Страница 63 из 84
«Когда летишь с моста, понимаешь, что все твои проблемы решаемы. Кроме одной. Ты уже летишь с моста…» (с)
Нечеловечески красивый, изящный, светлый… Он стоял у обшарпанного окна старой больницы, вцепившись полупрозрачными от холода, тонкими пальцами в замызганный подоконник. Под изумительными, яркими, бездонными глазами залегли темные круги, лицо выглядело чересчур бледным и каким-то неестественно осунувшимся.
Да… Гримеры, верно, потратили на него вчера много времени.
Но вся эта усталость, какая-то убитость, даже печать нескончаемой муки, не портили прекрасного, все еще дышащего юностью открытого лица.
— Я нашел тебя, — глухим, чуть севшим голосом пробормотал Том, цепляясь в подоконник еще крепче, выдавливая потрепанным цветам странную, измученную, совсем непохожую на привычную улыбку.
Маргарита шатнулась назад, прижалась спиной к двери. Из ослабевших рук выпали тюльпаны и ароматным ковром легли к ее ногам.
— Зачем ты… — одними губами, неслышно начала она, не сводя с мужчины напротив болезненного взгляда.
По щекам девушки потекли слезы. Маргарита, беззвучными, мертвыми слезами орошая свое лицо, стояла перед ним, не в силах скрыть своей слабости, усталости и боли. Она не успела приготовиться, не успела сориентироваться, не успела собраться и махнуть на лицо очередную маску.
Том оторвал уже побелевшие от напряжения пальцы от подоконника и, стиснув зубы так, что желваки заходили на бледных щеках, шагнул ко ней.
— Нет… нет… да ну нет… — Маргарита шевельнулась, нашарив за спиной дверную ручку, внезапно рванула ее вниз, распахнула дверь, вывалилась из смотровой.
И побежала так быстро, как только могла. Бегала Бестужева впечатляюще, в университете на занятиях по физической культуре ее всегда ставили на «стометровку» с парнями. Но вот сейчас, сейчас доктору казалось, что она едва передвигает ватными ногами. Каблуки еще эти дурацкие…
Выскочив за поворот, она услышала его сдавленный, полный боли крик:
— Маргарита!!!
Девушка на ходу ухватила рукой пустую каталку и с силой дернула ее за собой, с грохотом отпуская позади себя, преграждая бегущему следом Тому путь. Поворачивая в очередной коридор, Марго метнула взгляд назад и с ужасом увидела, как, легко опершись одной рукою о кушетку, Уилсон буквально перелетает препятствие, не обращая внимания на восторженный возглас прилипшей к стене коридора и крайне заинтересованной в происходящих вокруг нее событиях бабульки.
Да… такому бы, наверное, пришлось проиграть ту стометровку…
Маргарита понеслась еще быстрее, но, влетая в очередной поворот, цепляясь рукой за угол стены, ощутила на своей талии горячие ладони… и взвизгнула бы от страха, если б не вырвалось из ее горла сдавленно-опасное рычание. Том ухватил девушку, грубо развернув лицом к себе, с силой рванул к своей груди, намертво прижимая одной рукой за спину, другой — за затылок.
— Остановись! Остановись… — шептал прерывающимся голосом Том, зарываясь носом во взъерошенные волосы подруги. — Остановись, любимая моя…
Марго высвободила руки и, сжав кулаки, принялась бить мужчину по плечам, спине, заходясь в рыданиях, заливая слезами безупречную рубашку и плащ:
— Отпусти!!! Отпусти!!! Умоляю, отпусти!!! — она выбилась из сил и поникла в его руках, Том, не обращавший никакого внимания на жалкие попытки пленницы обрести свободу, тут же перехватил ее в новые объятия.
— Зачем ты так?! — простонали ему в грудь, с силой сжимая в кулаках отвороты плаща. — Ну что, что я сделала тебе?!
— Прости меня… Прости, — Уилсон снова склонился губами к виску девушки. — Прости, Маргарита… Я столько хотел тебе тогда сказать, я столько должен был сказать тебе тогда. Но я так боялся… Я тебя боялся, — он горько усмехнулся в растрепанные волосы. — Я и сейчас боюсь, до смерти боюсь, что ты оттолкнешь меня… Марго… Прости меня. Ты спасла меня… Ты мое счастье, мой свет, ты мой якорь… Я не мыслю себя без тебя… Ты спасла меня, Маргарита. Ты разбудила меня… Ты наполнила мою душу неведомыми мне чувствами, ты заставила кипеть мой мозг… Ты заставила меня думать, ты заставила меня посмотреть на мир по-новому… Ты заставила меня страдать… Я и не думал, что после всего смогу испытывать такую беспроглядную, беспощадную, пожирающую душу боль… Я люблю тебя… Я так люблю тебя… Я не могу без тебя. Я не хочу без тебя. Я не буду без тебя… Пожалуйста, не отталкивай… Впервые в жизни доверься… Я не подведу тебя, Маргарита… Только останься со мною, прошу… Ты подарок мой, ты прощение мое, ты моя надежда! Ведь я так люблю… Я знаю, я вижу, ты любишь так же безумно и дико… У нас все получится. Я знаю, что все получится… Я пришел за тобой. Я всегда и всюду буду идти за тобой.
В голове у Маргариты будто бы что-то рванулось, ухнуло в грудь, провалилось в живот… И оттуда, прямо из-под «меча» разлилось такой дикой жгучей болью, что ноги у доктора подкосились, все тело дернулось волной холодного пота, перед глазами вспыхнули яркие, причудливо смазанные чьей-то невидимой рукой зигзаги.
Из последних сил удерживая сознание, девушка мягко отклонилась назад и заглянула в чудны́е серые глаза. Он не лгал. Его глаза не лгали…
Как во сне, протянула руку к любимому, неестественно бледному лицу, едва коснулась пальцами кожи:
— Я ведь люблю… что ж… так… глупо… — закончить Маргарита не смогла, перед глазами любимый образ «разорвался» разноцветными вспышками, доктор улыбнулась, мягко высвободилась из теплых рук, шатнулась в сторону, — подожди меня… з-здесь… я с-сейчас…
Отвернувшись, придерживаясь рукой за стену, Марго вскинула голову. В пятнадцати шагах была дверь, на двери — надпись — «Кабинет неотложной помощи». Картинка поползла кругом, сдвигаясь влево накренившимся потолком, слепящими огнями потолочных ламп.
— Маргарита?
— С-сейчас…
Вымучив два упрямых шага к «неотложке», девушка с хрипом рухнула на одно колено.