Под парусом «Фортуны»

Капитаном нового фрегата, который мы выкупили у губернатора и назвали «Викторией», стал Бульон (это даже не обсуждалось) и мы принялись наводить на кораблях порядок. Теперь у нас были средства, чтобы модернизировать фрегаты под наши надобности. Я постарался сделать все, чтобы довести уровень комфорта до максимально возможного. Моя команда должна существовать в нормальных условиях, тогда к ней можно будет предъявлять совершенно другие требования. А я буду постоянно проверять, всё ли идет как надо. И в матросский котелок лишний раз заглянуть не постесняюсь. Разумеется, панибратство на корабле недопустимо, флибустьеров нужно держать в ежовых рукавицах, но почему бы не показать команде, что о ней заботятся и беспокоятся? Лишним уж точно не будет.

Собственно, нанятый кок показал себя неплохо. И посуду в чистоте держал, и готовил нормально. Но тут лучше не расслабляться. Не принято на местных кораблях команду баловать. Но я и не собирался баловать — я хотел сделать ее наиболее эффективной. А еда в таком деле очень много значит. И уверенность в завтрашнем дне тоже. Поэтому для хранения корабельной казны я заказал нечто, похожее на огромный сейф. Самих сейфов еще никто не делал, да и с производством стали для них пока было глухо. Так что получился огромный железный шкаф, который еле втащили на корабль. Стоял он в маленьком, специально отведенном помещении за обитой железом дверью. Ну и на замки я не поскупился, да.

Еще одной проблемой было хранение пресной воды. Она быстро стухала и начинала цвести. Именно поэтому, кстати, пираты предпочитали ром, и спивались на фиг. Бочки с пресной водой, по 60 ведер каждая, устанавливались в трюме поверх балласта. Но уже через 10–15 дней вода начинала портиться и издавать дурной запах. Воду приходилось расходовать очень экономно: матросам для питья выдавали ее только в присутствии офицера. Для личной гигиены пользовались забортной водой. Хотя какая там гигиена? Пираты просто зверски воняли.

Вопрос с хранением питьевой воды я попытался решить старым способом, вычитанным в исторических книгах. Если им верить, то еще Саня Македонский делал специальные бочки, покрытые изнутри тонким слоем серебра. Идея вызвала легкое охренение на лицах окружающих, но решено было попробовать. На самом деле, конечно же, процесс оказался несколько сложнее. Дубовые бочки ошпаривали, к доскам изнутри прикрепляли листы меди и серебра в соотношении 10 к 1, а воду кипятили. Понятно, что нам не всегда будет предоставляться возможность повторять подобный процесс, но попробовать стоило. Конечно, перед употреблением воду все равно придется разбавлять ромом из расчета полрюмки на кружку, но это лучше, чем хлестать чистый ром.

Вообще-то, неплохо было бы вспомнить, как делается опреснитель. Помнится, в свое время для его изготовления мне понадобилось всего ничего — кастрюля, кружка и полиэтиленовый пакет. Однако последнего в 17 веке взять было негде. Ну… попробуем заменить. Нужна большая емкость для воды (вместо кастрюли я взял котел литров на 20), теперь ставим внутрь емкость для сбора уже опресненной воды (тут как раз подошло нечто, типа кастрюли), в котел наливаем морскую воду так, чтобы ее уровень был ниже уровня кастрюли, а вместо полиэтиленового пакета сверху, слегка придавленного камнем, заказываем стеклянную крышку с углублением в центре.

Качество стекла оказалось паршивым, но эксперимент, тем не менее, удался. Нагреваясь, вода в большой емкости начала испарятся и конденсироваться на стеклянной крышке. Когда капли стали достаточно крупными, то начали стекать по наклону и капать прямо в кастрюлю. Результат получился скромным, все-таки крышка не была герметичной, но пресная вода была настолько большой ценностью, что я решил поработать над своим изобретением потщательнее. Кто знает, может, оно мне самому еще жизнь спасет.

Ладно, с водой хоть что-то придумали. Теперь осталось решить вопрос с провизией. Ни холодильников, ни герметичных контейнеров в 17 веке не производилось, и я решил снова воспользоваться книжным опытом. Бочки тщательно просмолили, а затем покрыли воском, пытаясь полностью перекрыть доступ кислорода. Предполагалось, что в таких бочках еда будет храниться дольше. В ход пошли и луженые медные емкости с запаянной крышкой, но цена у них получилась такая, что размахнуться не удалось. В целом вышло дорого, и в эффективности я не уверен, но нужно же с чего-то начинать! На борт отправилась солонина, копчености, квашеная капуста, порезанный лимон в сахаре, крупы, мед, сухари и много чего еще.

Не обошлось и без спиртного. Эпоха есть эпоха. Квасили все. Стол без вина был немыслим, а чарка рома предусматривалась даже законами берегового братства. В этом даже был смысл — местные врачи, наверняка, имели возможность наблюдать обеззараживающий эффект спиртного. Здешний коктейль «Удар дьявола» — самый яркий тому пример. Ром смешивался с бренди, чаем, соком лайма и сдабривался различными специями — корицей, гвоздикой, сушеными травами. Это пойло не только валило с ног, но и применялось как обезболивающее.

Ну и конечно, я организовал себе нормальное жилье. Доставшаяся мне капитанская каюта раздражала меня совершенно неуместной роскошью. На хрена нужны шелк, атлас, бархат и кружева там, где даже помыться лишний раз нельзя? Пышность пышностью, а удобство удобством. После перепланировки всей кормовой надстройки помещение должно было сменить назначение, а значит, там нужно было оставить самое необходимое. Тем более, что не любитель я стиля «милитари», и меня соседство с тремя бронзовыми чушками, попахивающими порохом, как-то не особо вдохновляет.

На фоне всеобщей тесноты мне хватило бы постели, стола со стулом и сундука для хранения вещей, но я был готов пойти на поводу у местных традиций и привнести в обстановку немного лоска. Поэтому я распорядился сломать перегородку между двумя офицерскими каютами по левому борту и на образовавшихся просторах — ага, на всех пяти квадратных метрах — соорудить капитанские апартаменты. Каюты напротив отводились двум помощникам капитана: квартирмейстеру — командиру абордажной команды и штурману, а из бывших капитанских апартаментов я решил сделать кают-компанию. Ведь на местных кораблях такого класса ее пока еще не было. И офицерские собрания, и прием важных гостей проводился в каюте капитана, но меня это не устраивало. На корабле и так невозможно было остаться в одиночестве, и мне требовалось собственное личное пространство. Не хотел я никого пускать туда, где сплю и храню важные вещи. Моя каюта — это только моя территория.

Я безжалостно велел отодрать шелк, которым были обиты стены, выкинул лишнюю мебель и ковры. Будущую кают-компанию отскоблили от многолетней пыли и копоти, и передо мной предстало вполне уютное помещение с деревянной обшивкой. Ну и на фига такую красоту тканью обивать?

Для своей новой каюты я приобрел удобную кровать, которая надежно крепилась к стене и полу (доставшийся мне от испанца выкидыш мебельной промышленности был изрядно попорчен жуками), забрал из старой обстановки небольшое зеркало в вычурной раме, заказал шторы на оба окна (нарисовав, чего я примерно хочу) и специальный сундук для хранения документов. Обитый железом, с хитрым итальянским замком, он вполне мог играть роль надежного сейфа. Я поставил его справа от двери к передней стене надстройки — пусть хоть как-то защищает каюту от пуль при схватке на палубе.

Стол тоже пришлось делать на заказ. Мне нужны были выдвижные ящики, потайные отделения и большая столешница. А то кривоногое, украшенное позолотой, розочками и ангелочками чудо, которое мне досталось от испанца, я оставил в кают-компании, тем более, что в моих новых апартаментах оно попросту не поместилось бы. По моей задумке, именно кают-компания должна была стать самым роскошным помещением на корабле. Пусть гости впечатляются, а команда гордится.

Следующий рейд оказался настолько удачным, что я решил сделать перерыв. Мы захватили два очень жирных торговца, и получили такую прибыль, что я всерьез задумался о том, чтобы оставить ремесло флибустьера. Фортуна к нам благосклонна, но постоянно испытывать ее терпение не стоит. Везение не может быть бесконечным.