Страница 21 из 29
Лидеры кланов снова топчутся на пороге, но не особо горят желанием переступать его, смотрят через плечо Могрула на Вскормленных и втягивают головы в плечи, храбрясь лишь на словах, когда требуют остаться на месте.
— Это личный приказ вождя Лограма? — приподняв кустистую бровь, уточняет Могрул, и те синхронно качают головами. — Тогда, как жрец Юртруса, я вправе объявить об эпидемии… — он кидает на оторопевших орков хитрый взгляд, понимая, что те такие серьёзные проблемы точно не потянут, да и не могут — куда там воинам, привыкшим только топором махать? — Но я могу избавить вас от проблем и вывести заражённых за пределы пещер для изоляции.
По окаменевшим лицам заметно, что смысл произнесённых слов до них не доходит, однако «избавление от проблем» они ещё как поприветствовали, громко выдохнув от облегчения.
— Возвращайся побыстрее, жрец, — с вновь вернувшейся уверенностью прогундел один из орков, — храм не может пустовать, особенно… вот с этим, — он сглатывает, встретившись взглядом с Вскормленным, и инстинктивно пятится, даже не подозревая, насколько мудро такое поведение: яд из разорвавшегося мешка может прикончить в одно мгновение, если попадёт в глаза.
— Так старшая жрица Лутик прекрасно управится, — бодро говорит Могрул и с довольным видом делает шаг вперёд, вытесняя лидеров кланов обратно в коридор. — Настоятельно её рекомендую.
Переглянувшись, орки что-то мямлят и скрываются во тьме. Если они не дураки, то поднимут ценность неугодной жрицы до потолка, а Могрул тем самым спасёт ей жизнь, даже если потерпит неудачу.
— Она не пропадёт, — будто прочитав мысли, говорит Согорим и для ободрения хлопает его по плечу, отчего Могрул чуть не падает вперёд под дружный смех своих подопечных.
— Я бы лучше переживал за тех, кто встанет у нас на пути, — не без усилия говорит Вскормленный, которому выпал первый жребий от Юртруса; так уж выходит, что он всегда впереди и прорежает путь для Могрула, не замедляя шага.
Выходят они без проблем, однако слухи по пещерам распространяются со скоростью катящихся с вершины камней, и Могрул спешит убраться подальше. Ему тяжело ориентироваться в незнакомом месте, однако Вскормленные не перестают быть разведчиками и быстро находят следы отрядов в пыли и каменной крошке.
Они чудовищно сильны в ближнем бою, когда по пути на узких спусках попадаются люди в серебряных плащах. Правда, один юркий полурослик — явно случайный путешественник — всё же изворачивается и убегает, слившись с местностью. Каким-то образом яд выбрызгивается из мешков по воле носителя, и Могрулу не терпится изучить эту способность в храме, если хоть кто-нибудь из его подопечных останется в живых.
Из-за чудовищных размеров и неповоротливости Вскормленных легко достать длинным мечом, однако существенного урона те не получают — нет ничего, что Могрул не смог бы зашить прямо по живой, водянистой плоти. Раньше он не рисковал проверять, но сейчас с облегчением замечает, что его ритуальные перчатки из кожи эльфов устойчивы к яду, поэтому не снимает их всю дорогу. Держать посох сложно, а древко совершенно не чувствуется в руке, но Могрул заставляет себя не паниковать раньше времени — пока что парочка целебных заклинаний для Вскормленных сплелась без проблем.
Невыразительные пейзажи изредка разбавляются деревьями и кустами жухлой растительности неизменно медного цвета. Мелкие светлые камни хрустят под ногами, угрожая и вовсе лишить равновесия, воздух сухой, практически мёртвый, да и живность по пути не встречается, ни шороха. Впрочем, если кто-то захочет зайти с тыла, то эхо его тотчас раскроет. Морозно, но снега нет, хотя зима уже вошла в законные права — Невервинтер не просто так получил своё название.
Согорим тенью скользит рядом с копьём в руках и напоминает своей сосредоточенной физиономией, что всё под контролем, хотя он уже дважды чуть не погиб в сражении с нежитью. Принюхавшись к ветру, бывший вождь морщится и бормочет:
— Что мы надеемся здесь найти?
Посохом раскидывая препятствия с дороги, Могрул хмурится и кивает молча: мёртвые горы и безоблачное небо не располагают к жизни, к будущему; здесь есть драгоценная вода, ради которой они и проделали долгий путь, однако та больше напоминает сыр в мышеловке.
Комментарий к Часть 6
“Вскормленный Юртруса” - персонаж из ЛОРа, в которого невозможно не влюбиться:
http://dungeon.su/bestiary/569-orc_nurtured_one_of_yurtrus/
========== Часть 7 ==========
Пусть Могрул может предсказать закат до минуты, время утекает, по ощущениям, вдвое быстрее, когда нужно куда-то торопиться. Горы Мечей постепенно погружаются в холодную спячку, и путникам приходится искать укрытие. Могрулу же прихваченный журнал с исследованиями прожигает карман — так и тянет взглянуть на текущую дату, хоть он её и знает. Тревога пополам с предвкушением приветствуют самую долгую ночь в этом году — Гниющую Смерть, — в которую не может случиться ничего хорошего по определению. Орки сейчас тихо сидят по норам, затаив дыхание, а те, что остаются на поверхности, ведут себя с осторожностью.
В теле чувствуется давно забытая лёгкость, а мысли ясны, как у юного, когда Могрул втягивает носом холодный воздух. Он обращается к Юртрусу с молитвой, поздравляет со смертью очередного сезона, ещё одного года непрекращающегося круговорота жатвы, и невольно думает о тех силах, что толкнули Шелур на преступление. За каждой смертью следует новое поколение — более сильное и мудрое; циклы заточены на развитие и разнообразие — силу, которую так почитают орки. Для некромантов же жизнь — недостаток, который необходимо исправить, и, получая власть над вечными силами, они, вообразив себя богами, не могут остановиться.
Будь такая сила в распоряжении орков, людская жадность показалась бы пшиком — Могрул слишком хорошо знаком с амбициями вождей кланов: лишь заложенный старейшинами страх отделяет их от этой безумной идеи. Что уж говорить, даже его уроки оказались бесполезны, раз Шелур сменила жречество на некромантию. Отвратительная характеристика для Могрула, как для учителя — ещё один крупный камень в огород самолюбия.
Вскормленные широко шагают, но громко, как големы из железа, и пыхтят втрое громче медведей, однако тихий, недовольный голос Согорима раздражает Могрула куда сильнее:
— Что мы здесь забыли — без плана, без цели? Как на ладони торчим. Это была плохая идея.
Орочьи следы теряются среди скал ещё до наступления сумерек; остаётся лишь положиться на богов, как говорят все жрецы. Вожди же выбирают что-то среднее — «доверяй, но проверяй». За редким исключением они будут рисковать последним, как, например, сейчас поступает Лограм. Слишком уж сложный выбор, если он есть, конечно — вот поэтому Могрул всегда чувствует себя на заслуженном месте в храме, где всё понятно, а итоговое решение остаётся или за Гниющим богом, или же за чистой случайностью. Впрочем, разница не всегда очевидна даже для жрецов.
— Найдём место для ночлега, а потом будем причитать, если позволишь, — отсекает Могрул, призывая новый шар света. Рядом со Вскормленными хуже уже не станет: горе с тенями не слиться.
Согорим принюхивается к ветру и хмурится, глядя выше, куда нет хода — слишком высокая возвышенность, — но чем ближе они подходят, тем явственнее чувствуется гарь от костра. В Горах Мечей сейчас могут ночевать либо безумцы, либо те, кому бояться нечего, и раз Могрул причислил себя к первой группе, то, по методу исключения, дальше их ждали только неприятности. Орки не стали бы ночевать в Гниющую Смерть под открытым небом, но люди достаточно глупы, чтобы проигнорировать опасность. Вряд ли они даже в курсе, что в эту ночь их враг уязвим, но силён в совершенно неожиданном ключе.
Вопрос лишь в том, в курсе ли новые учителя Шелур. В любом случае следует поторопиться и узнать ответы из первых рук, пока преимущество внезапности на стороне Могрула; даже его ученица не представляет, на что он сейчас способен. Новое знание придаёт сил и уверенности, теперь он понимает, о чём говорил Шукул на самом деле: жрец не только встречает орков в мире смертных и провожает в посмертие, но и ведёт на протяжении всей жизни, порой — вдохновляет и берёт ответственность, которая иным не по плечу.