Криптоматерия

Полсон сидел за столом и перебирал разбросанные перед ним бумаги. Увидев коллапсара, куратор потряс в воздухе стопкой листов и возмутился:

— Ты посмотри, сколько макулатуры мне набросала ночная смена! Они никого не поймали, нет. Зато настрочили уйму отчётов о своих бессмысленных передвижениях и проверках.

Старик настолько загружен волокитой, что проигнорировал опоздание подчинённого. Тем лучше. Картер безучастно пожал плечами.

— По ночам Граббис крепко спит, — сказал он. — Очевидно, сектанты тоже.

— Не умничай, Картер, — проворчал Полсон и встал, разминая затёкшие конечности. — Работы хватает на двадцать четыре часа, а людей мало. Приходится разбивать группы и приставлять к коллапсарам обычных полицейских в качестве нелицензированных помощников.

Похоже, ситуация и впрямь усугубляется, подумал Картер.

— Что насчёт Барковича? — поинтересовался он.

Последовал тяжёлый вздох уставшего от работы и жизни человека.

— Пока тупик, — наконец, ответил Полсон. — Каратели подтвердили, что Баркович не врёт насчёт внушённой программы разрушения личности. Остаётся только ждать, когда её действие закончится. Такие внушения не работают вечно.

— Значит, у сектантов действительно есть свои шептуны. А что насчёт статистики побегов?

— Восемнадцать воплотителей. И бывшие дома каждого из них надо проверить. — Куратор снова опустился в кресло. — Ты должен был заняться тремя адресами, но раз уж опоздал… У меня для тебя особенное задание.

Картер попытался не выказать нервозности. Он никогда не любил «особые задания». Последнее из них — посещение Свалки — едва не закончилось плачевно.

— Что на этот раз? — спросил он.

— Отправишься в Библиотеку и соберёшь там абсолютно всю информацию о Монументе. Книги, видеозаписи, всё.

Картер почувствовал, как губы непроизвольно растягиваются в недоверчивой улыбке.

— Вы шутите?

— Нисколько. Сектанты ведь неспроста называют себя Монументалистами. Для фанатиков-паломников они создают нам слишком много проблем. — Полсон покачал головой, уперев взгляд в пустоту. — Нет, собака зарыта где-то в другом месте. Возможно, они исповедуют одну из забытых гипотез о Монументе или какое-нибудь древнее учение очевидца из первого поколения. Понятия не имею, но вдруг ты наткнёшься на что-то интересное.

А ведь старче прав, подумал Картер. Удивительно, что ему самому не пришла в голову идея поискать сведения в Библиотеке. Знания последних пяти поколений о Монументе ограничивались базовой школьной программой. Какой прок интересоваться тем, что физически не подлежит изучению? Всего лишь данность, покрытая мхом мифов и догадок. Объект развлекательных историй за посиделками у костров — не более.

— Здравая мысль, — согласился Картер, — но любопытных сведений может оказаться слишком много. Почему вы не отправили на это задание изменённого?

— Они хороши в запоминании, но не в поиске чего-то неопределённого. Тут без гниющего разума не обойтись. — Полсон постучал себя по лысой макушке и оголил пожелтевшие зубы в подобии ухмылки. — Но не волнуйся, я прикрепил к тебе одного из криптоматонов для фиксации сведений. Привлечённый полицейский, он ожидает тебя в служебном седане на парковке.

— Хм, — только и произнёс Картер.

Он сполна оценил иронию куратора, обнаружив за рулём тёмно-серой машины знакомое лицо офицера Джона Берналя. Тот сидел в застывшей позе статуи с руками на рулевом колесе.

— Доброе утро, коллапсар Картер, — холодно поздоровался криптоматон, когда Картер забрался в салон.

— Добрее не придумаешь.

С Берналем связаны тяжёлые и всё ещё свежие воспоминания. Перспектива провести с ним целый день в замкнутом пространстве не прельщала Картера. Бедолагу Сато даже не похоронили по-человечески. Падших не Свалке не подбирали, ибо через минуту их тела становились трофеями безнадёжных, верящих в способность выкачивать криптоматерию с помощью высасывания крови человека.

— Ты навещал семью Сато после инцидента? — поинтересовался Картер, нисколько не веря в положительный ответ.

— Для чего? — спросил Берналь, не поворачивая головы. — Тем же вечером его жена и дочь прошли процедуру добровольного Очищения и продолжают благополучно жить.

Картер вжался затылком в жёсткий подголовник и закрыл глаза. Худшие опасения подтвердились, и он ощутил многократно потяжелевший груз вины. Вот они последствия проявленного малодушия. Стоило лишь постучать в дверь…

Оставшийся путь до Библиотеки они ехали в тишине. Берналь оставил машину в тени дубов, высаженных по всему периметру территории. Пятиэтажное здание из грубых каменных блоков величественно возвышалось над соседними строениями — однотипными двухэтажными коттеджами, построенными из материалов АБОО на месте снесённых три поколения назад многоэтажек Греховной Эпохи. Район считался элитным, здесь жили носители значимых Лицензий — философы, учителя, врачи, утильщики и прочие. Порой Картер сожалел, что его не поселили сюда — в сердце исторической святыни.

Желающие напрямую прикоснуться к прошлому и насладиться запахом ненаказуемого греха исчислялись тысячами, из-за чего посещение Библиотеки строго регламентировалось — трижды за квартал. В эти дни граждане автоматически освобождались от гнёта Лицензий. С начала квартала Картер использовал два дня, но сегодняшний случай не пойдёт в счёт.

Коллапсары поднялись по устланной мягким ковром бетонной лестнице к центральному входу. Штатный уборщик беспрерывно орудовал метлой, а его коллега натирал до блеска дверные ручки. У обоих — понурые лица обделённых сладостями детей.

Впереди образовалась небольшая очередь из четырёх человек, но она продвигалась быстро. За порогом располагался стол, за которым сидел младший сотрудник, осуществляющий контроль посетителей. В руке он держал считывающее устройство, а на столе лежала книга с торчащей закладкой.

— Мы на задании, — сообщил Картер и продемонстрировал татуировку.

— Не имеет значения, — ответил младший сотрудник, одарив коллапсаров секундным взглядом. — Вы должны отметиться, но я сделаю соответствующую пометку напротив ваших имён. И ещё. — Он кивнул на пояса стоявших перед ним людей. — Выключите свои коммуникаторы, здесь принято соблюдать тишину.

Картер воспроизвёл бы план здания и с закрытыми глазами. Холл украшали белые колонны, золотистый ковёр и вычурная люстра, больше напоминающая произведение искусства, чем практичный транслятор света. Нехарактерная уступка от АБОО, всегда штампующих стандартные световые пластины.

Первый этаж занимали отделы по документальной литературе Греховной Эпохи, второй — по художественной. На третьем трудились писчие, вручную копировавшие книги, готовые в ближайшем будущем превратиться в труху. Так же там имелись отделы с лучшими произведениями современных авторов. Тех, чьё творчество, по мнению библиотекарей, заслужило усилий АБОО по производству бумажных носителей с долгим сроком службы. Четвёртый этаж целиком отводился под Музей Древности — там были собраны сотни предметов и устройств, которыми пользовались люди Греховной Эпохи, но утратившие свою актуальность в реалиях Граббиса. Смартфоны, компьютеры, телевизоры, бытовая техника и прочий неработающий хлам, годный лишь для занимательного ознакомления с историей. На пятом этаже, закрытом для обычных посетителей, жили библиотекари.

В холле дежурил юный розовощёкий администратор в мешковатом и чёрном, точно смола, балахоне-мантии с откинутым капюшоном. Картера всегда забавляли эти неудобные униформы, как и у работников Обителей Очищения. Из прочитанных книг он знал, что в Греховную Эпоху в нечто похожее облачались служители официально разрешённых сект, именуемых конфессиями.

— Могу ли я вам помочь, господа? — учтиво поинтересовался молодой библиотекарь. — Я услышал, что вы пожаловали к нам по деловому вопросу.

— Именно так, — подтвердил Картер. — Нам нужны материалы о Монументе.

— О Монументе? — переспросил юноша. — Но что именно вас интересует?