Страница 123 из 126
— Кто ты такой, чтобы давать нам советы?! — взорвался парень. — Позволь-ка этому молодому мастеру дать тебе парочку наставлений! Отведай технику Девяти Призрачных Кулаков Дао!
И, не дожидаясь ни моего согласия, ни возражений от своих старших (которых, впрочем, не последовало), он атаковал.
Эта грозная техника Девяти Кулаков, выглядела, безусловно, впечатляюще: молниеносно приблизившись, он выбросил удары, и его кулаки, оставляя за собой остаточные изображения, понеслись в направлении моего похмельного организма. И да, это все действительно выглядело, словно у него не две руки, а, по меньшей мере, шесть. Ну, или восемь. Кого-нибудь менее просвещенного он, возможно, и смог бы обмануть своими ложными движениями, но этот старый праведник, постигший все тайны Фэн Шуй и свиноводства, был вовсе не впечатлен, и благодаря Божественному Восприятию прекрасно все видел. И все его корчи и ужимки, которыми он пытался ввести меня в заблуждение, и направление, в котором шел настоящий удар.
Его надменное холеное лицо и мой бодрый правый кулак, несомненно, были созданы друг для друга. Именно поэтому этот старик, в сердце которого праведность разбавляется только лишь милосердием, добродушно позволил им встретиться.
— Ыык! — содержательно поведал нам парнище, укладываясь на песок строго по Фэн Шуй, а именно головой на восток, ногами на север и юг. — Ы! Ы пофмел мея удаить!
— Но ты же сам хотел дать мне наставления! — я благочестиво не стал пинать его по ребрам, хотя, в иной ситуации, безусловно, одной зуботычиной он бы не отделался. — Спасибо, молодой мастер, твоя тактика по-настоящему уникальна: подумать только, разбить противнику кулак своим лицом, а потом брать его беззащитным! Я обязательно применю твои наставления на практике. Когда-нибудь потом.
Парень попытался принять горизонтальное положение, но у него не получилось, потому что годы чистосердечного смирения, молитв, ночных бдений и подметания мостовых ломом сделали мои аргументы в жарких дискуссиях особенно убедительными.
— Как ты смеешь издеваться над слабейшими, негодяй! — раздался голос еще одного страждущего. — Брат Чу всего-лишь хотел предостеречь тебя от непочтительности, но ты сам выбрал свою судьбу! Попробуй Пробивающее Касание Демона!
Пробовать ужасную технику Пробивающего Касания Демона я не стал — не было настроения.
Последний Поцелуй Уходящего Лета, так называл этот прием отец, когда учил меня, еще малого, драться.
— Я словно молодого Дэшеня сейчас вижу, — вполголоса поведал высокий старик своему спутнику, который с едва заметной усмешкой наблюдал за тем, как второй представитель молодого поколения семьи Дао удобно расселся на песке и пытается собрать глаза в кучу после удара лбом в подбородок. — А это, как мне помнится, он называл…
— Тысячей Весенних Колокольчиков, — задумчиво покивал головой мужик в доспехах, в свою очередь задумчиво разглядывая парня в расшитом золотыми нитями шелковом халате, что решил попробовать свои силы третьим, получил свою минуту славы и боли и теперь наслаждался перезвоном этих самых колокольчиков, мелодичная песня которых, не умолкая, лилась в его голове после звучного шлепка ладонью по уху.
— А это Подлый Журавль! — уже не скрывая улыбки, прокомментировал старик, наблюдая за тем, как очередной желающий выхлопать пыль пройденных дорог, прах прожитых лет и пепел жизненных невзгод из рубашки этого старого праведника, не снимая ее при этом с него самого, осторожно проверяет, не сгибается ли его колено в обратном направлении.
Да, с этой небесной техникой Божественного Восприятия поединки с этими молодыми мастерами вызывали во мне ощущение, что я издеваюсь над детьми.
Какое освежающее чувство!
Но всегда надо знать меру, поэтому последнюю поединщицу — стройную и высокую меланхоличного вида девицу, не портившую свое прекрасное, но несколько бледноватое лицо косметикой, а также не носившую никаких украшений за исключением нефритовой брошки — я бить не стал. Перехватил ее кулачок, с неженской силой летевший мне прямо в дыню, заломил руку, заключил в теплые ласковые объятия и аккуратно оборвал все пуговицы на ее рубашке.
Как говорится, женская красота — страшная сила. Страшную силу она предпочла окружающим не демонстрировать, поплотнее запахнувшись и придерживая полы рубашки руками.
— Ты! Старый извращенец! — бессильно прорычала девушка мне, когда я попытался вернуть ей ее собственность, на что я лишь пожал плечами и молча передал пуговицы мужику в доспехах.
— Не такой уж и старый! — с этими словами развеселившийся старик звонко щелкнул пальцами, и моему лицу вдруг стало свежо и прохладно, потому что борода, которую я холил, лелеял, с которой уже сроднился и до сего момента считал надежно приклеенной, отвалилась, и теперь печально висела, зацепившись за воротник рубахи. — И ты еще сомневался, а, Сихао? Твоя точная копия, только свежее на три десятка лет! И лысая. А этот поганый кулачный стиль Сотни Кабаков И Борделей? Безусловно, Дэшень очень ответственно подошел к воспитанию юного Ли. Правда, похоже, что в той мере, в какой сам это понимал…
— Я вижу! Это глаза моей любимой Вейци! — лицо мужика осветилось широкой улыбкой. — Здравствуй, Дао Ли! Дао Дэшень был моим братом, а мое имя — Дао Сихао. Ли, я твой отец.
— Подтверждаю! — отозвался мощный старик. — Ты был прав, — он обратился уже к все также улыбающемуся мужику в доспехах. — Когда выбрал Дэшеня чтобы именно он уходил с твоим сыном. Мое имя Дао Лонвей. Ли, я твой дед.
— Разумеется, — ответил ему тот. — Если не уверен, что поможет сила, обратись к хитрости.