Страница 50 из 50
На этот раз пробуждение было иным. Я прекрасно помнила вчерашний вечер, но эта обстановка вокруг казалась мне нереальной. А ещё почему-то мешал вопрос: был ли тут кто-то после меня? Другая девушка. Или девушки.
И это был первый вопрос, который я задала Арсеньеву, когда он открыл глаза, улыбнулся и потянулся за утренним поцелуем.
Неожиданное начало дня поставило его в тупик и заставило занервничать. Я заметила это по глазам и заметному напряжению.
- Говори честно, - предупредила.
- Нет, тут никого не было, - наконец вымолвил он.
И я поняла, что скрывалось за этим текстом: тут – не было, а вообще… Но я не стала развивать эту тему, хоть и очень хотелось. Мазохизма мне в жизни хватило, и снова причинять себе боль подозрениями и терзаниями я не хотела. То, что было, уже не исправить, как бы мне этого не хотелось.
Я села в кровати, поплотнее укутавшись в одеяло, и произнесла:
- Нам надо что-то решать. Мне надоела эта неопределённость.
- А чего ты сама хочешь? – спросил он, подставив под голову согнутую в локте руку и внимательно глядя на меня.
И я не отвела взгляд, а честно сказала:
- Хочу быть с тобой.
Мне надоело притворяться, строить из себя непонятно что и я, кажется, впервые, наплевав на всё, озвучила то, что действительно хотела.
Его лицо расцвело, и он заключил:
- Значит, сегодня же вы с Настей перебираетесь ко мне.
После того, как мы добрались к нашу с Настей квартиру, которую до сих пор снимал мне Арсеньев, я чувствовала себя безмерно виноватой перед его мамой. Но она, кажется, была только рада – и с внучкой наобщалась, и сын вроде как снова остепеняется.
Быстренько покинув нас, она шепнула мне только одно:
- Умница! – и это поставило меня в тупик.
Она же всё знает, обо всём догадывается! Хотя после моего ночного отсутствия трудно было не догадаться, тем более что и ушли, и вернулись мы вместе с её сыном. Но нужно ли скрывать счастье, если оно так и рвётся наружу? Нет, не от родных людей уж точно.
Настя встретила новость о переезде к отцу с диким восторгом.
- Ура! Мы теперь будем жить все вместе? А можно я возьму моего мишку? А кровать мы как понесём? Мам, а мы навсегда едем?
На этот вопрос я ответить не могла. Мне и самой очень хотелось бы знать. А Настя продолжала сыпать вопросами, забывая услышать ответы:
- Мам, а вы поженитесь?
Я взглянула на Серёжу с растерянным видом. Об этом я как-то не думала.
- Да, кстати. Мам, мы поженимся? – повторил он.
- Опять?
- Ну, можем, не так бурно. И вообще, устроим скромный семейный вечер, пригласим близких друзей и родителей. Мне кажется, что именно в этом и была наша ошибка – твоих-то на свадьбе не было…
- Серёж, может быть, так обойдёмся? Ну зачем снова эти формальности? Что хорошего принес нам официальный брак?
- Как – что хорошего? А Настя?
Я рассмеялась, а Серёжа коротко чмокнул меня в губы и заявил:
- Не спорь, женщина! Свадьбе быть!
- Я даже не дала согласия, - шутливо воспротивилась я, и он посмотрел на меня с недоумением. - Но я согласна, - тут же поспешила заверить я и потянулась за поцелуем.
- Ура! У меня будет брат! – воскликнула вдруг Настя.
Мы посмотрели на неё с непониманием, стараясь припомнить, что же такого она могла увидеть (или о чём догадаться), что вызвало подобную реакцию.
- С чего ты взяла, Настюш? – осторожно поинтересовалась я.
- Вы поцеловались, - важно заявила она. - Мне Вика вчера сказала, что когда люди целуются в губы, бывают дети.
- А если будет не брат, а сестра? – ничуть не смутился Арсеньев.
- Ну… тогда назовем её Машей, как мою куклу, - согласилась она, выдвинув свои условия.
И мы рассмеялись.
- А ты говоришь, в браке нет ничего хорошего, - шутливо поддел меня муж – бывший и будущий.
Конец