Страница 12 из 14
– В Доме моды «Икеара-Регия», – подсказал Федор. – Твоя Зося у них работала когда-то. Убили одну из девушек, во время приема. Народ уже расходился, никто ничего не заметил.
– Какой ужас! Убийцу нашли?
– Работаем, Савелий. Философ вот подключился, ты на месте. Теперь точно поймаем.
– Федя больной! – заволновался Савелий. – Ему лежать надо! А за что ее убили? Какой мотив?
Капитан вздохнул и потянулся за бутылкой:
– Мотив… До черта, выбирай любой! – Он разлил водку, поднял стакан: – За женщин!
– А почему… – начал было Савелий, но Федор перебил: – Мотив пока неясен. У нее было очень дорогое колье, оно пропало. Подарок жениха.
– Жениха? У нее был жених?
– У всех девушек есть жених, – сказал Коля. – Что тебя так удивляет, Савелий? Колье подарил жених, любовь до гроба, свадьба через месяц. Вот оно и пропало. И сережка, одна – убийца выдернул ее и поцарапал ухо. Вторая осталась, не успел, видимо. Там шлялись и свои, и чужие, одних билетов было продано больше сотни, да еще блатных полно. Дефиле называется. Потом прием: халявное шампанское и крекеры. Нашла жертву подружка, подняла крик. Вызвали «Скорую», те – нас. Вид, доложу вам… Савелий, закрой уши!
– А… как ее? – спросил тот.
– Ее удавили шнурком или узким шарфом, пока неясно. Разбили лицо… уже мертвой. Ударили об стол, причем несколько раз. Всюду кровь, на свидетелях тоже, затоптали все к черту! Руководил ваш кореш из «Лошади», Лешка Добродеев, криминалист гребаный! Говорит, держал и не пускал, процедуру, мол, знаю. Кровь на женихе – он схватил ее, на дизайнере… Тот вообще плохой был, сидел на полу, глазки закатил. Даже на Регине!
Савелий издал сдавленный звук и сказал после паузы:
– Зачем?
– В смысле? – не понял капитан.
– Зачем ударили? Может, это не он?
– А кто?
– Савелий имеет в виду, убил один, а ударил другой, – сказал Федор. – Чувствуется сильный личностный мотив. Савелий!
Савелий кивнул. Он хороший человек и прекрасный редактор, но излагает мысли путано, и постороннему человеку не всегда ясно, что он имеет в виду. Его нужно толковать – Федор, поднаторевший в объяснении словес Савелия, называет его Дельфийским оракулом.
– Личностный мотив! – фыркнул капитан. – Куда ж нам без личностного мотива! И убийство по личностному мотиву, и колье сперли, и лицо разбили… Жертва была та еще оторва. Могла сесть в незнакомую машину, уйти из ресторана с чужим мужиком… Полно брошенных хахалей, ревнивых баб, угрозы в соцсетях и по телефону, пару раз кто-то ломился в квартиру, пришлось вызывать полицию. Трое бывших засветились на показе. К сожалению, ушли раньше – охранник запомнил. Ресторатор «Челентано» с пузом и врач-дерматолог из третьей поликлиники, бледная немочь, все руки потирал – нервный тик! Или экзема. «Челентано» был с подругой, а доктор – с супругой. Да, встречались, делали подарки, врач даже хотел жениться. Сделал предложение, а она рассмеялась ему в лицо и сказала, что только под наркозом. До сих пор мужик обижается, хотя успел жениться. Вот такой расклад. – Савелий открыл рот, но капитан опередил его: – Убийца не он, Савелий, кишка тонка. Ресторатор тоже был непрочь: девушка, говорит, огонь, но, к сожалению, женат, а она хотела замуж. Так ему показалось. Еще одного бывшего, Егора Шеремета, гонщика, пока не разыскали, по адресу его нет. Он на записи, ты должен был его видеть – здоровый лось в черном костюме, морда зверская. Короче, жертва ходила по лезвию. Нарывалась. Семьи нет, красивая, избалованная… Прима-балерина этой самой «Икеары». Так что непонятно, то ли грабеж, то ли месть. Да и свои, уверен, ее терпеть не могли, характерец у жертвы был тот еще, могла запросто обидеть, а то и рукам волю давала…
– Дралась?
– До рукоприкладства вроде не доходило. Могла шарф изрезать, испортить обувь, рассыпать чай.
– Не факт, что она, – сказал Федор. – Ее звали Снежана Рубович, Савелий. На самом деле она Людмила. Очень красивая девушка…
– Не факт, – согласился капитан. – Для общей картины. Из семьи осталась одна сестра, живет в Загребе, выехала почти десять лет назад. Пока нашли, сообщили… Прилетает завтра. Между прочим, удавить могла и женщина.
– Бедная сестра, – вздохнул Савелий. – Не верю, что женщина! А жениху не позавидуешь.
– Вот тут я с тобой согласен – ни невесты, ни бриллиантов, – сказал капитан. – Насчет женщины не согласен, всякие бывают. Для такого дела много сил не надо.
– Ее подруга Тамара Голик сказала, что до свадьбы вряд ли дошло бы, так как Снежана собиралась в Париж, – сказал Федор. – Жених ничего не знал. Между прочим, она их познакомила – знает жениха много лет…
– Может, он узнал? Подруга могла сказать…
– Могла, Савелий, еще как могла! – фыркнул Коля. – Подруги они такие, тем более жертва отбила у нее парня. Эта Тамара Голик – крученая особа, полный контроль: ни да, ни нет, все хорошо, никаких проблем. Ушла до убийства, по ее словам. Проверить трудно. Камеры есть, но та, что на выходе, накрылась в девять вечера, так что сам понимаешь. Между прочим, мне она не сказала, что встречалась с женихом, а философу – нате вам, пожалуйста! Спела, как по нотам. Чем не мотив? Другая моделька, Сандра Сахно, та, что нашла жертву и подняла крик, ее терпеть не могла и вывалила все как на духу. Крику и болтовни навалом, смысла чуть. Два года назад в фитнес-клубе «Арес» была история с пропажей денег, подозревали Сандру – она работала у них тренером. Деньги нашлись, но осадочек остался. Между прочим, притащила с собой дружка, Геннадия Смолика, охранника из «Английского клуба». На дармовую выпивку, видать.
– Я его знаю, – заметил Федор. – Заметная личность.
– Его все знают. Алина Ким, еще одна, из Казахстана. Ушла рано, что опять-таки недоказуемо. Из тех, кто всегда в тени. Встретился с ней, поговорили. Говорит мало, смотрит в сторону. Спросил насчет рассыпанного чая… какой-то там у нее страшно ценный, думал, заведется. Так она знаете, что сказала? – Коля посмотрел поочередно на Федора и Савелия. – Не помню такого, говорит, возможно, я сама уронила. Во характерец! Ничего не выдавишь. Хорошенькая, как кукла. Еще парень у них, Юлиан Крещановский, вообще ни хрена не понимает, по три раза пришлось повторять, морда дурная. Следующий кадр – уборщица с ушами, Анна Кулик, – какая-то перепуганная… Хозяйка, Регина, Федькина подруга, закатила истерику, была подшофе. Негр позеленел, руки трясутся – боится крови. Какой-то прямо этот… паноптикум! Да еще и Рощик Иркин под ногами болтался, лез со всякой фигней. Посмотрел запись этой моды… Мама дорогая! Кто эти шмотки наденет? Да еще и голова лошади!
– Голова лошади? – с недоумением спросил Савелий. – Живая?
– Живая? О чем ты, Савелий? Они наперли на себя картонные головы зебры и кенгуру, моду изображали. Ирка говорит: я ни хрена не понимаю и это капец как круто. Ладно, говорю, натяну на тебя голову лошади, будешь крутая. Поржем вместе.
Раздосадованный Коля снова потянулся за бутылкой и выпил один. Савелий отказался – он пьет, исключительно чтобы поддержать компанию, так как человек мягкий и не может отказать. Первую дозу он принял: приличия соблюдены. Федор лишь пригубил, спросил:
– Что за человек жених? Руслан Бродский, кажется?
– Он самый. Архитектор, успешный строительный бизнес. Не знает, не подозревает, врагов не было, все ее любили. Чертово колье! Лучше бы не дарил, – сам виноват, а теперь сопли и слезы.
– Он тебе не понравился? – спросил Савелий.
Коля пожал плечами:
– Нормальный вроде. Переживает. Оказывается, они были созданы друг для друга. Снежана святая, чистая, ангел во плоти, любовь до гроба… О том, что собиралась свалить в Париж, он не знал. Дурят они нас на каждом шагу и ни хрена не докажешь.
– Надо бы поискать по ломбардам, – сказал Федор.
– Не дураки, ищем.
– Что сестра?
– Сестру зовут Ольга Рубович, работает в какой-то торговой фирме в Загребе, последний раз приезжала на похороны отца два года назад. Сообщили, прибывает завтра. Это все.