Страница 11 из 14
Не пляшет! Диссонанс налицо. Она умна, образованна, честолюбива, жесткость чувствуется… и на вторых ролях? Обязана подруге – возможно, Снежана давала ей это почувствовать… Стоп, остановись, философ! Эта дорога никуда не ведет. Досада, зависть, ревность – это… флюиды, а где факты?
– Да, – сказал Федор. – Меня интересует все. Вы же обсуждаете это между собой.
– Обсуждаем. О чем еще говорить… В гримерную мог зайти кто угодно, тот, кто уже бывал у нас. Или работник, или знакомый. Да и чужак мог ошибиться дверью. В той стороне туалеты. Мотив? Возможно, колье. Оно же пропало, так? К сожалению, в коридоре нет камер, только в зале и в вестибюле. Убийца может быть как женщиной, так и мужчиной. Она сидела перед зеркалом, он подошел сзади. Или подошла… – Девушка поежилась. – Говорят много, – сказала после паузы, – но всё домыслы и фантазии, свидетелей-то нет. И в городе всякое болтают, Снежану многие знали. Возможно, в полиции уже что-то известно… – Она давала понять, что сказать ей больше нечего.
Он проводил ее до двери, попросил звонить… если что. Она молча кивнула. Федор вернулся за стол, сел, закрыл глаза. Ему было плохо, бил озноб – видимо, поднялась температура. И росло раздражающее чувство неудовлетворенности, как будто упустил что-то важное. Он чувствовал, что устал. Оставалась еще одна девушка: Алина Ким. Он с силой провел ладонями по лицу, допил остывший кофе и закрыл глаза, чутко прислушиваясь к шагам за дверью. Но там было тихо, девушка опаздывала. Прошло пять минут, десять… Дверь распахнулась, и вошел Игорек.
– Где она? – спросил Федор.
– Алина не придет, – сказал Игорек. – Позвонила, извинилась: лежит с температурой. Придется отложить. Ты как?
Федор пожал плечами…
Глава 7. Что это было?
Тренькнул дверной звонок, и Савелий бросился в прихожую. Капитан Коля Астахов переступил порог и громко спросил:
– Жив?
– Тише, не кричи! – замахал руками Савелий. – По-моему, он уснул. Температура тридцать восемь. Я хотел «Скорую», он ни в какую.
Был Савелий наряжен в клетчатый фартук, лицо имел озабоченное и скорбное.
Капитан сунул Савелию торбу и спросил:
– Думаешь, серьезно? Он же бегает по утрам! Вся эта ваша закалка – фигня, я всегда говорил. Я тут взял на свое усмотрение апельсины, мясо, какие-то салаты. Ирка передала овсяное печенье. И принять.
– Что принять? – не понял Савелий.
– То, – ответил капитан, пристраивая на вешалку куртку. – Можно на него посмотреть?
– Только осторожно, не разбуди. – Савелий заглянул в торбу и ахнул:
– Водка! Ему нельзя!
– Лучшее лекарство от насморка, – сказал капитан Астахов и прошел в комнату. Савелий с озабоченным лицом поспешил следом.
…Савелий Зотов, главный редактор отдела дамской литературы местного издательства «Арт-нуво», человек тонкий, трепетный и полный эмпатии ко всему миру. Старинный друг Федора Алексеева и капитана Астахова. Красивым его не назовешь, но человек он очень хороший. Семьянин и отец двоих славных детишек – Насти и Германа. В данный момент Савелий в фартуке, с красным от жара лицом, с пегими прядками, упавшими на лоб, занят разогреванием куриного бульона и котлет для Федора. Бульон и котлеты передала жена Савелия Зося.
Они стояли у дивана и рассматривали спящего Федора.
– Бледный какой-то. Думаешь, выживет? – спросил грубый капитан Астахов, чтобы подразнить Савелия.
– Господи, о чем ты! – вскричал тот, всплескивая руками. – Конечно, выживет!
– Я все слышу, – Федор открыл глаза. – Коля, что по убийству?
Савелий испуганно уставился на капитана, тот пожал плечами:
– Бредит, наверное.
Федор сел, подложил под себя подушку и сказал:
– Раз уж все тут, предлагаю сесть за стол и обсудить текущий момент. Савелий, командуй.
Савелий потрогал тыльной стороной ладони лоб Федора, сказал озабоченно:
– По-моему, cпа́ла. Коля, придвинь стол, ему нельзя вставать. Я сейчас! – Он побежал на кухню.
– Савелий сказал, что ты помираешь, – сказал Коля, когда тот вышел. – А вот не хрен бегать голяком под дождем, я всегда говорю. И жрать сырую свеклу. Задолбали своим здоровым образом жизни!
– Это вирус. Что-то раскопали?
– Раскопали, как же! Убийца гуляет на свободе, как говорится. Терпеть не могу бабские коллективы! Истерики, визги, бредятина и ничего конкретного. Твоя Регина, этот прибацанный негр… Ирка тоже под руку суется со своим… кутюрье! – Последнее слово прозвучало как ругательство.
Ирочка – гражданская жена капитана Астахова, девушка небольшого росточка с прекрасным характером – ей все пофиг. Они хорошая пара, так как капитан склонен к пессимизму, полон дурных предчувствий и любит поназидать, а Ирочка, наоборот, скачет по жизни кузнечиком и пропускает все мимо ушей. Работает она у кутюрье Рощенко с «тонкой кишкой», по выражению Игорька, вечного соперника Дома «Икеара-Регия». Не моделью, как читатель мог бы подумать, а старшим, куда пошлют: варит кофе, помогает швее, отвечает за готовую продукцию; иногда ее даже выпускают на подиум… ну там, когда модель сломает ногу или заболеет. «Эх, Ирка, тебе бы росточку малеха добавить, цены бы тебе не было», – любит повторять Рощик.
Город после убийства девушки из Дома Регины захлестнула волна сплетен и домыслов, и вся команда Рощенко принимает в этом посильное участие. А как же! Ирочка стала героиней дня, так как знает обо всем из первоисточника. Она же доносит до Коли версии убийства «от Рощика», за что Коля обозвал ее мембраной. Ирочка не совсем представляет, что такое «мембрана», но чувствует себя польщенной, решив, что это что-то вроде «тайного агента».
– Какой убийца гуляет на свободе? – спросил Савелий.
Капитан, не ответив, достал из буфета стаканы, открыл бутылку.
– Коля, ему нельзя! – бросился Савелий. – Я же просил!
– Будешь? – Капитан повернулся к Федору. – От вируса. Савелий, ты тоже! У тебя семья, ты у нас в группе риска.
Он разлил. Они выпили: Коля одним махом, Федор в несколько глотков, Савелий, страшно сморщившись, отпил чуть и отставил стакан.
– Котлеты! – обрадовался Коля, нацеливаясь вилкой. – Зося? – Савелий кивнул. – А моя Ирка только пельмени и яичницу, да и то… Повезло тебе, Савелий. Наш философ небось локти кусает. Кусаешь?
– Кусаю, – согласился Федор. – Как подумаю…
– Да ладно вам, ребята, – смутился тот.
– Я тебя простил, Савелий. Зося сделала правильный выбор, подумай сам, какой из меня муж?
В их кругу бытовала легенда о том, что Савелий отбил Зосю у Федора. Да, да, Савелий, с его сомнительной внешностью, у красавчика Федора Алексеева. Капитан издевается над обоими, Федор делает вид, что до сих пор переживает, Савелий чувствует себя виноватым и оправдывается.
– Ну что ты, Федя! – заволновался Савелий. – Ты прекрасный муж… в смысле, если когда-нибудь… Честное слово! Ты умный, тебя все любят, студенты и коллеги, ты хороший товарищ! Книгу пишешь…
– Особенно коллеги, – фыркнул Коля. – Бабье так и бросается. Вот скажи мне, Савелий, как ему удается пропетлять? Засады и подставы на каждом шагу, рвут на части, зов природы, опять-таки, а он до сих пор на свободе! Твоя Зося подружек подсовывает, моя Ирка своих безмозглых тащит, а он между капельками, между капельками! – Коля сделал извилистый жест рукой. – Из таких, как философ, получаются классные аферюги. Со своей честной физией ябеды-отличника он запросто обнесет любой банк.
Савелий укоризненно покачал головой – подобных разговоров он не одобрял.
– Что по убийству? – спросил Федор.
– Какому убийству? – спросил Савелий. – У нас произошло убийство?
– Савелий, ты прямо как из космоса. Произошло. В ателье… как его? – Коля пощелкал пальцами.