Страница 12 из 85
— Понимаю, что это опять какая-то мерзость.
— Именно, Гарри, именно. Люциус Малфой дал на лапу Фаджу, чтобы он совершенно законным образом убил твоего крёстного для того, чтобы потом спокойно наложить лапу на все сокровища и титулы рода Блэк. Тебя он вообще в расчёт не принимает. Вот поэтому, пока он у власти, что бы вы ни говорили, Фадж будет твердить своё.
— А что же делать, Гермиона? Может, стоит нанять адвоката?
— Резать надо, Гарри, резать! — чётко и отрывисто возразила я.
Глядя на широко открывшего глаза подростка, я даже хихикнула. Вот сейчас пай-девочка Гермиона, предлагающая убийство министра магии на полном серьёзе, выглядит в его глазах сюрреалистично.
— Адвокат поможет только тогда, когда закон работает для всех. А при настолько продажной системе как сейчас любых адвокатов задавят просто потому, что им так выгодно. Но все они люди, и все они не бессмертны.
— Ты хочешь поднять восстание? Перебить всё министерство?
— Я?! Да оно мне надо? Мне это абсолютно незачем. Я доучусь до пятого курса и поеду куда-нибудь подальше от этой клоаки. Мне что, больше нечего делать как ковыряться в этом болоте?
— А мне что делать?
— Ты сам решай, конечно, но с таким же решением, как у меня, могут возникнуть проблемы уже у тебя.
— Но почему, Гермиона?
— Эх Гарри, я очень, очень, очень рекомендую тебе учиться, а не играть в квиддич. То, что ты не знаешь абсолютно жизненно необходимых тебе вещей, может вылезти тебе боком. В следующем году тебе стоит бросить команду и взяться за учёбу, я ведь не могу всегда и во всём тебя прикрывать. Так вот. Разница между нами, Гарри, состоит в том, что ты маг из древнего рода, имеющий некие дары, а также свой родовой манор, родовой камень и родовой источник. Если ты примешь своё наследство, если это вообще возможно, твоё магическое ядро будет привязано к родовому камню. Таким образом, алтарь твоего рода будет поставлять тебе магию через подпространство. Не уверена, как именно в твоём случае это реализовано, каждый артефактор, изготовляющий родовые камни, делает это по-разному, но обычно у английских родов чем дальше ты от камня, тем меньше энергии, хуже чары и медленнее восстановление магической силы. Как ты, наверное, уже понял, сильнее всего ты будешь прямо там, рядом с твоим родовым алтарём. Ну, и соответственно, если ты отдалишься от него слишком далеко, ты станешь слабее. Именно поэтому все древние семьи сиднем сидят на своих источниках, как бы плохо ни было. Сковырнуть их оттуда может только смерть всего рода, и биться за свой источник они будут до последнего, потому как не знают никаких других методов получения подпитки и передачи её на дальние расстояния. Именно поэтому все отправляют своих отпрысков в Хогвартс, несмотря на то, что они знают, кто такой Дамблдор. Боятся, инструктируют своих отпрысков, но всё равно отправляют. Обвешивают дорогими артефактами с ног до головы, словно ёлку, и отправляют. А всё потому, что Дамблдор не давал стандартную клятву директора Хогвартса, введённую ещё основателями. На данном этапе, как ты на своей шкуре и собственном разуме сумел убедиться, Дамблдор и его прихлебалы способны творить в замке что им вздумается без оглядки. И именно поэтому директор сиднем сидит на своём кресле и держится за него руками, ногами и зубами. Для него это вопрос жизни и смерти.
— В смысле?
— В смысле того, о чём я тебе говорила. Помнишь, я рассказывала тебе про нарушенные обеты?
— Да.
— Так вот, у него в ауре шесть таких. Шесть нарушенных Непреложных обетов. Я даже не знаю, что именно надо было сотворить, но он жив только благодаря мощи источника Хогвартса, который питает его, и если он уйдёт с поста директора, то довольно быстро умрёт, понимаешь теперь?
— Очень даже чётко понимаю. Он сможет потерять и пост в МКМ, и кресло верховного судьи Визенгамота, но за кресло директора Хогвартса он будет драться отчаянно и до последнего.
— Верно, Гарри. Вот и я тебе говорю, если ты примешь наследство отца, возможно, ты и не захочешь уезжать. А вот если не захочешь или не сможешь, можешь тоже свалить, а можешь и остаться. Решай сам. Ведь это же ты хотел? Решать сам? В конце-то концов, я могу только посоветовать, но сейчас ещё рано даже советовать. Надо разобраться в ситуации и посмотреть, куда бежать отсюда.
— Ты хочешь именно сбежать?
— Гарри, пойми! Тут маги застряли даже не в девятнадцатом, а в семнадцатом веке. Все эти мантии и остроконечные шляпы, котлы, зелья, мётлы. Нигде в мире такого давно нет. Они бы ещё шкуры надели и взяли в руки дубинки, как их далёкие предки. Всё не так плохо, и тех, кто сдерживает исследования и прогресс магии, не так уж и много, однако все они богатые и влиятельные чистокровные маги. Мне очень не хочется устраивать тотальный геноцид магов тут. Я, конечно, попробую сделать хоть что-то, но сильно напрягаться из-за незнакомых мне людей, которым я ничего не должна, я не стану. Все эти маги мне никто, я не намерена класть свою голову за чью-то сытную жизнь и тебе не советую. Тебе что, больше всех надо?
— Нет, — ответил он мне.
— Ну вот и хорошо. Будут давить на то, что ты, мол, кому-то что-то должен, просто шли всех в жопу, — улыбнулась я.
— Ну, то, что ты сказала насчёт принятия наследства, я понял, а почему ты сказала, что я не смогу его принять?
— Понимаешь Гарри, ходил слух, что твои папа и мама не женились именно магическим браком, а простым, министерским. Насчёт твоей мамы всё ясно: она из обычного мира, кто бы ей об этом рассказал. А вот насчет твоего папы… точно не знаю, но думаю, тут тоже торчит чья-то белая борода.
— Опять Дамблдор! — прошипел Гарри.
— Гарри, я не знаю, пойдём в банк, ты это выяснишь точно. Только там. Моя информация — это мои догадки в этом плане.
— И что будем делать?
— Да на каникулах сходим в банк, всё проверим и заодно поправим. Ну и лечение я, естественно, до конца завершу, хорошо?
— Да.
— Ну ты хоть улыбнись, что ли? — посмотрев на его кислую улыбку, я сказала: — Ладно-ладно, лучше не надо улыбаться, Гарри. Ты меня пугаешь.
Мы вместе хихикнули от такого незатейливого юмора и продолжили спокойно ожидать приезда. Я гладила своего кота, сидевшего у меня на коленях, а Гарри о чём-то задумался, глядя в окно. За окном медленно сгущались сумерки, постепенно отвоёвывая владения у солнечного дня, а я спокойно отдыхала, готовясь к ещё одному непростому разговору с родителями. Когда до прибытия оставалось уже совсем немного, я решила отвлечь Гарри от самосозерцания:
— Гарри.
— Да?
— Давай договоримся, как будем выходить.
— А как?
— Ну там же будет Молли Уизли, ты ведь помнишь об этом?
— Ну да.
— Хочешь с ней общаться?
— Ни капельки.
— Вот и я не горю желанием. Поступим так…
Когда состав подъехал и встал, мы просто прыгнули в обычный мир, куда я провела Гарри порталом. Попрощавшись с ребёнком, я пошла к своим родителям, с которыми обнялась с огромным удовольствием. Нам предстояла короткая поездка домой и длинный разговор.