Страница 286 из 344
Джоакин бы тоже сомневался, если б не одно: честь бывает только у людей, а эти твари — не люди. О какой чести речь! Они подменили герцога актером, высмеяли законного наследника — настоящего героя. Они пустили женщин и детей на обшивку для орудий! Нельзя верить этим существам. Если отдать Иону и Персты Вильгельма — что помешает им вырезать весь город, как свиней? Лишиться двух главных козырей — и что потом? Надеяться на волчье милосердие?! Нет, не бывать!
Но каков тогда выход?..
Джоакин ощутил робкую надежду, когда его вызвали в кабинет графа. Возможно, Шейланд выдумает что-нибудь. За ним святая сила Предметов. Да помогут боги ему — и всем нам!
Граф Виттор встретил Джоакина и Хаш Эйлиш радушным кивком:
— Вы пришли ко времени, друзья мои. Располагайтесь.
Он указал на два свободных стула между генералом Хорисом и бароном Доркастером. Оглушенный последними событиями, Джо не сразу осознал: ему дали место за столом совещаний, а не за плечом графа. Место офицера и советника, не телохранители.
— Гм… благодарю за честь, милорд.
Они сели. Джо окинул взглядом людей за столом — все были мрачны, как обугленные кости. Доркастер жевал губы, Перкинс оттягивал ворот, будто задыхался, Мартин царапал ножом столешницу, на Рихарда и вовсе тяжело смотреть. Один Хорис был верен себе: деловито уплетал пирог с грибами. Когда Хаш Эйлиш села рядом, генерал отдал ей половину остатка.
— Мы попали в нелегкое положение, — сказал граф. — Часть докладов уже состоялась, но я повторю для опоздавших: потеряна большая часть Уэймара. Под нашим контролем только замок, Лысый холм позади него и Хладный город — ремесленный район на севере. Лысый холм удерживает славный полк наших закатных друзей. Хладный город пока не захвачен потому, что большая его часть лежит вне уэймарских стен, и враг не считает его важным плацдармом. Точно ли я отразил факты, генерал?
Граф обратился за проверкой к Хорису, а не к Рихарду, это стало пощечиной для Ориджина. Генерал-обжора ответил, стряхнув крошки с усов:
— Да, милорд, все так и есть. Я держу Лысый холм и дорогу через него к северным воротам. Мне хватает стрелков и алебардщиков, а склоны холма довольно круты, так что день-второй еще простою. При помощи Перста Вильгельма, глядишь, и третий.
— Каково соотношение сил?
На сей раз Виттор обратился к сиру Рэндолу — кастеляну, назначенному вместо убитого Ионой. Джо мог лишь посочувствовать новому командиру гарнизона: всего неделю назад получил должность — и тут такое…
— Милорд, противник высадил три тысячи восемьсот воинов, из них погибло меньше двух сотен. Нам противостоят три с половиной северных батальона. С нашей стороны… — кастелян замешкался. — Ополчение развеяно целиком. Наемные отряды разбежались, городская стража уничтожена. Сейчас замок охраняют сто восемьдесят воинов барона Доркастера и остатки нашего прежнего гарнизона: двенадцать рыцарей, сорок три стрелка.
— Что у вас, генерал?
Хорис ответил не без гордости:
— Мой полк потерял меньше одной десятой численности. Мы сохранили тысячу семьсот бойцов.
— Вы струсили, — процедил Рихард Ориджин. — При первой опасности сбежали на Лысый холм. Спрятались за замком, как за спиной старшего брата!
В ответ генерал чихнул. Оказалось, с помощью чиха можно выразить и уверенность в себе, и тонкую иронию в адрес собеседника.
Граф спросил:
— Чем заняты волки? Что докладывает разведка?
Разведка была делом Перкинса, и он виновато поклонился:
— Милорд, моих переловили. Держится только скала, а город — под волками. Знаю то, что видно со стены.
— Тоже неплохо, дружище. Что же вы видите?
— Волки согнали овец со всего города. Бараны трудятся: строят осадные башни, тараны, камнеметы. Овечки и ягнята служат живым щитом: их привязывают к башням, машинам, к кровле таранов. Волки прячутся сзади, в укрытиях, стреляют всякого, кто пробует бежать. Среди баранов тоже есть ряженые волки, но распознать их нелегко.
Слушая доклад, Джо скривился от гнева и презрения к северянам. Граф держался хладнокровнее:
— Спасибо, Перкинс. И чем окончится сие действо?
— Штурмом же, милорд.
— Это очевидно. А когда?
Перкинсу не хватало опыта в таких делах. Вместо него ответил генерал:
— Рабочей силы кайрам не занимать. Полагаю, к завтрашнему полдню они достроят все необходимое. Дальше зависит от полководца. Как вы сказали, кто ими командует? Здесь какая-то путаница: то говорят, герцог Эрвин, то говорят, не он.
— Щенок остался щенком, — выдавил Лед. — Не хватило духу прийти самому. Даже ради сестры. Он прислал вместо себя ряженого — какого-то шута в герцогских латах.
— Простите мне такой вопрос, — сказал Хорис, — но я так понял, вы — брат Эрвина, Рихард?
— Нет больше смысла скрывать… Да, я — наследник Первой Зимы.
Никто не выказал удивления. Вассалы графа уже это знали, а офицеры Хориса поняли ночью.
— В таком случае, уж извините, как вы не различили подделку?
— Тьма сожри! Как вы покинули позиции?!
Хорис спросил вполголоса, обращаясь к Эйлиш:
— Вот что делать, если человек отказывается понимать?..
— От вас зависит — сказать, от него — услышать.
— Умница, — генерал отщипнул у нее кусочек пирога и повернулся к Рихарду: — Линия обороны была слишком длинной. Уж и не знаю, каким целям она служила, но вряд ли оборонным. Первой атакой кайры нащупали слабые точки, а таковых хватало, коль вы применили ополченцев. Напали вторично — пробили оборону в трех местах. Причем, напомню, кайры вдвое превосходят нас числом. Я оказался перед выбором: попасть в окружение и погибнуть либо отойти и помочь графу с обороной замка. Насколько вижу по лицу графа Виттора, мой выбор оказался верным.
— Благодарю вас, генерал, — кивнул Шейланд. — Я очень рад, что ваш полк цел и охраняет дорогу на север.
— А теперь, милорд Рихард, все же ответьте: кто командует кайрами?
Лед хрипло вдохнул, подавляя гнев и досаду.