- Да, меня тоже ведут похожие эмоции. Только более амбициозные, нежели у тебя. По сути, вы, гвардейцы, обладаете крайне плохой мотивацией. Ведь король-то проиходил из породы явных недоумков. Зачем за него мстить?
Марн немного подумал перед ответом. Гриффу он напоминал скорее учителя, нежели солдата. Амит вскользь упоминал, что Марн очень близко общался с Башней магов и Раагу в частности, посещая занятия молодых магов. Эрудиция Марна казалась очевидной, в том числе и в таких неопределенных дискуссиях. Странно, что такой человек состоял в гвардии. Казалось, что ремесло солдата не очень подходит Марну.
- Месть порождается не только из-за чувства потери. В нашем случае это поруганная гордость. Мы защищали Короля, принесли обеты, и неважна его личность. Мы сражаемся за свою клятву, за себя, не за других.
Вдруг Гирион дико расхохотался, и с трудом проговорил сквозь смех:
- Но таких высокоодухотворенных вас лишь трое. Где же остальные гвардейцы?
Марн, отведя глаза, произнес:
- Чересчур неприятный вопрос. Мы его избегаем.
- Но важный. – заметил Гирион
- Гвардейцы… Если кратко, большая часть гвардии решила не мешать магам. Сейчас, наверное, они на стороне Морроу. Что, конечно, странно. Командующий гвардией, Генрих Мал приказал нам не защищать королевскую семью. Мы втроем попытались ослушаться, но опоздали. Король уже был убит. Поэтому… Не знаю, гвардейцы ли мы. Большая часть, оставшиеся девяносто семь воинов спокойно смотрели на то, как маги, испепеляют короля, женщину и ребенка. Поистинне интресно: почему? Генрих ведь никогда не проявлял себя трусом, да и гвардия прогнила не настолько. Это напоминало немой, молчаливый и подлый сговор.
- Да. Мал всегда отличался высоким понятием о чести. Я знавал Мала во времена похода на Кальруду, он остался с Эроном. Так может в отношении короля он прав?
- Не может быть правильным тот путь, на котором убивают детей и женщин, – отрезал Марн. – Я понимаю Мала, отчасти. Он ведь видел магов в бою, воевал с Орианцами и догадывался, что если гвардейцы выступят против магов, то нас перебьют, а король, скорее всего, все равно погибнет. А солдаты тоже люди, и многих из нас он знал на протяжении десятка лет. И все же… Лучше бы мы погибли в тот день. Не существует никакой гвардии, Гирион. Каждый раз, когда ты нас так называешь, невольно зацепляешь оголенный нерв, кость в открытой ране, которую окружает даже не кровь, а гной. Отчасти из-за этого ярится Клаур, и горько ухмыляется Амит, ведь на самом деле мы уже не гвардейцы. Даже доспех, и тот бросили или продали. Но если все получится, если мы сможем убедить Френсиса повернуть войска на север, я лично убью Генриха Мала. За то, что он спас наши жизни ценой бесчестья.
Гирион чуть зажмурился от разражения:
- Опять о чести? Не надоело?
- Называй как хочешь, но я снова повторю. Человек, позволивший умереть ребенку не достоин снисхождения.
Арети рассмеялся:
- Пожалуй. Но если Мал воспринимал вас как своих детей, то ситуация становится более сложной.
***
Черногравия славилась своим темным деревом, под названием клант чей ствол черен как ночь. И момент, когда чистое поле сменилось на огромные темные стволы кланта ознаменовал начало Черногравии. Марн вполголоса начал говорить Гриффу:
- Все же очень странная и спорная земля. Территория Черногравии – основная цель как Алуи, так и вольных княжеств, хотя более всего опасен Кацум и Рацин, две южные страны в чьем составе в разное время и находился этот регион. Черногравия одна из самых богатых точек на нашем континенте. Здесь находятся Карни – великий горный хребет в котором огромное количество золота и полезных ископаемых. Алуя захватила Черногравию силой, во время правления Ледяного короля Айноса. Когда закончилась война с Бриаранцами, армия Алуи стала сильнейшей за все время, и король бросил ее на Юг. Рацинийцы проиграли и потеряли Черногравию, но южане не забыли нанесенной обиды.
- То есть, Черногравия бунтует для объединения с Рацином или Кацумом? – спросил Грифф.
Марн грустно улыбнулся.
-Очевидно, что нет. Цели Лотайра более загодочны. А подкрепяет их то, что он лучший военачальник нашего поколения.
- Но.Но. – чуть усмехнулся Гирион – я бы поспорил
- Цифры не на твоей стороне. Один успешный поход против двадцати у Лотайра. Все его войны проходили на юге, бесконечные сражения с Рацином, Кацумом, Княжествами. И солдатами в постоянных столкновениях в основном становились черногравийцы. Со временем, он получил от короля Черногравию в совместное управление с здешней герцогиней, как признание заслуг. И как же так получилось, что человек, всю жизнь ливший кровь за королевство, богатый, успешный, знаменитый бросил все и объявил о независимости Черногравии от нашего государства? Восстание началось четыре с лишним года назад. С тех пор, Лотайр сражается с разными войсками. Байдеров он уже разбивал, как и Морроу, но и войска Рацина на территорию региона не были пропущены. И где-то около четырех лет назад король назначил своего нелюбимого военачальника, Френсиса Каннского на пост командующего южными войсками. За все время тот не победил Лотайра, но и не проиграл. Они стоят на одном месте, на одной линии, изредка маневрируя, огрызаясь, но не начиная крупной битвы. По-крайней мере так обстояло дело до убийства короля. Сейчас, правда, вряд-ли что-то поменялось.