Страница 15 из 64
Фархейр оскалился, покачнувшись, и из его рта выскользнула струйка крови.
Это был чётко выверенный, сбалансированный и смертоносный удар.
Удар, направленный прямо ему в сердце.
Ну уж, нет, тварь! Так просто тебе меня не убить, даже и не рассчитывай!!!
Сломать ещё один рунир исцеления и ринуться в бешеную атаку. Вот только, несмотря на яростный напор, лимрак плавно уворачивается от каждого взмаха звенящего железа, не сводя с него немигающих глаз и словно бы точно зная, куда именно Норхал будет наносить каждый новый удар. А затем он вдруг делает стремительный шаг вплотную к нему и молниеносным, едва различимым движением снизу вверх насаживает его на дриарилловые лезвия, вновь пронзившие едва затянувшееся сердце фархейра. Краткий миг они смотрят друг другу в глаза, а в следующее мгновение чёрный волколак в полуобороте вырывает клинки из раны, резко приседает и широким взмахом коротко свистнувшей смертоносной стали отрубает левую ногу четырёхрукого воина.
Взмахнув руками, Норхал пал спиной на землю и из его груди вырвался выбитый воздух. Обрубок пульсировал болью, перед глазами всё плыло, а исходящее кровью сердце судорожно билось о разрезанные лёгкие. Преодолевая расползающуюся по телу боль, он через силу вдыхал морозный воздух, но его было так мало, так ничтожно мало… Пытаясь удержать остатки ускользающего сознания, он шарил ладонью по поясу в поисках нового рунира, но плохо слушающиеся пальцы натыкались лишь на пустые отсеки.
Лимрак с дририлловой лапой встал рядом с ним и стал молча смотреть ему в глаза. И тогда вдруг к нему неожиданно пришло необычайно чёткое осознание грядущего, и он, наконец, перестал сопротивляться.
Вот, значит, как…
Норхал отвёл взгляд от волколака и с тоской посмотрел в небеса, с которых падали лёгкие снежинки, красиво сверкающие в ярком сиянии полной луны.
Выходит, у него не было и шанса, да? Хах… Лядский лимрак… Вот какого Фера этой ночью ты оказался именно здесь? Это ведь так… нечестно… несправедливо… Я ведь… так многого… ещё… не успел…
Воин сделал три коротких вдоха, а в следующее мгновение его израненное сердце, наконец, остановилось, и его душа покинула могучее тело вместе с длинным, протяжным выдохом.
И когда глаза четырёхрукого Норхала медленно покинула последняя искра жизни, Саргон оторвал от них свой взгляд и поднял его на вросшую в глубоко в земную плоть зловещую скалу, напоминающую гигантский продолговатый череп исполинского монстра с неровными буркалами бездонных глазниц, едва угадывающимися носовыми щелями и искороженным провалом зубастой пасти вместо входа.
Марлот был уверен в том, что для того, чтобы противостоять бесчисленным армиям силпатов и силзверов, необходим самый настоящий монстр. Однако он ошибся.
Не сводя глаз с Костяной Горы, я крепко сжал дриарилловую лапу в кулак.
Для этого потребуется не просто монстр, а самая великая и ужасающе сверхмощная тварь, какую только способен породить Древнир.
И кажется я знаю, где именно её найти.
Глава 4.3
Откинув полог из толстой шкуры, я настороженно вошел в дальнюю пещеру, когда-то служившую лежбищем рыпохвиста. Обведя глазами довольно уютную обстановку нового хозяина Костяной Горы, ныне, впрочем, как и все её прежние владельцы, безвременно почившего, я остановил их на кипящем над костром казане, от которого исходил приятно манящий запах вкусной мясной похлёбки. И на мгновение меня даже кольнуло искреннее сочувствие к четырёхрукому воину — он явно надеялся вернуться в личное логово и вдоволь насладиться горячей пищей в эту снежную, зимнюю ночь. Что ж, не повезло — стоило, как и прочие силзверы, поселиться в захваченном Рэйтерфоле.
Сняв казан с огня, я оторвал взгляд от бурлящего варева и устремил его на невзрачный продолговатый камень, приваленный у стены напротив спального ложа. Бывший жилец не стал его убирать, органично вписав в обстановку пещеры в качестве стойки для копий, а если судить по глубоким насечкам, в будущем явно планируя обработать глыбу и превратить её в удобное хозяйское кресло, а то и вовсе в незыблемый трон.
Не отводя завороженных глаз, я медленно приблизился к камню, вытянул руку и замер, почти касаясь когтями неровных изгибов.
А что, если я ошибся? Рыпохвист ведь обладал всего двадцатой ступенью, вполне естественно, что он мог считать могущественными врагами всех, кто был хоть немного сильнее него… И этот четырёхрукий — судя по всему, он здесь уже довольно давно, так почему же он не почувствовал присутствия чего-то могущественного буквально у себя под ногами? Быть может, это потому что оно не такое уж и могущественное? Да и с чего я вообще взял, что там всё ещё кто-то остался?
Стиснув зубы, я опустил морду и сдвинул брови.
Что ж, есть единственный способ получить ответы на все эти вопросы.
Моя ладонь уверенно легла на шероховатую поверхность и дыхание тут же перехватило.
И миг спустя я вновь почувствовал это! Также, как и тогда, в руку отдавали ритмичные удары чего-то величественного, и сердце тут же жадно забилось в предвкушении будущей встречи.
Встречи с тем, кто ждёт уже очень, очень давно.
С расширенными до упора зрачками я вонзил когти в плотный зазор между камнем и стеной, и с нетерпением отшвырнул его в сторону, открыв взору длинную, змеящуюся в скале трещину, из глубин которой явственно веяло тлетворной смертью, что настигнет любого, кто отважится ступить во мрак неизведанного.
Изогнув губы, я оголил острые клыки.
Нет, я не ошибся — порождение Костяной Горы могло быть кем угодно, но только не жалким слабаком.
И очень скоро мы узнаем, кто из нас окажется сильнейшей тварью Древнира.
Хм. Вот только…
Склонив голову набок, я скептично осмотрел довольно узкий пролом.
Вот только сначала нужно до него добраться. И тело волколака для этого явно не подходит — если уж кто и сможет сюда пролезть, так это крыса.
Тело свела уже привычная судорога превращения: кости укорачивались, череп перестраивался, становясь меньше, а органы частично меняли своё положение и размер. Всё же страген и волколак были схожи внешне и внутренне, так что трансформация проходила проще, чем в тролля, или уж тем более в виверну, плоть которых приходилось наращивать или же сбрасывать, словно старую змеиную кожу.
Я с удовольствием размял гибкое тело, наслаждаясь лёгкостью и плавностью движений.
Как же давно я не принимал форму страгена! Даже не думал, что будет настолько приятно вернуться к своему первому лимрачному воплощению.
Разрабатывая похрустывающие кисти лап, приблизился вплотную к уходящей вниз расщелине и осторожно принюхался, при этом шевеля ушами и рассматривая неровные скалистые стены. Присев на корточки и проведя по ним острыми когтями, хмуро сковырнул несколько земляных комков.
Странно — земля сухая, не промёрзлая. Крошится под пальцами. Хотя вижу, что дальше земляной туннель сменяется каменным, но это не успокаивает — даже если они чередуются, всё-равно риск обвала при такой неоднородной структуре слишком велик. По хорошему здесь бы начать грамотные раскопки, с расширением лаза и укреплением свода, но, увы, времени работать по всем правилам никто не даст, так что придётся вознести молитву богине Эмере и рискнуть шкурой.
Глубоко вздохнув, словно перед погружением в воду, я шагнул во мрак.
Даже несмотря на то, что продвигаться приходилось боком, первые несколько шагов дались довольно легко, но вот дальше расщелина приняла более сильный наклон вниз и резко сузилась. Обшаркивая спиной осыпающуюся стену и постоянно с беспокойством поглядывая вверх, я, не доверяя зрению, осторожно страховал себя, ощупывая дорогу впереди правой лапой. Касаясь свисающих корешков, выпирающих осколков скалы и опадающей под ноги земли, я медленно продвигался всё дальше, и дальше…
Отблески костра из малого зала постепенно таяли, пока, наконец, не исчезли окончательно, оставив меня в кромешной темноте. И хоть после испытания Хайзена я и привык находиться в абсолютной тьме, однако от ощущения постепенно смыкающихся стен внутреннее напряжение росло с каждым мгновением.