Фарцовщик

Андрей отреагировал на это заявление Галины Ивановны довольно бурно:

– Столик заказан, ресторан ждёт, неужели с вашей работы нельзя отпроситься по уважительной причине? Ваш начальник что, не человек? Давайте я подойду к нему и отпрошу вас.

Дима стоял рядом с Галиной Ивановной и переглядывался с нею, понимая, что Андрей очень далек от понятия трудовой дисциплины. Дмитрий сказал:

– Может, ты, Андрей, поедешь в ресторан без нас, а мы после подойдем…

– Нет! Никуда я без вас не поеду. Хорошенький праздник получается! Без моих друзей…

Тут уже встрепенулась Галина Ивановна:

– Дим, что же делать? Начальник нас ни за что двоих не отпустит…

Наступило молчание, и было видно, как Андрей нервничает.

– Давайте сделаем так, – медленно сказал Дима, – Галя идёт и отпрашивается у начальника под предлогом того, что у неё прорвало воду, и надо немедленно ехать домой. А я просто убегу. А если завтра спросят, то отвечу, что сидел в нашей библиотеке. Если всё удачно сложится, то мы через десять минут встречаемся у машины Андрея. Кстати, где она у тебя стоит?

– Напротив Канадского посольства, – ответил Андрей.

Через десять минут троица торопливо садилась в припаркованный автомобиль Андрея цвета давленой вишни. Конечно, их посадку в машину просекли несколько противных тёток – сотрудниц института.

– Ну вот, – расстроено сказала Галка, – конечно, Демидова нас увидела. Завтра всем растрезвонит… Растрезвонит на весь институт, что Галина Ивановна с двумя, понимаете ли, мужчинами, в роскошной машине умчалась в неизвестном направлении.

– Да ладно тебе, Галь, нагнетать! Может, она и не заметила, – сказал Дима. – Поехали, Андрей… Завтра будет день, и завтра будет пища. Так, кажется в Евангелии написано?

Ресторан “Пекин”. Заказанный столик. Классическая музыка в исполнении квартета скрипачей. Любимая Галина Ивановна сидит напротив… О чём ещё может мечтать среднестатистический интеллигент моего масштаба? – размышлял Дмитрий, наливая себе третью рюмку водки. – Всё просто замечательно! Ну и пусть Андрей прихлёстывает за Галькой… А что тут такого? Галька всё равно меня не любит. Я не её сексотип, как она сказала мне на днях… Что же тогда убиваться?»

После выпитой водки Дима основательно закосел. Андрей тем временем то сорил анекдотами, то рассказывал смешные истории. Он изображал то Райкина, то Андроникова – специалиста по творчеству Михаила Юрьевича Лермонтова. Андрей был в таком ударе, что люди за соседними столиками ему время от времени аплодировали. А Галина Ивановна от такого красноречия и обилия информации была на седьмом небе.

После четвёртой рюмки водки и салата «Дружба народов» с бамбуковыми веточками и зажаренными гусеницами Дима также пришёл в состояния восторга от речей Андрея. Но потом, по мере того, как водки на столе осталось мало, а в организме её стало много, Дмитрий начал раздражаться бесконечной болтовней своего нового приятеля:

– Андрей, хорош тебе врать насчет Андроникова, – неожиданно для себя вмешался в разговор Дима, сообщив также заплетающимся языком, что Андроников, хоть и специалист по творчеству Лермонтова, а глубины этого поэта не постиг, потому что грузин, а не русский, а грузину нельзя понять тонкую душу русского поэта, который написал эротическую поэму «Сашка». – А ты, блядь, Андрей, небось и поэмы-то такой не знаешь? – Это фразой совершенно пьяный Дима закончил своё выступление.

Галина Ивановна резко толкнула Диму своей ногой под столом, довольно жёстко посмотрев на него. Но Диме было уже хорошо. Он хоть и был уже пьяным, но всё же понимал, что некорректно перебил Андрея. С другой стороны он вовремя остановил бесконечную болтовню работника епархии. «Знай наших», – Дима внутренне улыбался, полагая, что достойно отпарировал больно умному Андрею.

После того, как подали мороженое, Диму совсем развезло. Он начал пускать слюни, хихикать, как дурак, и медленно сползать со стула. Впечатление от его вида было отвратительное. Галина Ивановна и Андрей мирно ели мороженое, тихо переговаривались и старались не смотреть в его сторону. Дима потянулся налить водки из почти пустой бутылки, но при этом опрокинул и бутылку, и рюмку. Дико заржав, он закричал на весь ресторан:

– Эй, половой! Быстро принеси ещё водки и хвост селёдки, ха-ха-ха! – и, наконец, с этими словами упал со стула на пол.

Он упал и продолжал лежать на полу, раскинув руки, как Чарли Чаплин в фильме «Золотая лихорадка». Это было очень смешно, и многие посетители ресторана засмеялись; заулыбался даже Андрей. Не смеялась только Галина Ивановна. Она быстро нагнулась над Димой и стала его трясти за плечи:

– Хватит валять дурака! Вставай, что разлегся! Над тобой народ смеётся… Ты слышишь меня, вставай!

Вдруг она побледнела, закрыла лицо руками, горько зарыдала и пошла в сторону туалета. Андрей кинулся за ней.

Когда они вернулись, Дима смирно сидел за столом и ел мороженое. Андрей и Галя не поверили своим глазам и теперь думали, что им приснился сон про отвратительное поведение Димы.

– Как ты себя чувствуешь? – мягко его спросила Галя.

– Нормально себя чувствую, – ответил Дима как ни в чём не бывало и откинулся назад, к спинке стула.

– Ты представляешь, как ты нас напугал! Ты представляешь, я думала, что ты умер… – начала причитать Галина Ивановна.

– Ладно, ладно, – остановил её Андрей, – всё хорошо, все живы, всё в порядке. Давайте собираться. Официант! Посчитайте, пожалуйста.

– А-а-а! Тебе всё-таки меня стало жалко? Значит, ты меня немножко любишь, да? – произнёс Дима.

Галина Ивановна не ответила. Она думала о том, что Дима так напился, потому что немножко в неё влюблен, и что она, дура, только сегодня это заметила. Андрей быстро рассчитался, и они вышли из ресторана в холодную, осеннюю, тёмную московскую ночь.

Сели в машину. Андрей запустил двигатель и молча сидел, как будто уснул. Через минуту он встрепенулся и сказал:

– Дима, сейчас я тебя отвезу домой. Тебе надо выспаться. А потом Галину Ивановну, если ты, конечно, не возражаешь. А то смотри, могу тебе дать денег на такси…

– Нет, нет Андрей! – вставила слово Галина Ивановна. – Давай отвезем Диму домой, а то он в таком состоянии… А то вдруг он куда-нибудь уедет не туда.

Уже через тридцать минут Дима мирно лежал в своей постели и думал, что Галка классная тётка и его, наверное, все-таки немножечко любит.

* * *

Дня через три, играя с Андреем в шахматы, Дима неожиданно спросил:

– Старик, скажи… Вот тогда, после ресторана, ты отвез Галину Ивановну домой… У тебя потом с ней что-нибудь было?

Андрей сразу покраснел и быстро ответил:

– А с чего ты решил?

– Да Галина Ивановна после того вечера какая-то не такая стала.

– А что такое?

– Да какая-то она стала задумчивая, таинственная… В общем, сделалась на себя не похожею. Обычно она весело смеялась, всегда улыбалась, а тут… Стала очень сдержанной, напряженной, по институту ходит…

– Да нет, всё в порядке, – уклончиво произнёс Андрей и сделал ход ладьей, поставив её под бой белой пешки Димы.

– Я сейчас твою ладью пешкой съем. Ты что, разве этого не видишь?

– Извини… Вижу, конечно. Но ты так сильно играешь…

«Было, конечно, было… Как же могло не быть? – думал Дима, делая очередной ход ферзём и внимательно рассматривая лицо Андрея. – Что это он так растерялся от моего вопроса?»

– А теперь смотри, Андрей. Если ты пойдёшь конём, то через три хода тебе мат, видишь? А если пойдешь королём, то тебе через два хода мат. Поэтому, предлагаю тебе сдаться.

– Сдаюсь, – ответил Андрей.

«Наверняка, было… Ну и пусть. Что ты психуешь? Сам же Галину Ивановну познакомил с ним… Хотел к нему в друзья записаться… На, получи!.. Теперь он с Галей больше? чем друг… На, получи!.. Ладно, не психуй, всё хорошо. Теперь Галина Ивановна в надёжных руках», – так думал Дима, расставляя шахматные фигуры для новой партии.