Рождение сверхновой

Рядом стоит девочка такого же роста. Очень и очень серьёзная девушка Зина. Ну, просто очень серьёзная, с трудом сдерживаю улыбку, глядя на неё. Её левый глаз закрывает повязка. Вот из-за этого я сюда и примчалась. Из-за этого они ко мне и прибыли из своего подмосковного городишки.

Пять дней назад по нашей астральной связи Витя огорошил меня этой неприятностью. Лето мои детишечки проводили у родственников в сельской местности. И Зина попала. По словам Вити, она девочка сильная и ловкая, но и такие попадают. Сорвалась с дерева, да с приличной высоты. Сумела зацепиться и обломать несколько веток, смягчила падение, но глаз не уберегла.

— Глаз вытек? — обмирала от страха при собственных словах. У-ф-ф-ф! Слава ГуаньИнь, нет.

Витя что-то попытался объяснить, я прервала.

— Всё остальное не важно. Я вылетаю. Как закажу билет, сразу сообщу. Дай мне номер телефона, по которому можно с тобой связаться…

Номер он дал Зининой мамы.

Всё остальное — технические детали. В том числе и наша легенда, по которой я его дальняя родственница. Разбогатевшая и решившая найти своих в России. Легенда для узкого круга, сразу об этом предупреждаю. Не нужны моей маме новости, что её мама, моя бабушка — русская. Сразу удар хватит.

Как только они приезжают к отелю, затаскиваю их в номер, всех троих. Витю, Зину, тётю Глафиру. Монументальную маму Зины выставляю в отдельную комнату на попечение ГаБи. Детей — мне на растерзание.

— Иди сюда, — серьёзную девочку Зину подзываю к себе.

— Зина, делай всё, что она говорит, — негромко командует Витя. Девочка, по видимости, никак не реагирует, но знаю: сделает именно так.

— Зиночка, просто стой, я тебя немножко потрогаю и всё, — воркую я, — Если что-то почувствуешь — говори.

Медленно и ласково кладу ей руки на голову, после длинной паузы сдвигаю на шею…

— В глазу щекотно, — дисциплинированно докладывает Зина. А щекотно это хорошо! Помню, ХанЫль то же самое говорила. Я и сама вижу, как тёмное пятнышко в её глазу рассасывается. Что там у неё было? Травматическая катаракта и того же происхождения астигматизм? Что бы там не было, теперь этого нет. А поработаем-ка ещё на будущее, не хочется, чтобы она была внешне похожа на свою маму, без сомнения достойную женщину. ГуаньИнь, поможешь? Вот и замечательно!

— Теперь ты, иди сюда, — отставляю девочку, кладу руки на голову Вити, — ты говорил, у тебя голова часто болит?

— Всё равно будет побаливать, пока не повзрослеешь, — вздыхаю через пару минут, — Но уже не так сильно и не так долго. Только ты не активничай, если что.

Заказываю обед в номер на всех. Детям и девушкам ещё и мороженое. Особо не выкаблучиваюсь. Витины женщины к деликатесам не приучены, но ростбиф у них шока не вызовет. Как и котлеты по-киевски.

Глафира слегка очумело косится на ГаБи, которая щедро перчит все блюда. Так, что поверхности не видно.

— Не удивляйтесь, корейцы обожают всё острое. Это я не совсем кореянка. Обожаю русскую кухню, — не могу сдержать усмешки. В отличие от Вити, у которого только в глазах что-то блеснуло.

Потом отправляю ГаБи с сопровождением по делам. Сопровождение, охрану с переводчиком выцыганила вчера. Выцыганила, потому что за недельный эскорт, — или сколько он там будет? — заплатила только тысячу долларов. Напирая на то, что я — головная машина… стоп, это из другой оперы, хи-хи-хи! Короче, напирая на то, что я звезда и делаю им суперрекламу, добилась чисто символической оплаты. Вопрос решился на высшем уровне, с исполнительным директором, которому я намекнула, что совсем не против утечки, кого они охраняют.

— То есть, мы имеем право заявлять, что именно мы вас охраняли? — уточнил директор.

И после моего однозначно утвердительного «Да» вопрос был исчерпан. И со вчерашнего дня меня сопровождают не меньше двух дюжих парней в форме с логотипом их фирмы. Плюс девушка, переводчик с корейского. Это для ГаБи.

Ещё отправить отдыхать Глафиру, преодолевая её неожиданную щепетильность. Помог Витя. Он просто отконвоировал женщину в другую комнату, всё ей там показал и уложил на диванчик. Вернулся без Зины, наконец-то мы можем посекретничать.

— Садись, — хлопаю рукой по дивану, — нам много чего надо обсудить.

— Давай по-корейски, — неожиданная просьба, — мне практиковаться надо хоть изредка.

Переходим на корейский и вдруг входит Зина. Молча садится за Витей.

— Она нас не выдаст? — спрашиваю по-русски.

— Зина не выдаст меня никогда и никому, — очень серьёзно отвечает Витя.

— Всё-таки я ей скажу… — смотрю на девочку, — Зиночка, ты можешь побыть с нами, но никому ничего не рассказывай. Особенно про то, что Витя знает корейский язык.

Удивительная девочка! Удивительна тем, что ничему не удивляется. Молча кивает и всё, тема закрыта. Я прямо нутром чувствую, тема закрыта окончательно и бесповоротно.

— Лучше всего будет, если ты на ней женишься, — говорю по-корейски, — Такую замечательную девочку упускать нельзя.

— Может, и женюсь, — пожимает плечами мальчик, — только есть ещё не менее замечательная Катя.

— Катя не так замечательна, чем Зина. Она очаровательна, но таких много. А таких, как Зина, я никогда не видела. МЫ никогда не видели.

— Посмотрим. Так что ты хотела мне сказать?

Пишу в блокноте и вырываю ему лист с моим адресом электронной почты.

— Вот бы ещё в интернет можно было выходить… — Витя обозначает проблему.

— Все проблемы с твоим возрастом можно решить только одним способом, — заявляю я, — Нужен очень надёжный взрослый человек, которому ты можешь довериться. Есть такой?

— Есть, — Витя думает совсем не долго, кивает в сторону комнаты, — Тётя Глафира.

— Замечательно! Ржавый якорь мне…

— Не надо тебе! — быстро реагирует мальчик, — Лучше ЮСону!

Мы переглядываемся, дружно хихикаем, когда я заканчиваю:

— Ржавый якорь ЮСону в жопу!

— Как он там поживает? — интересуется Витя, — Прямо хочется ему привет передать. Жаль не могу.

— Ржавый якорь его знает… — пожимаю плечами, — Давно не видела. Перестал отсвечивать, как СанХён вернулся.

Говорим о делах, когда возвращается ГаБи. Тут же организует чай для всех нас. Проснувшаяся от шума Зина приводит позёвывающую мать. За чаем я и оглашаю новости.

— Глафира, с вашей дочкой всё хорошо. Нет-нет, я здесь ни при чём, — если раз прокатило, почему бы и дальше не пользоваться? — Ваши врачи просто перестраховываются. Детский организм обладает огромным потенциалом самовосстановления. Они там в диагнозе страшные слова написали, а вы сделаете так. Завтра повязку снимите, и пусть Зина пару дней тёмные очки поносит. На этом всё. Через пару недель сходите к окулисту, проверьтесь. Думаю, всё будет в порядке.

— Ой, спасибо вам большое! — Глафира начинает голосить, но натыкается на дочкин взгляд и быстро сбавляет обороты.

— Это вам спасибо, — открещиваюсь я, — Я как раз подумывала, как бы с Витей встретиться, а вы тут такой повод дали. ГаБи!

Требую от неё сумку, кое-что достаю. Пачку денег тысячными купюрами кладу перед Глафирой. Та очумело отодвигает её от себя.

— Вы не поняли, Глафира! Это Витины деньги, но он ещё мал. Ему никто не позволит распоряжаться ими. Понимаете? Я не хочу, чтобы он нуждался в деньгах, поэтому поручаю вам. Тратьте их так, как скажет Витя.

— Не спорьте, тётя Глафира, — подаёт голос Витя. Зина поддерживает его долгим взглядом на мать. Совместного давления женщина не выдерживает, забирает деньги. И первое витино распоряжение будет расплатиться с долгами, в которые успела влезть женщина, пытаясь вылечить любимую дочку.

Вите даю бумажку с номером счёта. А когда мы были одни, обсудили и эту тему.

— ГаБи сейчас откроет два счёта в Раффайзен-банке. Там немного, по пять тысяч долларов на рублёвом и валютном депозите. Если понадобятся деньги, дашь знать, я прямо из Сеула вышлю распоряжение выдать любую сумму любому человеку, на которого ты ткнёшь пальцем. Только его паспортные данные надо будет мне переслать.