Страница 221 из 252
-Трус! — жестко вынес вердикт Мелеагант, рывком поднимаясь. — Трус и ничтожество. Решил губить меня через наемников… ладно. Посмотрим, как он будет действовать!
Тело зашевелилось у ног принца, и Мелеагант нехорошо усмехнулся, кивнул Уриену:
-В темницу и всё, что можно, узнать.
Граф кивнул.
К вечеру же этого дня, Мелеагант узнал, что наёмник полез в башню к принцу не убить его, нет, что вы — предупредить! Он обманом втерся в доверие к нанимателю, которого знал под именем «Антор», и поспешил предупредить Мелеаганта, так как очень его любит и уважает. Наёмник каялся в том, что напугал бедную девушку, говорил, что для достоверности, если у его нанимателя есть шпионы, действовал так, словно все по-настоящему, но нет-нет, до убийства бы дела не дошло, ибо он благороден! Монет ему дали на заказ действительно, сто, только вот на семь из них он покормил бедных сироток, которые голодали и побирались подле таверны.
Также наёмник умолял сохранить ему жизнь, ради его престарелой матери, у которой он единственный кормилец, в ответ обещал молиться за Мелеаганта до конца дней своих, и забыть путь наёмника с Тракта, отдав свою душу за служение богу и высшему благу.
-И сироткам, надо полагать? — услужливо подсказал Уриен, глядя на истерзанное тело пленника.
-Да-да, — покорно закивал тот и сообщил, что откроет и монастырь, и детскую школу, и лазарет и вообще, будет самым ярым последователем Мелеаганта.
Мелеагант выслушал эту часть доклада с темной усмешкой, и вздохнул:
-Я скучаю по временам, когда пойманные наемники, чтобы сохранить свою честь, заканчивали жизнь самоубийством, пронося во рту лезвие или яд, тогда у них был кодекс, правила… по делу что еще?
-Ничего, кроме того, что с нанимателем он виделся в таверне на Тракте, получил сто монет, наниматель назвался Антором.
-И отдали Артура на воспитание рыцарю Антору, — вздохнул Мелеагант. — Мой враг — идиот.
-Еще этот наемник причастен к трем убийствам в Камелоте, двум в Кармелиде, одно в Монтгомери, вооруженное нападение на караван от Ревера до Синуа…
-Да плевать, — Мелеагант прикрыл глаза от усталости. — Мой враг полный идиот, а идиотов нельзя учить, это бесполезное занятие, отнимающее душу. С идиотами нужно поступать иначе…
-Как поступать? — шепотом спросил Уриен, завороженно глядя на Мелеаганта.
-Как они только и понимают, — Мелеагант кивнул каким-то своим мыслям. — Примитивно и пошло, языком грубой силы и не менее грубого страха. Наемника этого, может быть, и жаль, но…нет, все-таки, не жаль. Нужно его казнить. Громко казнить. Жестоко. Так, чтобы люди говорили об этом, так, чтобы боялись, что это повторится, чтобы поняли, что я ничего не оставлю от тех, кто покусится на мою жизнь.
-Сдаюсь, — Уриен развел руками, — что с ним сделать? Сжечь? Четвертовать? Четвертовать и сжечь?
-Это всё…- Мелеагант неопределенно обвел рукой кабинет, словно бы видел все варианты казней, — не то. Знаешь ли ты, Уриен, что делал Нерон, когда проводил какой-нибудь громкий судебный процесс, после которого летели головы знатных вельмож?
-Нет, — честно признался Уриен и почему-то добавил, — но, Моргана знает.
-А знаешь ли ты, — тем же вкрадчивым голосом продолжил Мелеагант, — как поступил император Коммод, когда поползли шепоты о том, что он убил своего отца Великого Марка Аврелия, пожелавшего передать власть сенату, а не сыну?
-Я поищу в библиотеке и отвечу, — хмуро отозвался Уриен, — если тебе не срочно.
-Они оба начали лить кровь, — ответил Мелеагант и, глядя на помрачневшего Уриена, уточнил, — нет, не бойся, я не трону Моргану, у нее вообще есть проблема в виде Артура. Я не трону и Артура. Я хочу, чтобы как много лет назад народ покорился мне. Эти два императора устраивали игрища и гладиаторские бои великих масштабов, кровь лилась, и бурлил песок, не успевая остыть от горячей крови, что лилась на него, шипела и разъедала землю.
-Ты хочешь устроить гладиаторские бои? — совсем потерялся Уриен.
-Я хочу дать народу то, чего он желает, чтобы устрашить его и чтобы он полюбил меня, — спокойно возразил Мелеагант. — Я хочу разнести этот Тракт, все это гнездо из отребья, разбойников, воров и грабителей, разнести самым жестоким образом, чтобы никто не посмел поднять свой нож из этого дня на мою жизнь.
-Ты хочешь уничтожить всех наемников? — ужаснулся Уриен. — Нет, это хорошая идея, но мы же…сами…
-Ничего, — Мелеагант тепло улыбнулся. — В Камелоте процветает нищета, пока король пирует и охотится, Кармелид набивает свою казну, вытягивая деньги из королевской казны, и так поступает не только он. Помнишь, как в «Апокалипсисе»: За то, что они пролили кровь, Ты дал им пить кровь…
-Ладно-ладно, — Мори примирительно поднял руки, — так что за способ, которым ты всех их умертвишь? Колесование? На кресте? Кожу содрать?
-Не знаю, — Мелеагант пожал плечами. — Я не разбираюсь в этом. Пусть решает Палач. Я лишь говорю, что нужна кровь, но способ пусть выбирает он. Одно могу пообещать — на Тракте не останется никого из этого гнезда, никого, кто избежит участи быть казненным, все их лачуги и таверны будут сожжены…в назидание, в ласку, в страх.
Уриен кивнул, хотя и понимал, что мысли Мелеаганта идут дальше произнесенных слов, граф согласился с ним во всём.
***
-Моргана, надо, — увещевал Ланселот.
-Оставь меня! — прошипела фея, отворачиваясь лицом к стене.
-Ничего больше не хочешь? — осведомился рыцарь. — Надо принять лекарство, а прежде — поесть.
-Сгинь! — хрипло отозвалась Моргана.
-Сгину, — пообещал Ланселот, — только вот одну заразу накормлю, напою лекарством и сгину.
-Я не хочу есть.
-Ты не ела уже…да кто знает, но давно. Давай, будь умницей.
-Пошел вон! — Моргана наудачу вытащила подушку и швырнула её за спину, надеясь попасть в Ланселота, обидеть его и прогнать.
Он тяжело вздохнул:
-Ну что ты, как ребенок? Я никуда не уйду, пока ты не съешь хоть что-то.
Моргана не ответила, сжалась в комочек и сердито засопела.
-Ты понимаешь, что я мужчина и, могу, в принципе, накормить тебя силой? — мягко спросил Ланселот, пытаясь не представлять, во что ему обойдётся серьезное противостояние с Морганой.
Снова молчание, лишь сердитое сопение крайне растерянного и потому озлобленного создания.
-Моргана…
Она рывком поднялась и заорала:
-Что тебе? Ну, вот что? Что тебе надо? Уймись уже! вали к своей Гвиневре, на совет — куда угодно! Оставь меня, кусок идиота!
Моргана злобно взглянула на него и снова легла в прежнюю позу.
-Идиотом я себя правда чувствую, — согласился Ланселот, — но ты, знаешь ли, тоже не особенно умна. Вместо того, чтобы раздувать ссору, взяла бы и съела бы что-то уже, я бы ушел, оставил тебя. Так ты ж упрямишься. У вас, Корнуэллов, в предках ослов не было? Это вас роднит с Арту…
Моргана снова поднялась, и это было уже совсем зловещее движением. Она занесла руку и отвесила Ланселоту смачную и звонкую оплеуху. Рука тут же заныла и загорелась ладонь. Голова Ланселота мотнулась в сторону, на щеке его полыхало красное пятно от удара, он коснулся ожога.
-Прости, — буркнула Моргана, осознав, что причинила только что еще одному, неожиданно важному для нее человеку, боль.
-Мне доставалось и сильнее, — спокойно ответил Ланселот, осторожно касаясь щеки. — Могу, зато быть уверен, что ты не пропадешь, хороший удар.
-Очень больно? — Моргана подобралась на постели, словно бы пытаясь, стать меньше и незаметнее.
-Поешь, — очень тихо попросил Ланселот. — И забудем.
От этого тихого голоса стало только хуже. Моргана понурила голову, жалея уже о своем пылком нраве.