Страница 3 из 11
— Ребенка перенести в мою спальню. Больше света, больше тепла. Найди двух кормилиц и доставь из столицы лучшего целителя. Обещай ему все, что угодно, но он должен быть здесь завтра с утра. Иди!
— Слушаюсь, мой лаэрд.
Габриэль отступает в тень, когда комната наполняется слугами. Боль сжимает его виски, но он терпит. Боль простреливает колено, но он лишь крепче сжимает трость и сильнее чеканит шаг.
Мрачной тенью проходит по коридору. На миг, поддаваясь порыву, останавливается возле закрытых дверей. Тянется к бронзовой ручке, сделанной в виде головы льва.
Это спальня Авроры.
И стоило бы зайти, справиться о самочувствии. Как-никак, она родила ему сына…
Но в последний момент рука замирает и падает.
Нет, ни к чему. Он дал ей все, что записано в брачном контракте. Теперь, когда сын родился, она ему ничего не должна.
Пусть убирается.
К тому же… она не смогла разбудить Шеннасайн.
Глава 1
Меня разбудили звуки.
Не привычный шум машин или дикие вопли Тиля Линдеманна, которого преданно и беззаветно любит сосед.
Нет, это было что-то другое, непривычное слуху и от того странное.
Шум ветра, шелест листвы, переливы жаворонков…
Жаворонки?! Откуда жаворонки в сентябре?
От удивления я открыла глаза и уставилась в потолок.
Красивый такой. Высокий, сводчатый, украшенный искусной лепниной, подчеркнутой золотыми мазками. В центре — огромная люстра, вся из прозрачных голубоватых кристаллов. А между узоров лепнины, прямо вокруг основания люстры, расположились картины.
Я приподнялась на локте, машинально прищурилась, пытаясь рассмотреть, что там нарисовано. И удивилась еще больше. Кажется, у меня еще и со зрением что-то не то…
Куда делись мои «минус два»? Я из принципа очки не ношу, да и привыкла уже жить немного в тумане. А тут такое…
Удивление сменилось тревогой, когда взгляд скользнул ниже.
Странная комната. Слишком большая и помпезная, чтобы находиться в стандартной квартире. На стенах панели, отделанные золотым орнаментом, между панелей — пилястры, украшенные псевдо-капителью со сложным узором. Одна стена от пола до потолка вообще закрыта плотными шторами, подозрительно напоминающими портьеры в театре. Пол выстелен гладкими плитами. Мрамор? Очень похоже…
Мебель тоже причудливая. Вся деревянная, с тонкой резьбой, украшенная эмалью и разноцветными камешками.
Дальний угол отделен ширмой, и везде, куда ни глянь, повторяется один и тот же рисунок. Драконы. Сотни крылатых ящеров в разных позах.
Куда я попала?
События вчерашнего дня навалились так резко, что я со стоном рухнула обратно в кровать.
А вчерашего ли?
И что за бред мне приснился, что я родила?
Откинув плотное стеганое одеяло, быстро ощупала живот.
Черт! Он как сдувшийся шарик.
Уже следом за этим пришло понимание, что между ног у меня что-то лежит.
Сдерживая страх, села и задрала подол рубашки, больше похожей на саван. Так и есть, кто-то поскупился мне на прокладки. Зато на тряпки расщедрился, запихнул под меня пол-простыни!
А еще я поправилась и обзавелась ямочками на бедрах. И кожа стала намного белее. Куда делся мой черноморский загар?!
Ситуация казалась настолько абсурдной, что я не сдержалась и хихикнула. И тут же поняла, что меня начинает трясти. Наверное, шок…
Скрипнула дверь между пилястрами.
Я вздрогнула, быстро одергивая подол. Вцепилась руками в одеяло и натянула до самого подбородка. Ошарашенным взглядом уставилась на ту, что вошла.
— Ваша Светлость, вам еще рано вставать. Роды были трудными, вы потеряли много крови! — закудахтала женщина, приближаясь ко мне.
На вид ей лет сорок. Пышная, круглолицая, в длинном коричневом платье с передником. Волосы убраны под белоснежный чепец с острыми ушками.
Чепец?!
— Что… происходит? — я судорожно сжала край одеяла. — Где я?!
Хотела сказать это громко и четко, но голос подвел, так что вышло довольно жалко.
— Как где? — удивилась незнакомка, разворачивая рядом со мной бурную деятельность. — Конечно же у себя в покоях! Ох, и напугали же вы нас, госпожа. Мы за душеньку вашу всем замком молились! Боялись, что вы тоже того… как другие…
Другие?
Это слово отдалось в душе холодком.
Женщина подозрительно шмыгнула носом и быстро утерлась. Затем направилась в противоположную от кровати сторону, где стояла пресловутая ширма. Дернула какой-то шнурок, ширма собралась в гармошку, и за ней открылся вид на огромную ванну. Белоснежную, стоящую на бронзовых ножках в виде львиных лап. В мраморной стене над ванной тускло поблескивали знакомые вентили. Я такие видела в квартире у бабушки. То ли бронзовые, то ли латунные.
А еще там было зеркало. Овальное, в тяжелой раме с завитушками. И такое старое, что поверхность его покрылась патиной.
Мне до ужаса захотелось глянуть в него. Словно там меня ждало что-то важное.
Женщина покрутила вентили, и из толстого короткого крана в ванну хлынула вода.
— Вот так, — пробормотала незнакомка, пробуя воду, — сейчас я вас хорошенько помою. Как раз вчера Эйран вернулся, привез с собой целителя из столицы. Тот младенчика осмотрел, прописал какие-то травки и к вам заглянул. Сказал, что вам нужно беречься от этих, как их… — она на минуту задумалась, потом радостно заулыбалась, вспомнив сложное столичное слово. — Стрессов! Вот! Свежий воздух, прогулки, покой. И ванны расслабляющие посоветовал. Ну, этого добра у нас навалом, а ванну с лавандой и мятой я вам сейчас устрою!
Пока она говорила, мои глаза становились все шире и шире. А в душе росло понимание, что нет, я не сплю и не брежу. И все это происходит в реальности.
Кажется, меня перепутали с кем-то. Или, как вариант, я сильно ударилась головой и забыла часть минувших событий.
Еще теплилась надежда, что все это розыгрыш. Но она быстро слабела.
Женщина поставила в ванну маленькую табуретку и направилась ко мне.
— Поднимайтесь, госпожа. Давайте-ка я вам помогу.
Я безропотно подчинилась. Помыться и в самом деле очень хотелось. Тело плохо слушалось, а кожа была влажной и липкой. К тому же я решила пока помолчать и осмотреться. Нужно выяснить, куда меня занесло.
А еще в голове назойливой мухой жужжала мысль, от которой я не могла отмахнуться.
У меня есть ребенок. Я мать…
И я не знаю, как к этому относиться.
Мытье сидя на табуретке было совсем не тем, что я представляла при слове «ванна». Словоохотливая незнакомка, которая, как оказалась, была моей нянькой и приехала со мной сюда из отчего дома — чего я, хоть убейте, не помню! — осторожно поливала меня из кувшина теплой водичкой.
За спиной у меня две молодые девчонки в тех же нелепых чепчиках и платьях с передником перестилали кровать и взбивали перины.
Вокруг разливался аромат лаванды и мяты.
Я сидела, блаженно жмурясь. Между ног ощущалась небольшая отечность, еще побаливала поясница, да тянул низ живота. Но особого дискомфорта, кроме общей слабости, я не замечала. И совсем не чувствовала себя как женщина после трудных родов и огромной потери крови…
Кстати, а как вообще должна себя чувствовать женщина после такого? Моих познаний в этом вопросе катастрофически мало. Точнее, их просто нет.
Хотелось выбросить дурацкую табуретку и окунуться в воду по самую шею. Нянька, имени которой я тоже не помнила, ворчала что-то насчет тяжелых родов, наставлений целителя и магического оберега, на который расщедрился мой драгоценный супруг.
Последняя фраза заставила меня очнуться и вынырнуть из блаженной дремы.
— Магический оберег?
Я точно в своем уме? Только магии мне не хватало.
И кстати, раз уж речь об этом зашла, а кто мой супруг? За кого я замуж выйти успела? Уж точно не за…
Незаконченная мысль испарилась.
— Ох, госпожа, так вот же! — нянька потыкала пальцем в мое запястье.
Хм, а я и внимания не обратила. Висит шнурочек какой-то. Тонкий, невзрачный, с тусклым камешком, похожим на кварц.