Путь к возвышению

Взгляды всех присутствующих устремились на Алданона, а тот лишь думал о том, что ржавчина всё-таки выглядела иначе.

Комментарий к 2.

[1] здесь и далее — вольная интерпретация идей Г. В. Ф. Гегеля о тождестве бытия и мышления.

========== 3. ==========

Рассмотрев сосуд при свете и вблизи, Алданон убедился, что тот — часть какой-то ритуальной пытки. Острые шипы хранили следы засохшей крови. Касаться следовало осторожно, за какой-нибудь безопасный участок, но Алданон всё равно мешкал, чувствуя пронзительный взгляд мастера Салханы.

— Не дави так на парня, — проворчал Ульфгар. — Я и сам чувствую неладное: вдруг эльфийская ведьма нас в западню загоняет?

Энна невесело хмыкнула.

— Ты хоть конкретизируй, о ком говоришь!

— Да всё ты поняла, девочка!

Пока они спорили, Алданон протянул руку к основанию сосуда; ему и самому было интересно заглянуть вглубь времён и узнать, что же здесь происходило. Пальцы скользнули по ледяной шершавой поверхности — ничего примечательного, если закрыть глаза, — а затем Алданон прочитал заклинание.

Возникшая фигура склонилась над сосудом напротив него. Из-за надвинутого почти до подбородка капюшона Алданон не мог разглядеть лицо человека, однако по суетливым движениям понимал, что тот торопился или боялся быть пойманным: оглядывался назад, переступал с ноги на ногу и шептал что-то невнятное себе под нос. Собрав наконец всё своё мужество, как Алданон только что, человек резким движением, словно боясь передумать, приложил ладонь к шипу и ругнулся сквозь сжатые зубы, затем обернулся к арке и рванул в ту сторону.

— Ну как, получается? — полушёпотом спросил Форд, завороженно глядя на руки Алданона.

— Да, — так же тихо выдавил он. Несмотря на увиденную жестокость, Алданон едва не задыхался от восторга и призвал новое видение.

На сей раз перед ним стоял лунный эльф в тёмно-синей, богато украшенной мантии. Самодовольная улыбка не исчезла, даже когда он пустил себе кровь шипом и будто специально держал на нём руку подольше. Эльф наслаждался моментом триумфа, а Алданон не сомневался, что тому нашлись живые свидетели — так искренне никто не мог радоваться пытке.

Образ не шёл из головы, навевая тревожные мысли, пока Алданон помогал разбирать поклажу и придерживал за узду беспокойную лошадь. Все были настолько увлечены находкой, что не поинтересовались деталями видений. Мастер Салхана распорядился разбить лагерь над входом в руины, но на сей раз палаткой занимались ассистенты, пока Ульфгар изучал кладку и земляной нанос.

— Неоткуда ему здесь взяться естественным образом, — резюмировал он. — Так что кто-то засыпал вход и приложил к этому немало усилий. Голову даю на отсечение, что это работа друидов! — когда Салхана сделал замечание о поспешных выводах, Ульфгар с недовольным видом продолжил рассуждать: — Пока сложно судить о глубине, но даже одноэтажное здание так просто не спрячешь! Если только оно… не стоит тут несколько веков.

Перспектива подобной находки мигом воодушевила группу — и даже немного пугала ответственностью: следовало заранее всё обдумать и просчитать. К тому же вряд ли одно здание стояло в чистом поле, так что рядом могли ждать своего часа другие находки, законсервированные под землёй — заброшенный храм с интересной историей или целый забытый город!

— Начнём копать, а там и запасной выход найдём, — мастер Салхана заметно нервничал, представляя потенциал этого места. — Если наткнётесь на что-то, сразу всех зовите: мы не должны допустить проникновения воздуха! Есть вопросы?

Форд бойко отрапортовал:

— Копать, но не сильно — понял!

— Проще спросить меня или Рэндала, — подмигнул Ульфгар, — а то вдруг насыпь поедет, ещё вас завалит насмерть. Эт я не шучу, парни: будьте внимательны!

— Думаю, вы опираетесь на личный опыт, не одну собаку в экспедициях съели, так сказать… в смысле… я не это имел в виду, простите, — Алданон вконец смутился под взглядами совершенно серьёзных коллег и предпочёл уже взяться за инструменты.

Он заметно приуныл от перспектив предстоящих раскопок. Впрочем, Алданон и так знал, что большая часть экспедиций заключалась в тяжёлом труде и скучной описи битой посуды, оттого и так манила загадка содержимого забытых руин. Найти нечто действительно редкое сложно — такое, что перевернуло бы все представления о древних империях или открыло бы новые, раз за жизнь попадётся, если сильно повезёт.

Начали они с арки и земляного вала вокруг неё, откопав части той же кладки: поток был настолько мощным, что сорвал верхушку здания. За лопату взялся даже мастер Салхана, подвернув рукава мантии и надев на голову маленькую шляпу. В куче вещей Алданон нашёл смену одежды поскромнее и стал практически неотличим от обычного землекопа. Из-за недостатка опыта вечно что-то шло не так — то рукав рвался по шву, то ладони приходилось обрабатывать от ссадин, — и Алданон, чтобы не бегать до палатки, не расставался с рюкзаком.

Ульфгар потешался над ним, но не злобно. Зато мастер Салхана постоянно одаривал строгим взглядом, точно на уроке. Алданон настолько устал его бояться, что в итоге перестал обращать внимание. Форд копал куда лучше, руки у него были сильные, рабочие, но болтал за троих, тяжело дыша от натуги. Энна снимала через кальку письмена, а также делала зарисовки с разных ракурсов. Из любопытства Алданон старался пройти мимо, чтобы взглянуть на рисунки, но когда Энна его подловила, то сама предложила оценить свою работу. Перекинутый через плечо тубус был забит листами.

Штрихи грифелем казались небрежными, но в точности копировали каждый неровный край разрушенной крыши, в то же время передавая печальное настроение разрухи — это было прекрасно, и Алданон, стесняясь, признался, что как раз учится рисовать.

— Ты рисуешь свои видения? — с восторгом уточнила Энна, чем смутила его ещё больше. — А мне покажешь? Обещаю не критиковать!

Алданон согласился до того, как успел сообразить, чего от него хотели: он так устал, что хватался за любую возможность прикоснуться к привычному. Когда солнце село, и даже магические огни едва спасали, мастер Салхана отпустил измождённых товарищей на ужин, а Алданон присоединился к Энне у костра со своей книгой набросков, запоздало вспомнив, что рисовал в основном лишь одну женщину.

— Она красивая, — улыбаясь, тихо сказала Энна. Понимая неловкость момента и как сложно художнику делиться работами, она никому не позволяла вмешаться и не демонстрировала на потеху особенно неудачные зарисовки — словом, Энна была взрослой и тактичной коллегой, а также профессионалом, указавшим на ошибки в пропорциях тела.

Как загипнотизированный, Алданон следил за её рукой, выводящей на чистой странице изящный эльфийский силуэт.

— Ого, ничего себе, — только и мог пробормотать он сокрушённо. — Тебе так легко это даётся…

Энна в ответ скромно пожала плечами.

— Вынужденные годы практики. Меня с детства память подводит: лица не запоминаю, ориентиры. Рисование — это не просто работа: скорее способ вспомнить. А уж такую красавицу я упустить не могу!

Алданон прокашлялся, провёл пальцем по свежему наброску и сменил тему:

— Её звали Фейн. Я нашёл принадлежащий ей амулет в описи артефактов с чёрного рынка, но так и не смог узнать, кто она такая.

— Думаешь, она пытается дотянуться до тебя? Я бы на её месте не хотела пропасть в забвении, — призналась Энна уже с толикой грусти, а сам Алданон содрогнулся от навязавшейся параллели с неупокоенными призраками.

— Не совсем так, ведь у образа нет сознания вне своего времени, но ты говоришь правильные вещи: никто не хочет исчезнуть бесследно.

— Было бы здорово объединить наши работы и заодно вернуть хоть какие-то имена истории. Может, интереса к археологии станет больше, если та станет более личной?

Благодаря своим талантам, Энна умудрялась украшать даже самые скучные вещи, вроде отчётов с места раскопок, грезила о чём-то большем и фантазировала почти как сам Алданон, но куда глобальнее. Широте её взглядов можно было только позавидовать — всё благодаря творческой натуре, стремящейся воспеть каждый камень. Конечно, её вдохновила мёртвая девушка, оставшаяся на задворках истории.