Страница 102 из 105
Глава пятьдесят вторая. Улан-Удэ, Иркутск
(в которой продолжается череда встреч Четвертого. На сей раз — с принцем)
— Псих, прикинь, какой мне сон приснился! — заорал Четвертый, картинно появляясь в дверях.
— Никак в говно наступил, судя по твоей заполошности? — приоткрыл один глаз Псих. — Не переживай, это к деньгам. Иди спи дальше.
И он натянул на себя одеяло и повернулся лицом к стенке.
— Да нет же! — возмутился Четвертый. — Слушай…
И монах начал рассказывать. На сонном сквозняке обезьян повернулся к рассказчику лицом и приоткрыл один глаз. На появлении мокрого гражданина — горько вздохнул и принялся, кряхтя, сползать с кровати.
— Погоди пока! — попросил он. — Пойду остальных разбужу. Судя по всему, ты приволок нам работы на всю следующую локацию.
После появления дисциплинированного Тота и скандального свиноида, ругающегося нецензурными словами, рассказ продолжился, а точнее — начался заново. Когда Четвертый договорил, обезьян задумчиво почесал в затылке и протянул руку:
— Дай-ка статуэтку посмотреть…
— Какую статуэтку? — похолодел от ужаса Четвертый.
— Только не говори мне, что ты не проверил ступеньки и не забрал артефакт! — грозно начал Псих, но Четвертый уже выскочил из коттеджа.
Впрочем, через пару минут он вернулся со счастливым лицом.
— Вот она! — радостно сказал он и вручил фигурку Психу. — Действительно, так и стояла на ступеньках там, где ее призрак поставил. Прямо на том самом месте Хорошо еще, что никто не прикарманил!
— Да уж, монастырь не воинская часть, — зевнул Жир. — Вот где бесхозные вещи отсутствуют как класс — так это в армии. В армии твой артефакт и пяти минут бы не пролежал. Там потеря иногда даже до земли долететь не успевает — сразу обретает нового хозяина!
— Занятно, — резюмировал Псих, повертев фигурку своими длинными пальцами. — Похоже, все правда. Это подлинник, причем с региональной привязкой. За пределами локации не то что бы не работает, скорее, впадает в спящее состояние.
— То есть призрак действительно был, и, скорей всего, рассказал правду, — подытожил Четвертый. — Что делать будем?
— Что будем, что будем? — почему-то с акцентом сказал Псих. — Знакомиться будем! С принцем.
Заяц выскочил неожиданно, из-под самых ног любимой лошади принца. Та от неожиданности дернулась в сторону, заплясала на месте, но опытный наездник быстро ее успокоил и устремился в погоню за наглецом.
Заяц и впрямь выглядел нахалом и даже бежал хамовато, в стиле «Москва-Воронеж, не догонишь» — помахивал куцым хвостиком и вертел разъетым задом. Эту самую толстую корму принц и пытался приголубить уже третьей стрелой, но косому как будто черт ворожил, и тот все время уходил с линии обстрела буквально в последний миг.
Принц закусил губу — как и любой 16-летний юноша, он был на редкость азартен. Теперь подстрелить нахала стало для него делом чести. По счастью, ушастый, похоже, перепугался до икоты, потому что бежал не в чащу, как поступил бы всякий приличный зверь, а принялся драпать по открытой местности, в сторону раскинувшегося на холме монастыря.
«Ну, заяц, погоди! — шептал про себя принц. — Добегался, жирный, там я тебя и положу!». Но положить почему-то никак не получалось, стрелы упорно шли мимо. А заяц окончательно охамел и бежал уже как клоун по арене цирка, с каким-то дурацкими ужимками, прыжками и только что не кульбитами. Ближние телохранители принца, скакавшие рядом, но в добычу господина, разумеется, не стрелявшие, даже начали посмеиваться — настолько забавно улепетывал косой.
А у зайца, похоже, с перепугу ум за разум окончательно зашел, поскольку курс он держал прямиком к монастырским воротам — не иначе как мечтая убить себя об стену. И лишь когда меховой стайер оказался у входа в монастырь, открылось все изощренное коварство его замыслов. Добежав до ворот, заяц, не тормозя, нырнул в собачий лаз под воротами и через секунду оказался на территории монастыря, уйдя таким образом из-под обстрела. Лишь очередная ушедшая мимо стрела, ударившая в потемневшие от времени доски ворот, мелко дрожала оперением.
Принц в азарте погони на скаку соскочил с лошади и кинулся к калитке. Она, к счастью, оказалась не запертой, но, когда юноша оказался за воротами, зайца уже нигде не было видно, лишь старик-монах с метлой ошалевшими глазами смотрел на нежданного гостя.
— Вы зайца не видели? — упавшим голосом спросил у него принц под аккомпанемент хлопанья калитки, через которую в монастырь проникала его свита.
Дворник молча помотал головой, уронил метлу и побежал куда-то вдаль, истошно крича:
— Отец настоятель! Отец настоятель!!! Нам хана! У нас опять гости!!! Опять делегация, только их не четверо, а до хрена! Судя по свите — не меньше чем князь!!!
— Что это с ним? — нахмурил брови наследник властителя иркутской локации, но его спутники лишь пожимали плечами.
— Не обращайте внимания, милостивый государь, — посоветовал вышедший из-за угла монах. Совсем еще молодой юноша, он, тем не менее, был одет в поражающую богатством и роскошью рясу.
Монах меж тем продолжил:
— Боюсь, психика брата-дворника капитулировала под напором треволнений. Сами понимаете, как это бывает Размеренная жизнь, тихий провинциальный монастырь, в котором ничего не происходит. А тут вдруг одни высокие гости за другими. Вчера — мое паломничество шорох наводило, сегодня — ваше посольство. Вот нервы у дворника и сдали. Ой, простите, я забыл представиться. Меня зовут Штанский Монах. Совершаю паломничество из Владивостока в Москву вместе со своими друзьями.
— Вон даже как? — принц отточенной мимикой придворного приподнял бровь ровно настолько, чтобы изобразить сдержанное удивление. — Я слышал о вашей компании, и если хотя бы половина из этих слухов правда, то вы очень интересные паломники. Что до меня, то я зовусь Сергей Игоревич, что же до регалий, позвольте оставить их за кадром — сейчас я путешествую инкогнито.