Лес душ

Если я не стану Тенью, я останусь никем. Пустым местом.

А я так устала быть пустым местом.

Глава 3

Мы остаемся на Кейстранском пролете, поджидая, пока между нами и делегацией офицера Болдиса окажется достаточно большое расстояние, чтобы, когда кто-нибудь заметил наше отсутствие и отправился на наши поиски, мы были уже далеко. На миг я раздумываю, не повернуть ли обратно к Вос-Тальвину, чтобы потребовать объяснений от Кендары лично, но она ни за что не станет терпеть такое нахальство с моей стороны.

– Тебе следует вернуться, – говорю я, когда Саенго косится через свое плечо уже в десятый раз, если не больше, за последние несколько минут. – Боюсь, на этот раз наказанием нам не отделаться.

Щеки Саенго снова краснеют, когда она вспоминает о том, что я одна была наказана за наше общее опоздание.

– Возможно, – говорит она, ее голос звучит с надеждой. – Но кому-то же нужно тебя прикрывать. Что ты собираешься делать, когда мы доберемся до чайного дома?

– Занять место Джоньи, конечно же. – Талонский чайный дом находится на расстоянии половины дня пути к югу отсюда, если идти прямо, вдоль Кейстранского пролета. У нас есть преимущество. Если повезет, я перехвачу сообщение, которое так хочет получить Кендара – от «мужчины с перекрещенными мечами» – до того, как Джонья нас вообще поймает.

Известно, что в прошлые годы ученики Тени порой рушили планы друг друга, а иногда и вообще убивали друг друга, чтобы конкуренция на место подмастерья Тени стала меньше. Сама Кендара убила двоих своих соперников, когда тренировалась под руководством предыдущей Тени.

Поэтому среди своих учеников она решила оставить имя каждого из них в тайне. Ей не нравилось, что подобные перебранки и стычки привлекали много ненужного внимания, особенно учитывая, если один из погибших учеников оказывался ребенком какой-нибудь важной персоны. А также она предпочитала, чтобы ее собственные ученики концентрировались на тренировках и обучении, а не на том, чтобы зарезать друг друга. Однако она ясно давала понять, что, если один из нас раскроет свою личность, другие ученики могут распоряжаться этой информацией как пожелают. Зная Кендару, это можно считать все равно что разрешением действовать.

Однако я беспокоюсь сейчас не о том, разрешено ли мне расстраивать чужие планы, а о последствиях всего этого.

Правила в Гильдии королевы куда более строгие, чем в Гильдии принцев. Когда я впервые открыла рот, не получив на это сначала одобрения – просто чтобы задать вопрос, не имея никакого злого умысла на душе, – офицер ударил меня так сильно, что я потеряла равновесии и упала. Он хотел, чтобы позор от моего неуважительного поведения видели на моем лице все, пока не заживет. После этого я быстро уяснила свое место и как мало оно тут значит. Студенты вроде Джоньи получают наслаждение при любой возможности напомнить мне о своей власти, прижимая меня к углам, когда рядом нет Саенго, или рассказывая всем ложь, которая принесет мне еще одно наказание или порку.

Покинуть же свой пост? Это хуже, чем любое вранье и наказание, какие Джонья выдумывал для меня за все годы. Гильдия принцев обязательна для детей от одиннадцати до тринадцати лет, но поступление в Гильдию королевы происходит на добровольной основе. Когда я поступила по просьбе Кендары – поклялась служить королевской армии и должна буду получить наказание, если нарушу свою клятву.

Если меня тут же не отчислят или не заклеймят как дезертира, мне, скорее всего, выдернут все перья, а косу отрежут, понизят в ранге до первокурсника.

Но если я ничего не сделаю, то потеряю Кендару, а с ней и цель, ради которой я все это терпела и проходила. Нет такого наказания в Гильдии, которое окажется хуже, чем это.

Красть миссию Джоньи – опасная затея, но я обязана рискнуть. Обязана доказать Кендаре, что она должна выбрать именно меня, что лучше меня нет никого среди ее учеников. Вся моя жизнь, мое будущее зависит от этой миссии.

Когда мы приближаемся к красной крыше чайного домика, день почти подошел к концу. Полумесяц висит низко в небе, такой тусклый, что в его свете мало что видно. Чайный дом состоит из двух этажей, это здание с темными колоннами и очень живописной изогнутой крышей, края которой напоминают выставленные в разные стороны когти. Его невозможно не заметить даже во мраке, и путешественники любят останавливаться здесь, чтобы отдохнуть или перекусить.

Мы договорились, что Саенго останется снаружи с дрейками и будет начеку, если Джонья вдруг появится раньше времени. Если только он не нашел короткий путь, то мы прибыли раньше. Прежде чем уйти, я глажу Яндора по его мощной челюсти. Он тяжело дышит от долгой дороги, но все равно добродушно склоняется под моей рукой.

Взмахнув крыльями, Милли опускается рядом с загонами, чтобы составить компанию Саенго. Она направляется к корытам с водой. Я снимаю перья со своей косы и бросающийся в глаза красный пояс Гильдии, дающий всем понять, что я студентка четвертого курса обучения. И то и другое убираю в свой рюкзак и вытаскиваю длинный серый шарф, который приобрела по пути сюда, чтобы прикрываться от накрапывающего дождя. У меня болят ноги, и мышцы жутко жжет от синяков. Но я лишь прикусываю язык, чтобы отвлечься от ноющей боли и направляюсь внутрь чайного домика, мысленно молясь, чтобы Сияющая Сестра приберегла для меня немного удачи.

Я небрежно заматываюсь шарфом, закрывая волосы и шею, так чтобы никто не глазел на мое лицо и не видел ворот моей серой униформы, и вхожу. Внутри чайного дома царит полумрак, свет излучают лишь один-единственный камин и несколько масляных ламп, которые отбрасывают мигающие тени во все стороны. Зал почти пуст. Столики расставлены четырехугольником вокруг платформы, где должны обычно выступать артисты, чаще всего это музыканты с двухструнными лютнями или сказители, которые пересказывают старинные сказки под убаюкивающие мелодичные песни.

Земляной запах камина перебивает резкий аромат, исходящий от не принимающих по несколько дней ванну постояльцев. Трое мужчин в капюшонах сидят за угловым столиком, потягивая чай или, быть может, что покрепче. Пока, насколько я могу понять, ни у кого нет скрещенных мечей.

Как я и предполагала, Джонья еще не здесь. Я медленно, успокаивающе выдыхаю. Тем не менее он должен скоро явиться. Надеюсь, загадочный информатор Кендары покажется все же раньше. Я выбираю столик, откуда хорошо видно входную дверь. Низенькая женщина с темно-коричневыми кудрями и круглым лицом показывается из-за двери, которая, вероятно, ведет на кухню. Она прижимает руки к своему фартуку с цветочной вышивкой и вежливо кивает мне.

– Могу ли я вам что-нибудь принести? – спрашивает владелица.

– Немного чая каркаде, пожалуйста.

Вскоре она возвращается с подносом, на котором красуется фарфоровый чайничек, маленькое блюдце с медом и ложечкой сладостей и перевернутая чашка. Как только она наливает горячий чай в кружку, то оставляет поднос и снова уходит за дверь. Я кладу немного меда в ароматный чай и делаю глоток.

Кто-то дергает мой шарф, снимая его с головы. Я тут же подскакиваю, сжимая кинжал, который спрятан в моем рукаве. И застываю при виде Джоньи. Как он умудрился подкрасться ко мне?

– Так это ты! – фыркает он. Его даже можно было бы назвать красивым, если бы он постоянно не кривил губы в ужасной усмешке. Свет огня в лампах отбрасывает медные тени на его темные волосы, свою привычную косу он расплел. – Молись Близнецам, если ты здесь не по той причине, по которой я думаю.

Когда я не сжимаюсь при виде его, мышцы на его шее напрягаются еще сильнее. Он вскидывает руки, растопыривая пальцы, как будто ничего больше не жаждет так сильно, как задушить меня на месте.

– И что же это за причина? – хладнокровно спрашиваю я. Мы далеко от Гильдии и всех, кто знает, кто мы такие. Так как он вряд ли пожалуется на то, что я покинула свой пост, ибо тогда ему придется признаться и в своих темных делишках, я могу разговаривать с ним как пожелаю.