Страница 67 из 73
Не сказать, что это было большой неожиданностью — суровому старикану было уже хорошо за 90, но я искренне сожалел о его смерти. Слишком много он для меня сделал! И именно благодаря ему в Испании имелся круг лиц, который поддерживал кандидатуру моего старшего сына в качестве претендента на испанский престол. Если, конечно, у Карлоса II не появится собственных детей. Но на это уже не рассчитывали даже самые отпетые оптимисты. Испанский король терпеть не мог свою супругу, Мария Анна отвечала ему тем же, и постели у них по-прежнему были разные.
Понятно, что моего сына Филиппа новая испанская королева невзлюбила с первого взгляда. Что сыграло нам на руку. Карлос II и до этого неплохо относился к пацану, а после того, как супруга высказала неудовольствие его пребыванием при дворе, проникся еще большей симпатией. В пику Марии Анне испанский король частенько принимал Филиппа, беседовал с ним, и вообще всячески выказывал ему свое расположение.
Было у меня опасение, что сына понесет от сознания собственной важности. Молодой ведь еще, а власть и льстецы кружат голову и более опытным типам. Однако Филипп оказался не так прост. И хотя к Карлосу относился с искренней симпатией, придворных его на дух не переносил. И считал, что они только угнетают короля. Ну, кто бы спорил. В Мадриде проще встретить белого медведя, чем искреннего царедворца. Полагаю, что и у тронов других стран ситуация примерно такая же.
Лично я старался в политику сильно не лезть. Не мое это. Да и зачем гусей дразнить? Чтобы мне через раз припоминали мое сомнительное происхождение? То еще удовольствие. Нет уж. Права поговорка, призывающая держаться подальше от начальства. Мне и на Сицилии есть чем заняться. Борьба с пиратством по-прежнему приносит хороший доход. И хотя 50 лет, увы, это не двадцать, но капитан я все еще удачливый. Фортуна на моей стороне.
Ну и от своих производств я немаленький доход получаю. Все-таки благодатная земля — Сицилия. И растет здесь все, что душе угодно, и урожаи хорошие, и погода радует. Да и вообще можно было бы считать остров раем на земле, если бы не одно «но». Вулкан под боком. С тех пор, как я перебрался на Сицилию, извержений пока не было, зато в 1693 случилось мощное землетрясение, разрушившее множество городов на восточном побережье. И, как будто этого было мало, на остров обрушились еще две беды — чума и холера.
Как вы понимаете, ни того, ни другого лечить в 17 веке не умели. Здесь вообще было проблематично с медициной. И если ты хотел дожить до преклонного возраста, приходилось серьезно следить за собственным здоровьем. Ну а от чумы было только одно спасение — бежать куда подальше. И мы с Бульоном отправили свои семьи в Испанию. Тем более, что мой старший сын и так периодически навещал выделенные ему королем владения.
Хотя «навещал» — это слишком громкое слово. До недавнего времени там Софья всем рулила, и неплохо справлялась, кстати. Мудрая женщина, она быстро поняла, что если Филипп хочет в будущем претендовать на власть, то должен стать для испанцев своим. И супруга прикладывала к этому немало усилий. Однако сейчас пацану уже 19, и пора ему дать самостоятельности побольше. Не зря же мы столько денег угробили на его образование!
Впрочем, учился Филипп охотно, и знания поглощал, как губка воду. А с возрастом эта тяга к образованию только усилилась, поскольку появилось осознание, чего именно он добивается. Несмотря на то, что Испания потеряла некоторые свои позиции, и уже не могла претендовать на звание самой мощной державы, ее корона была по-прежнему ценным приобретением. Я бы даже сказал бесценным, поскольку к ней прилагались колонии и определенное влияние на европейскую политику.
Колоний, кстати, опять стало больше. Поскольку в Англии, после смерти сразу двух королей, все еще царил бардак (королева ситуацию исправить никак не могла), многие страны воспользовались моментом. И Англия лишилась нескольких колоний в Америке. Испания, например, вернула себе Ямайку, и этому весьма поспособствовало землетрясение 1692 года, разрушившее Порт-Роял.
Я мог только посочувствовать тамошним жителям. У меня на Сицилии после землетрясения хотя бы города под воду не ушли. Хотя восстановление разрушенного все равно потребовало огромных денег. А сколько усилий нам с Бульоном пришлось приложить, чтобы чума и холера не расползлись дальше нескольких населенных пунктов! Пришлось объявить жесточайший карантин, и запретить жителям зараженных территорий покидать свои дома. Причем тех, кто пытался ослушаться, безжалостно убивали.
Жестоко, да. Но я не видел другого выхода. И только после того, как эпидемия пошла на убыль, остров потихоньку начал восстанавливаться. И ушло на это немало времени. Впрочем, я сделал нужные выводы из случившегося, и потихоньку начал переносить свои производства в Италию, покупая там землю, недвижимость, и подкупая людей у власти. Кто знает, как в будущем повернется Фортуна, у меня должен быть запас на черный день.
Надеюсь, конечно, что он никогда не наступит, но лучше перебдеть. Ведь нет никакой гарантии того, что мой старший сын получит испанскую корону. А у меня помимо него еще два пацана есть, которым нужно обеспечить будущее. Политика политикой, а семья прежде всего. И о ней следует позаботиться в первую очередь. К счастью, Италия не была единой страной, а подчинить отдельные герцогства не составило труда. Так что теперь у меня имелись там собственные владения.
Однако Фортуна ко мне благоволила, и из Испании никаких неприятных известий не поступало. Ну а после того, как весной 1696 года умерла Марианна Австрийская, я слегка расслабился. Она была центром партии, выступавшей простив моего старшего сына в качестве претендента на престол. Без нее противостояние стало не таким острым. Хотя кандидатура Иосифа Фердинанда Баварского многим по-прежнему казалась предпочтительнее. Что ж… посмотрим, как они запоют, когда у них вообще кандидатов не останется.
Очередной визит в Вальядолид оказался на редкость изматывающим. Все-таки не девочка уже, четыре десятка лет живет на свете. Но чего не сделаешь ради сына? И Софья, с доброжелательной улыбкой на лице, присутствовала на балах, охотах, светских раутах и многочисленных встречах с подданными. Если Филиппу придется бороться за испанскую корону, ему нужна поддержка. Во всех слоях общества.
Впрочем, старший сын был уже достаточно взрослым, чтобы это понимать. Пора было уже задумываться о том, чтобы подыскивать ему невесту, и предложений было более, чем достаточно, но Софья не торопилась. Карлос II все чаще болел, и теперь даже без врачей было понятно, что долго он не протянет. А в качестве короля Испании Филипп может получить достойную его жену.
Жаль, что Серджио не любил светскую жизнь. От балов и светских раутов он старался всячески увиливать, спихивая обязанности старшего родственника на дона Мартинеса-младшего. Но зато вне дворцов Серджио вел очень активную деятельность. Он, не стесняясь, подкупал сторонников, выпускал манифесты и даже платил бродячим актерам за то, чтобы они прославляли Филиппа. В результате, их сын пользовался популярностью по всей Испании.
Софья опасалась, что Марианна Австрийская все-таки настоит на своем, и пропихнет в качестве наследника Иосифа Фердинанда Баварского, но Серджио отмел ее страхи, сказав, что королева помешать им не сможет. И Иосиф на престол не сядет. Прозвучало это как бы между делом, но вскоре после этого Марианна Австрийская умерла. И данный факт выглядел немного пугающе. Все-таки, не каждый отважится поднять руку на коронованную особу. А у Серджио, похоже, были верные люди, готовые исполнить даже самые деликатные поручения. Причем так, что никто ничего не заподозрил.
Все-таки, в глубине души Серджио оставался пиратом, не привыкшим пасовать перед препятствиями. И сыновей воспитывал так, чтобы они умели быстро принимать решения и действовать в нестандартных ситуациях. Филипп уже давно был самостоятельным. И не очень-то нуждался в сопровождении родителей или дона Мартинеса-младшего. Но, к удивлению Софьи, нравы Испании во многом оказались сходны с московскими. И пока Филипп не женат, его не воспринимали как полностью взрослого и самостоятельного человека. Плюс, присутствие старших как бы давало гарантию, что молодого человека не занесет слишком уж далеко.