Страница 42 из 85
— Согласен. Мне и самому не хочется больше таиться, Гермиона. Хочется наказать того, кто загнал меня на десять лет к Дурслям в рабство.
— М-да уж, жаль, что такой допрос вряд ли состоится.
— Почему?
— Ну, во-первых, по закону, допрашивать несовершеннолетних с зельем правды без доказанной вины запрещено. А во-вторых, ну кто же сможет предположить, что такой замечательный и положительный со всех сторон ребёнок способен сотворить нечто плохое? — я хихикнула и скорчила одухотворённую моську.
— Во-во, только нимба не хватает.
Я тут же спроецировала иллюзию ярко светящегося нимба и белых крыльев.
— Вот, идеально, — захихикал Гарри.
— Давай тогда вот что мы сделаем и вот что мы скажем…
Последний день был очень нервным, и провели мы его вместе, готовясь к неприятностям. Ну и естественно, эти самые неприятности не замедлили воспоследовать. Вызов Виктора Крама от школы Дурмстранг, Флер Делакур от Шармбатона, и Седрика Диггори от Хогвартса нас не удивил, и директор даже пошёл вместе со всеми чемпионами в отдельную комнату, как кубок нагрелся ещё раз и выкинул последний, четвёртый пергамент. Я тут же увидела нить магического контракта, закрепившегося на ауре Гарри, и кивнула ему. А Дамблдор вернулся, поднял пергамент с пола и в полной тишине прочитал: «Гарри Поттер». Судя по чувствам, он и сам был в полнейшем шоке, а потому обратил своё внимание на Гарри. А я заметила злорадную улыбку на лице Каркарова. Хм-м. Так вот кто у нас засланный шпион. Я прошла в его ментальное поле и прочитала последние мысли. Ну что ж, мразь, за это ты умрёшь. Может, не прямо сейчас, чуть позже. Никуда ты от кубка и его контракта теперь не денешься, гнилозубый уродец.
В полнейшей тишине большого зала прозвучали слова:
— Я, Гарри Джеймс Поттер, клянусь, что не бросал пергамент с моим именем в Кубок огня и не просил кого бы то ни было бросить пергамент с моим именем в Кубок огня, — наколдовав магический огонь и потушив его, он продолжил: — На основании данной клятвы, я требую Кубок огня убрать моё имя из списка чемпионов и наказать виновного в подлоге.
Секунду ничего не происходило, но потом я заметила магическим зрением срабатывание клятвы из Кубка куда-то за пределы Хогвартса. Я со злорадством подумала, что кому-то сейчас будет очень, очень плохо.
Все ждали ещё две минуты, но ничего не происходило, и я отрицательно помотала головой. Видимо, Кубок работает по принципу выбора старшинства по знаниям и умениям. Из каждой школы выбирается самый сильный и умелый. Так как Гарри обоснованно попросил убрать его имя, Кубок должен был перекинуть контракт на любого другого ученика из той же школы. Но дело ведь в том, что Гарри был единственным учеником из этой четвёртой, дополнительной школы. Перекинуть контракт было просто не на кого.
— Я думаю, требуется спалить этот Кубок, чтобы разорвать магический контракт, — встав со своего места, сказала я.
— Мисс Грейнджер, Кубок огня — это реликвия, которой уже больше тысячи лет, — ответил мне Дамблдор.
— Ну и что? Мы говорим о жизни и здоровье юноши, который обманом был втянут в это опасное для жизни соревнование.
На моей руке зажегся огненный шар сантиметров пятьдесят в диаметре. В зале люди зашептались.
— Одна секунда, и от этой реликвии, останется только оплавленный стол, на котором он стоит. Такого огня, — я подкинула шарик в руке, — хватит, чтобы полностью его испарить.
— Но мы не можем так поступить.
Я убрала файербол и скривилась.
— Ну коне-е-ечно, — продолжила я, — чего ещё ожидать от Вас и от управления этой школы? Предыдущие три года учёбы показали мне, что в этой школе Вам просто плевать на жизнь и здоровье учеников. Какая-то антикварная железяка, которой не пользовались последние четыреста лет и не воспользуются ещё столько же, Вам дороже жизни и здоровья ребёнка. И не просто ребёнка, а Гарри Поттера, освободившего нас всех от злобного маньяка Волдеморта. Мы так отплатим ему за жертву его родителей, каждый год подвергая его опасности.
— Мисс Грейнджер, я бы попросил… — начал Дамблдор.
— А мне плевать, что бы Вы там попросили, — весь Большой зал ахнул. — Нет, ну Вам ведь плевать на наши жизни и здоровье, а почему это меня должно волновать то, что Вы там просили? Мне нечего скрывать, а вот те Ваши делишки, которые Вы пытаетесь сейчас замолчать, Вас совсем не красят. Я хочу сбежать от Вашего произвола, мистер Дамблдор. В Вашей школе творится чёрт-те что, больше половины учеников Гриффиндора я лично почистила от зелий и ментальных закладок. Это что, такая практика, обрабатывать всех подряд? Ваша банда вообще совести не имеет? Каждый год наши жизни, психическое и физическое здоровье подвергаются смертельной опасности. Вы тут что, выстроили себе полигон для учеников, и ставите на нас эксперименты? На первом курсе Вы наняли одержимого духом Волдеморта профессора Квиррелла, который целый учебный год преподавал в школе. И Гарри пришлось с ним драться насмерть. Вы хотите сказать вы, за год ничего не заметили? Вот вообще ничего. От него весь год воняло трупом и чесноком, он весь трясся, заикался и мямлил, пока призрак Волдеморта паразитировал на его ауре. Ну это ведь кем надо быть, чтобы не заметить?
— Мисс Грейнджер, я приказываю Вам замолчать! — рассвирепел старик.
— Ага, что, правда глаза колет? Даже не подумаю молчать. Пусть все гости и ученики Хогвартса слышат. На втором курсе по школе ползал двадцатиметровый василиск, которого натравливала Джинни Уизли, и я, а также ещё трое учеников окаменели и на несколько месяцев оказались в Больничном крыле, а Вы ждали, когда мандрагоры для зелья поспеют в теплицах школы. Это зелье что, настолько уникально и не продаётся, ну, скажем, в первой попавшейся аптеке в Косом переулке за пятьдесят сиклей за пузырёк? Значит, Вы это делали просто ради замалчивания ситуации в школе. Вам было плевать на опасность, которая грозила сотням детей. Главное, чтобы новость не просочилась наружу, так ведь? А если бы Джинни Уизли стукнуло в голову натравить огромного магически защищённого василиска на учеников в Большом зале во время приёма пищи? Погибли бы сотни детей, и то, что так не случилось, — совсем не ваша заслуга.
— Мисс Грейнджер, Вам следует научиться большему уважению к Вашим учителям, — прошипел раздраженный Дамблдор.
— Это к Вам-то уважение? К политику-манипулятору, которому плевать на всех и который продвигает не понятные никому планы? Чем Вы моё уважение заслужили? Тем, что травили меня зельями все три года? Да у меня список Ваших преступлений на десять лет непрерывного поцелуя дементора хватит. Да плевать я на Вас хотела! Что Вы будете делать? Нападёте на меня посреди Большого зала, чтобы не дать информации просочиться и на этот раз? Так вся эта информация уже и так была опубликована в газетах. На третьем курсе за Гарри гонялся его крёстный, который пробрался в спальню Гриффиндора. И это в, как Вы там выразились? Самой безопасной школе в Великобритании? Да? Как он смог пробраться в магически защищённую школу? А в конце года нас чуть не выпили дементоры, летавшие вокруг школы весь учебный год? Мы что, в тюрьме? Почему школу с детьми охраняют твари Азкабана? И вот приходит четвёртый год, и снова какая-то хрень. Некто втянул несовершеннолетнего ребёнка против его воли в участие в опасном турнире, и Вы отказываетесь отменить это решение! Ни я, ни Гарри не имеем никакого желания подвергать себя смертельной опасности каждый год обучения в этом свинарнике или быть подопытными в Ваших политических играх. И Гарри, и я — свободные люди, а не ваши рабы или личные игрушки, с которыми Вы имеете право делать всё, что Вам заблагорассудится. Так какие меры Вы как директор публичной школы собираетесь предпринять по поводу этого преступления?