Фальшивая любовь

- Эй, ты меня плохо знаешь, - донеслось позади, и я обернулась, но толком разглядеть хоть что-нибудь мне не удалось.

Раздался громкий и неприятный смех, и я снова посмотрела вперёд – смех слышался где-то совсем близко, передо мной или чуть левее.

- Я не позволю тебе быть счастливой!

Я вздрогнула от этих резких, больно резанувших по сердцу слов.

- Я не позволю тебе быть счастливой! – повторил голос, и эхо прокатилось по окружавшей меня тьме.

Я вскочила. Несколько секунд переводила дыхание, пытаясь прийти в себя. Это сон. Всего лишь дурной сон.

Моей спины нежно коснулась рука мужа, и он с закрытыми глазами пробормотал:

- Ты куда?

- Никуда. Просто плохой сон приснился.

- Не обращай внимания, - посоветовал он, и я легла рядом, прижавшись к сильному плечу любимого мужчины.

Про этот сон я вскоре забыла, не придав ему никакого значения. Мне не в первый раз снилась всякая ерунда. Так что же, всему верить? 

Через несколько дней Серёжа уехал в Питер. Там у него было два выступления и автограф-сессия. Удивительно, но я совсем не ревновала его к поклонницам. Меня этот факт очень мучил. Ведь как любая порядочная жена, к тому же любящая, к коим я себя причисляла, я должна была переживать перед каждым концертом и встречей с фан-клубом, требовать ни в коем случае не смотреть в их сторону и прочее-прочее. А я вместо этого спокойно отпускала его, принимая тот факт, что журналисты, поклонницы, слава – всё это лишь неотъемлемая часть его работы.

Вернулся Арсеньев уставшим и сразу же улёгся спать. Если ему по прилёту не нужно было спешить на очередную съёмку, он позволял себе выспаться. Мог спать подряд четырнадцать часов, зато потом непременно был в хорошем настроении. 

А в этот раз случилось исключение. И это меня удивило, если не сказать, поразило. 

Когда он показался на кухне, я как раз старательно вчитывалась в кулинарную книгу, желая чем-нибудь вкусненьким удивить своего дорогого мужа. Заметив его, тут же приподнялась и с радостной улыбкой повисла у него на шее. Но Арсеньев довольно резко отстранился, налил себе в кружку воды и жадно выпил.

- Серёж, в чем дело? – опешила я.

- Не надо на меня так налетать. Ты можешь вести себя посдержаннее?

- Чего? Арсеньев, ты не проснулся ещё что ли? 

- Я выспался. Просто меня достало это «сюси-муси».

Я хотела ответить что-то из ряда: "раньше тебя всё устраивало", но решила, что полезнее будет промолчать и не заводить спор. Возможно, он не в духе. Перепады настроения у него, как у любой творческой личности, порой случались. А мне, женщине, следовало проявлять гибкость и подстраиваться. Такова участь.

- Ужинать будем? – сухо спросил он.

- Ещё не готово. Ты что хочешь: я вот тут нашла потрясающий рецепт, хочу попробовать…

Он перебил на полуслове:

- Слушай, у нас когда-нибудь будет такое, что я приду и будет готово? Ты вечно кормишь меня своими байками, а мне хочется жрать! Нормальной еды!

Он никогда не повышал на меня голос, не обращался вот так по-хамски. К тому же я не могла понять, в чём провинилась. И слёзы непроизвольно выступили на глазах, ручейками покатившись по щекам.

- Серёж, ты чего? Ты что орёшь на меня? – жалобно произнесла я.

- Да пошла ты! – грубо выкрикнул он и ушёл.

По хлопку двери я поняла, что осталась в квартире одна. Опустившись на стул безвольной куклой, заплакала, не сдерживая эмоций. Что с ним произошло? Может быть, это какой-то очередной его фокус? Глупый розыгрыш? Я не понимала, чем вызвана такая буря эмоций и неприкрытой ненависти в мой адрес.

Немного успокоившись и приведя себя в порядок, снова взяла в руки кулинарную книгу и принялась за приготовление выбранных блюд: салата со специями и лазаньи. Готовка немного отвлекла меня от переживаний, и я даже стала улыбаться, представляя, как Серёжа сейчас вернётся и обрадуется, почувствовав эти божественные запахи. Мы помиримся и всё снова будет хорошо. Иначе просто и быть не может.

Но надежда умерла почти сразу. 

Раздался хлопок двери и тишина. Я, не дождавшись, пока Арсеньев соизволит заглянуть на кухню, хотя ароматы уже готового ужина распространились по всей квартире, заглянула в комнату и увидела, что Серёжа лежит на кровати и смотрит телевизор.

- Серёж, ты ужинать будешь? Я там приготовила са…

- Нет, - даже не взглянув в мою сторону, отрезал он.

- Но…

- Я могу побыть один? Я поел.

Я больше не стала его доставать. Вернулась на кухню, несколько секунд в нерешительности постояла над готовыми блюдами, а затем решительным жестом вывалила нетронутые труды в мусорное ведро. Хорошее настроение испарилось, а с ним и аппетит.

Я прошла в спальню, легла на свою половину кровати спиной к Арсеньеву, свернувшись клубочком и надеясь, что мой беззащитный вид вызовет хоть какие-то эмоции, но он был слеп и глух. Выключил свет и лёг так же - спиной ко мне.

Не выдержав, я задала мучающий меня вопрос:

- Серёж, что происходит? Я не понимаю!

- Ты достала меня, - сквозь зубы процедил он и добавил, внятно после каждого слова ставя мысленную точку: - Я видеть тебя не могу!

Я впала в транс. Услышанное никак не укладывалось в моей голове. Казалось, что из Питера ко мне вернулся совсем другой человек – чужой, недружелюбный, незнакомый. Сердце никак не верило в столь разительную перемену. Неужели «наигрался»? Я ему больше не нужна? Сначала устроил помпезную свадьбу, теперь – громкий развод. Но не слишком ли рано?

Зато поклонницы как обрадуются! Сердце кумира снова свободно. 

Я собралась высказать ему всё, что думала, но поняла, что он спит. А вот ко мне самой сон всё никак не приходил…

Первой мыслью с утра, едва я только открыла глаза и поняла, что рассвет наступил, было: «Нужно всё обсудить с Серёжей». Но его рядом не было. Более того, оказалось, что и во всей квартире его нет. Я хотела позвонить ему, но тотчас отбросила эту мысль. Что я скажу ему? Нет, выяснять отношения по телефону бессмысленно.

Я собралась на работу в салон, где по-прежнему числилась администратором – принимала звонки, встречала клиентов и производила расчёты на кассе. Весь день провела в полусознании, а, вернувшись домой, убедилась, что Арсеньев ещё не вернулся. 

Тогда я набрала его номер. После продолжительных гудков трубку взяли – и тишина.

- Алло, - нетерпеливо воскликнула я.

- Да, - раздался чужой голос, и я в панике задала глупый вопрос.

- Кто это?

- Олег.

- А-а, привет, - с облегчением выдохнула я, припоминая, что Олег – это один из хороших приятелей Арсеньева. Кстати, свидетель на свадьбе. Мы почти не общались, исключительно в общей компании и по мере необходимости.

- Слушай, Олег, а где Серёжа? Мне срочно нужно с ним поговорить.

- Что-то важное? 

- М-м-м… А вы где? – задумчиво поинтересовалась я, раздумывая, не рвануть ли туда.

Он назвал и пояснил, что это вроде студии.

- Тогда я подъеду. Как вас найти? – решительно произнесла в ответ.

- Жень, ты уверена? Может, не стоит? Мы уже скоро расходимся все, и Серёга домой поедет.

- Олег, в чём дело? Я хочу с ним поговорить, это срочно! – добавила я чуть громче обычного.

И Олег сдался, продиктовав мне адрес и подробно расписав маршрут. Однако добираться всё равно пришлось долго. Пробок уже не было, но вот таксист оказался приезжим и кроме центральных улиц столицы совсем не ориентировался на местности. Пришлось долго петлять по дворам, выискивая заветный адрес. А так как я сама слабо представляла, где это находится, вполне ожидаемо, что на месте оказалась только спустя полтора часа.

Поднявшись на нужный этаж, сразу же обнаружила искомую дверь и потянула на себя. Компания парней, смутно знакомых мне, сидела за столом и играла в «Алиас». Они дружно смеялись, пока один из них пытался изобразить задание, но, заметив меня, хоть и не сразу, тотчас прекратили.

- Женя…

- Привет!

Их голоса раздавались в моей голове гулким эхо. Я не понимала почему, откуда, но в душе зародилось неясное предчувствие беды. Зачем я сюда приехала? Нужно было ждать дома! Что толку от моего визита?! Мы всё равно не сможем поговорить о том, что между нами происходит, прилюдно, потому что без громких споров наверняка не обойдётся. Но это не важно, ведь моей главной целью было помириться и восстановить наконец мир и покой в семье. Поэтому я была здесь.

- Привет, - с улыбкой начала я, и, не заметив среди ребят Серёжу, недоумённо поинтересовалась: - А где Сергей?

- Он уехал, - пожал плечами один из парней.

- Да?

- Только что.

- Странно… Ну ладно, тогда я тоже поеду.

И вдруг мой взгляд зацепился за мобильный телефон, лежавший на краю стола. Айфоны сейчас, конечно, были у всех, кому не жаль тратить столь безумные, на мой взгляд, деньжищи, но всё же я узнала телефон мужа.

- А это Серёжин?

- Да. Забыл, наверное, - всё тот же активный парень протянул мне мобильник.

Я взяла и покинула помещение. Но только прикрыла за собой дверь, как услышала приглушённый голос:

- Зачем ты ей врёшь?

Ждать, пока тот другой ответит, не стала, рванула на себя дверь и снова оказалась в студии. Окинув ребят взглядом, поняла: они догадались, что я всё слышала.

- Где Сергей? – угрожающе спросила я.

И Олег со страдальческим выражением лица качнул головой в сторону подсобного помещения. Не чувствуя себя от злости и не отдавая отчёта в том, что я совершаю, рванула туда. Дверь была открыта, за ней находился коридор. Я шла, прислушиваясь, словно уже догадываясь, что меня ждёт. Арсеньев не пишет песни, поэтому я знала, что он, несмотря на всю его импульсивность, никогда не срывается среди вечера, дня или ночи и не летит на край света, чтобы уединиться и побыть вдвоём со своей музой. Так зачем ему было уходить от друзей и приятного вечера в компании? И что за тайна в этом, раз ребята так упорно скрывали от меня, что он здесь?

Я упёрлась в дверь. Больше идти было некуда. Недолго думая, потянула её на себя, слегка надавив на ручку.

Картина, представшая перед моими глазами, была ужасна. Глядя порой мыльные оперы по телевизору, я всегда поражалась безрассудству героинь и не думала, что когда-нибудь стану свидетельницей подобного. 

Даже когда я сидела в машине и, прислонившись виском к стеклу, вспоминала эти картинки, тщетно пытаясь отвлечься, мне было тошно. А слёз, как ни странно, не было. 

Факт был ужасен: Арсеньев мне изменил. И это меньше чем через год после свадьбы, когда, казалось бы, всё только наладилось! 

Ощущения были такими, словно я мгновенно перенеслась из рая любви в ад предательства.

Девушку, которая была с ним, я не знала и видела впервые. 

Не знаю, что будет со мной, если я увижу её ещё когда-нибудь. 

Не знаю, что будет со мной, когда Арсеньев вернётся домой. Кажется, когда он заметил меня, в его глазах я заметила раскаяние. Или грусть? Но какое это имеет теперь значение? Простить измену я не смогу. Не знаю, сможем ли мы сказать друг другу хоть что-нибудь. Не знаю, что будет, если я не выдержу и заплачу при нём, оставив в дурацкой квартире остатки гордости – это всё, что у меня осталось…

‍