Страница 77 из 80
Глава 19. Шутен Доджи.
Странно одетый черноволосый и кареглазый парень шёл по лесу в известном ему направлении.
«С лисицей не получилось, она непонятно куда унеслась, а ведь было так хорошо», — думал он, идя по тропинке. — «Значит, придётся самому, как всегда».
Одеждой он успел разжиться в какой-то деревне. Шутен молча зашёл в первый попавшийся дом, выломав дверь, после чего вывернул чужие шкафы, обнаружив странные синие брюки и нечто, закрывавшее верхнюю часть тела. «Почему я не видел нормальных кимоно? Что это за тряпки, которые все носят теперь?» Схватив первую попавшуюся одежду, он напялил на себя довольно просторную майку, которая явно была ему велика, и подпоясал синие штаны. Ни гета, никакой другой нормальной обуви для себя он не нашёл, а потому разгуливал по улице в майке, джинсах и босиком. Однако организм Аякаси этого даже не замечал. Сейчас он был способен гулять и по битому стеклу без какого-либо видимого неудобства.
Он уже успел найти какого-то пьянчугу и выбить из него основные географические ориентиры.
«Действительно, всё очень сильно изменилось», — подумал он.
Будем надеяться, что поселение Аякаси, о котором он знал и хозяином которого он был, всё ещё на своём месте. Он хотел получить своих рабов обратно. Они смогут объяснить ему, что произошло за все эти годы, и заодно ими же он сможет подкрепиться, как он делал много раз до этого. На этом моменте его губы разъехались в кривой улыбке.
***
Пробуждение у Тамамо вышло на редкость спокойным. Всё было тихо, она была жива, и не было того удушающего давления на разум. Видимо, она решила откусить слишком много и умерла, а теперь она в загробном мире. Ничего не болит, ничего не давит. Тело ощущается замечательно. Она решила открыть глаза. Яркий свет, в первое время ослепивший её, заставил поморщиться.
«Хм-м, и где это я?» — задумалась про себя лисица.
Помещение не было похоже ни на что знакомое ей. Светлые стены, начертанные на полу прямоугольники, похожие на кровати, и стоящие на таких местах толстые плиты. Она осмотрелась, и ей показалось, что именно на такой плите она и лежит.
Тут входная дверь просто исчезла, и в комнату вошли трое: Аякаси-кошка, знакомый мальчик, который просил её остановиться, и ещё одна девушка, которая ставила вокруг неё щит.
— Я что, в плену? — поинтересовалась она, хотя никаких кандалов, сдерживающих её, не наблюдалось. Единственное, что могло натолкнуть её на такой вывод, — это полное отсутствие магии в её ядре. Поток маны был достаточен для обычной жизнедеятельности, но больше ни для чего.
— Да зачем бы я тебя неделю лечил, чтобы в плен взять? Ты была в таком разобранном состоянии, что проще было добить, причём проще на порядки.
— А что вы сделали? У меня больше не болит голова, мысли идут очень чётко и ясно. Я даже не помню, чтобы у меня такая память была до того, как меня скрутили Тсучимикадо.
— Пришлось полностью разобрать, правильно отсортировать и собрать твою память и личность. Я починил все оболочки твоей души и убрал рубцы. Признаюсь, не всё я сумел собрать точно. Некоторые куски банально потерялись. Но оно и немудрено. После того, что ты пережила, было бы странно, будь всё замечательно. На некоторых участках твоей жизни я затёр эмоциональную привязку. Ты это будешь помнить, но эмоций больше не будет, иначе сойдёшь с ума. Не обижайся, это намеренно.
Девушка задумалась, что-то вспоминая и осознавая.
— Да, действительно. Теперь мне намного легче. Больше нет дикого желания отомстить всем Тсучимикадо и Камисакура.
— Камисакура уже мстить не надо, им уже отомстили, их больше нет.
— Вот ни слезинки не пролью по этим убийцам.
— Ты знаешь, не могу с тобой аргументировано дискутировать, лично никого из них не знал. А вот Тсучимикадо лично ты очень конкретно подсократила. Да и я в своё время добавил. Там и так в общем-то никого не осталось.
О чём-то вспомнив, девушка довольно улыбнулась.
— Кстати, забыл представиться. Меня зовут Амакава Юто, а это мои жёны, Ноихара Химари и Джингуджи Коэс.
— Странно, экзорцист женился на Аякаси?
— Ну, во-первых, я же Амакава…
— Это да…
— А во-вторых, многое изменилось за эти века.
— Века? — удивилась она.
— Именно. Тебя держали в заключении и с разорванной душой не менее пятисот лет. Не узнавал точнее.
— Значит, все, кого я знала…
— Да, извини… их давно уже нет.
Девушка задумалась на некоторое время и, поклонившись, продолжила:
— Благодарю вас за лечение, Амакава-доно. Я только хотела узнать, что дальше?
— Дальше?
— Ну, Вы меня вылечили, а что теперь?
— Да в принципе, ничего. Так как я разобрал твою память по частям, я всё и так знаю и тебя ни за что не осуждаю. Ты была полностью не в себе, но даже если бы и нет, право на месть у тебя есть. Сотворить с живым разумным такое… это вообще ни в какие ворота. Поэтому могу обеспечить тебя начальным капиталом и документами, и живи себе дальше.
— А экзорцисты не станут за мной гоняться?
Я сотворил перед ней зеркало, в которое она с интересом уставилась.
— Как ты видишь, я слегка подправил тебе внешность, а потому тебя никто не узнает.
— А по выбросам яки?
— Яки у тебя больше нет, теперь ты вырабатываешь нейтральную энергию, и экзорцисты тебя не найдут. Вот от нас ты ведь не ощущаешь никакой магии?
— Нет, — с подозрением подалась вперёд она.
— А она есть, — и мы все втроём открылись.
Бедная лиса чуть не упала на кушетку от такого давления.
— Ух, — произнесла она, когда мы вновь заблокировали свою магию, — действительно есть.
***
Шутен Доджи был в ярости. Хотя не совсем так, злился он постоянно, это давно стало его стандартным состоянием: злость, всепоглощающая ненависть и презрение ко всему живому. Он уже третью неделю бродил по знакомым ему вдоль и поперёк местам и не мог понять, куда делся целый огромный участок с известным ему издревле селением Аякаси. Он бы смог понять, если бы земля была на месте, но поселение, о котором он помнил, исчезло или было разрушено, однако это было не так. Почему-то он уже который час ходил кругами. Каждый раз, подходя к знакомым деревьям и поляне, он поворачивал в обратную сторону, совершенно не понимая, для чего он тут.
Идти ему было больше некуда. Новое расположение городов и сёл он не знал, а картой не озаботился, да и если бы он её увидел, не опознал бы ничего, ведь старые карты пятисотлетней давности явно очень сильно отличались от современных и по формату, и по содержанию. Он хорошо ориентировался в лесу, но ведь нельзя же жить там вечно.
Затаившись и спрятав все виды магии, Шутен рассматривал поляну, мимо которой он уже много раз проходил. Через несколько часов терпеливого ожидания он заметил маленькую девочку с лисьими ушками, которая появилась будто из ниоткуда и в припрыжку понеслась к подлеску, напевая какую-то песенку. Шутен мерзко ухмыльнулся и скачком оказался у неё за спиной, раскрыв свою магию. Лисичка встрепенулась и подпрыгнула, но крепкая рука схватила маленькую девочку за горло.
— Ты проведёшь меня в вашу деревню маленькая мерзкая дрянь, — хрипло проорал он в испуганное лицо девочки, которая безуспешно пыталась высвободить своё горло из хватки. Шутен чуть освободил горло девочки, дав ей дышать, но не отпуская. Перехватив её за руку, он крепко сжал ладонь. — Веди, быстро.
Малютка отрицательно замотала головой.
— Ты смеешь мне перечить, дрянь?! — заорал он и с силой выгнул два пальца глубоко в сторону, ломая их.
— А-а-а… — слёзы лились из глаз маленькой девочки, и она заходилась плачем.