Птичка

Глава II. Роковая ошибка

Облачившись в изысканное прелестное платье и шляпку жемчужного цвета, Глаша еще раз посмотрелась в зеркало и тяжело вздохнула. Она вышла в коридор, ощущая, что ее душа разрывается от болезненного сознания о том, что она должна оставить Петрушу. Ее желание вновь зайти к сынишке, который теперь спал, было слишком сильным. Все утро и день она провела с ним. И ее материнская сущность все равно надрывалась от осознания потери.

Петруша был частью ее. Ее нервное сердце, стучало глухими ударами, когда она проходила мимо детской

– Одумайся, как твой сын, будет без тебя? – ее внутреннее я прошептало ей.

Но ее сознание ответило:

– Он уже большой, ты выполнила перед ним свой долг. Он сможет и без тебя. У него есть чудесная любящая нянька. Да и Дмитрий прекрасно занимается с ним сам, когда бывает дома. И мальчику более, нужен отец, нежели мать теперь…

Однако эти фразы не успокаивали ее нервного сознания. Аглая понимала, что будет жестоко страдать, если ей придется оставить сына. Как было бы чудесно взять его собой, и жить вместе с Николаем. Но она еще не знала, готов ли Николай принять ее. А тем более с Петрушей. Она прекрасно понимала, что возможно ради любви к Николаю ей придется пожертвовать своей любовью к сыну, и это было для нее трагедией. Если бы ни Петруша, она бы не задумываясь, уже завтра уехала с Николаем, и больше никогда бы не вспоминала о своей прошлой невозможной нервной жизни. Дмитрий Скарятин теперь казался молодой женщине неким злым существом, который с самого знакомства только и делал, что мучил ее. Да она забыла на время о его каверзах, но теперь Глаша вновь вспомнила то зло, которое он причинил ей. А теперь к этому прибавилась еще и его недавняя измена. Она понимала, что Дмитрий никогда не изменится и совсем не любит ее, ибо едва только у него появляется возможность, он совершает очередной гнусный поступок. Она любила его все эти последние годы, позабыв печально-гнусное прошлое, которое связывало их. Однако на той неделе, едва примирившись с ним, она вновь застала его в компрометирующей ситуации. Он пытался скрыть от нее появление Николая, делая вид, что ей только это привиделось. Дмитрию даже удалось прогнать позавчера ее законного так долго отсутствовавшего мужа, а вчера, несмотря на ее протесты, Дмитрий эгоистично добился от нее близости. Сегодня же он уже угрожал ей разлукой с сыном. Он постоянно приводил ее нервы в расшатанное состояние, и как будто специально делал ее жизнь печальной и тревожной.

Садясь в открытую коляску, Глаша все же надеялась, что в Дмитрии осталось еще что-то светлое, и он позволит ей видеться с сыном. Она понимала, что разлука с сыном будет жестоко терзать ее, но ее любовь к Николаю в тот момент была так сильна и эгоистична, что она была готова пойти на эти жертвы, не осознавая до конца всех тягостных мук, которые ее ожидали.

Теперь Аглая мечтала увидеться с Николаем, объясниться с ним, прикоснуться к нему. Ведь она считала его погибшим, и оттого его появление казалось ей теперь сказкой, прекрасной и невозможно желанной. Она надеялась, что Николай вновь мог излечить ее от страданий, словно он мог сделать ее жизнь доброй и светлой.

Демьян конюх, что увозил два дня назад странного приезжего в гостиницу, за щедрое вознаграждение рассказал Глаше, где остановился Николай.

Раздался легкий стук в дверь гостиничного номера и Николай явно не ожидавший посетителей подошел к двери. Едва он распахнул дверь, как увидел на пороге Глашу, прелестную, взволнованную и трепещущую.

– Аглая? – опешил Николай, замерев у открытой двери. – Вы приехали?

– Николаша, я так виновата перед Вами! – воскликнула Аглая трагично, и тут же рухнула на колени перед Скарятиным. – Если бы я знала, что Вы живы, я бы никогда… – голос ее сорвался от переживаний.

– Что Вы! – испуганно воскликнул Николай. – Он кинулся к молодой женщине, облаченной в кокетливое жемчужное платье, поднимая ее с колен, и явно не ожидая от нее подобного. – Встаньте, что Вы!

Придерживая ее сильной рукой за талию, он проводил Глашу к небольшому диванчику, усадив ее на мягкое сидение. Присев на корточки, дабы его лицо было на уровне ее взволнованного личика, Николай взволновано посмотрел на нее.

Не в силах говорить от охватившего ее волнения, Аглая молча, так же смотрела на Николая и ее глаза наполнились слезами облегчения. Она видела на его лице некрасивый шрам, около виска, его волосы с боков поседели, а лицо стало гораздо старше. Аглая подняла руку и ласково осторожно провела по его седому виску, где начинались волосы.

– Мой Николя, я так страдала без Вас…

Он вдруг схватил ее ручки и, склонив голову, начал осыпать ее пальчики безумными горящими поцелуями. Она не останавливала его, ощущая, как все ее существо наполняется знакомым теплом и чувством покоя от его близости. Этот человек, так быстро ушедший из ее жизни и так горячо любимый ею, вновь был рядом. От предчувствия долгожданного счастья Аглая вся затрепетала. Лишь с ним она была когда-то спокойна и счастлива, лишь он теперь мог наполнить ее жизнь радостью.

Николай отстранился от ее рук и поднял к ней взволнованное лицо.

– Вы приехали, – прошептал он благоговейно.

– Я не могла не приехать, – прошептала она одними губами, не спуская с него горящего темного взора. – Вы мой муж, и я должна быть с Вами.

– Вы прочли мое письмо?

– Письмо? Какое письмо? – удивилась Аглая.

– Дмитрий обещал передать Вам.

Аглая поморщилась, понимая, что исчезнувшее письмо, очередная гадкая выходка Дмитрия. Она тяжело вздохнула и встала с кресла.

– Ах, Дмитрий… Я не могу быть с ним, – трагично заявила она. – Он столько лгал мне, изменял. Он делает меня несчастной.

– Но он сказал, что Вы счастливы.

– Ему хочется в это верить. Я вовсе не хотела на него замуж. В моем сердце всегда были только Вы, Николаша. Дмитрий шантажировал меня, и только оттого я согласилась тогда на брак с ним. Если бы я только знала Николай, что Вы живы… я бы никогда не вышла за него… ведь я люблю только Вас, теперь я это чувствую всем сердцем… – вдохновенно проворковала Аглая, не спуская с его добрых ласковых глаз трепетного взора и, чуть сглотнув, продолжила. – По трагичной роковой случайности я несколько лет назад забыла все. Оттого столько долгих лет Дмитрию удавалась внушать мне, что я люблю именно его. Но это не так. И теперь едва я вновь увидела Вас, Николаша, как произошло чудо. Лишь одним своим появлением Вы исцелили меня от сна дурмана, и я снова обрела память…

– Неужели все, что Вы говорите, правда? – произнес он с благоговением, взирая в ее огромные блестящие глаза и всеми фибрами души желал ей верить.

– Моя жизнь рядом с Дмитрием превратилась в хаос. Он постоянно делает мне больно. У него вечные недоговорки, я постоянно застаю с ним других женщин. Он требователен и резок. Я так устала от всего этого. Я не в силах больше страдать. Увидев Вас, я отчетливо поняла, что лишь с Вами я могу быть спокойна и счастлива. Я Ваша жена по закону, и если Вам нужна моя любовь, я готова последовать за Вами…

Услышав последние слова Глаши, Николай напрягся и вновь начал с упоением целовать ее руки. Затем он поднял на нее глаза и, обхватив ее голову ладонями, вдохновенно произнес:

– Вы чудесная, неповторимая женщина. Как я могу не желать быть с Вами? Все эти годы я ни на миг не переставал любить Вас. Лишь Ваш прекрасный образ не дал мне сломаться в плену, лишь за Вами я приехал теперь. Я обожаю Вас сейчас более, нежели шесть лет назад…

– Если Вы любите меня, прошу Вас давайте уедим отсюда.

Она счастливо улыбнулась ему, и порывисто присев рядом с ней на диванчик, приник губами к ее дрожащему рту. Спустя некоторое время Николай оторвался от ее губ и тихо спросил:

– А как же Ваш сын?

Глаша нервно сглотнула и нахмурилась, и Николай понял, что это для нее болезненная тема.