Корректировщик

Как я видел свойства деревянных дубинок?

Во-первых, собирался укрепить древесину на физическом плане, придав ей свойства полицейского аналога. Во-вторых, оснастить концы пробивающими вставками. Это даст мне возможность разрывать низкоуровневую стихийную защиту без применения специальных техник. В-третьих, добавить немного притяжения. Чтобы оружие само прыгало в руки, ежели в пылу схватки я его случайно выроню.

Модификации не слишком сложные, но как я измучился, приводя замысел в исполнение! Чтобы изменить физические характеристики дубинок, мне потребовалось влезть в их структуру чуть ли не на астральном плане. Две попытки оказались неудачными — тонфы становились то стеклянными, то оловянными. На третий раз получилось. Что касается пробивающих вставок, то мне пришлось закупиться в одной из магических лавок накладками-аккумуляторами, в которые я вбухал тонны взвеси и несколько выматывающих душу заклинаний. Четыре накладки я испортил, еще одну сжег, неправильно рассчитав емкость. О притяжении и вовсе говорить не хочется, поскольку нарушение колдовских констант никому легко не дается.

Цель достигнута.

А вот цена мне не понравилась. Я был измотан до предела, еле волочил ноги, был на грани нервного истощения. Даже самые тяжелые бои в моей прежней жизни не заканчивались столь плачевно. В общем, зачарование — это не моё.

И вообще.

Тонфы — временная мера.

Я намерен обзавестись чем-нибудь посерьезнее. Модифицированным огнестрелом. Пистолетом, который я смогу использовать в стычках с одаренными.

Вы спросите, почему я вдруг озаботился этими стычками. Тут же не Венесуэла и не Коста-Рика. Цивилизованная страна, закон и порядок. А фишка в том, что аристократы практически не подпадают под действие статей УК. Мещане и крепостные подпадают, дворянское сословие на своей волне. К примеру, разрешены дуэли, родовые и клановые войны. Условные Бестужевы могут развязать локальный конфликт на землях, принадлежащих условным Шуйским. С применением чего угодно — от файрболов, мечей и пистолетов до пилотируемых роботов армейского образца. Справедливость претензий постфактум разберет арбитраж.

Веселье начинается, когда речь заходит об отношениях мещан с аристократами. К первой категории формально принадлежит Кен Мори. Иностранец, простолюдин, без связей и родственников, без капиталов и прикормленных полицейских. Ноль без палочки.

Рассмотрим дуэль.

Как известно, Дуэльный кодекс не признает поединки между дворянами и простолюдинами. Оскорбление в той или иной форме равный наносит равному. Благородное происхождение — ключевой момент. Вот и получается, что я не могу убить дворянина в легальном поединке, защищая свою честь и достоинство. Верно и обратное утверждение — благородный воин не вправе ввязываться в схватки с людьми низших сословий. Допустим, я бретер, получивший заказ на убийство аристократа. Оскорбить жертву и спровоцировать вызов на дуэль не получится. Потому что мы не равны. Моё оскорбление нарушает права гражданина с гербом, и тот может банально подать на меня в суд. И поиметь на деньги с публичными извинениями. Равно и обратное. Дворянин может безнаказанно поливать грязью людей, подобных мне. Да, я обижусь и влеплю иск. Мой обидчик найдет хорошего адвоката, дернет за правильные веревочки и выиграет процесс. Его аргументы — власть, средства, влияние. Ах, да. Судьи почти всегда симпатизируют людям благородных кровей.

Одна лазейка в законодательстве всё же имеется — суд чести. Обратившись в это учреждение, я получаю возможность претендовать на формальное письменное разрешение, открывающее доступ к дуэли. При этом начинается жуткая тягомотина с рассмотрением обстоятельств дела и всесторонним изучением моей личности. Для данной структуры важна не столько тяжесть нанесенного оскорбления, сколько простой факт — достоин ли я оказываемой мне поединком чести. Положительные решения принимаются крайне редко — их можно по пальцам пересчитать. В моем мире эти принципы, изложенные в начале прошлого века Дурасовым, безнадежно устарели. Здесь они активно практикуются. Кодекс составлен не Дурасовым, а Патриархом Мефодием из Церкви Равновесия. Составлен, утвержден императором двести лет назад и практически без изменений дошел до наших дней.

К чему это я?

В школе меня могут гнобить как угодно, даже с пониманием того, что я сильный боец. Потому что я не имею никаких прав перед судом чести. Убив или покалечив выродка голубых кровей, сяду в тюрьму. Или того хуже — со мной расправится род покойного. Навалившись всем скопом, пользуясь любыми подручными средствами. Боги, закон позволяет им даже киллеров нанимать, чтобы не пачкаться о тело недостойного разночинца. Любую тяжбу с моими нынешними ресурсами я проигрываю без вариантов. Вот почему каратели чувствуют себя вольготно. А масками они прикрываются на всякий пожарный. Вдруг я или Катя — опасные психопаты, которым закон не писан. Кроме того, любая травля мещан считается недостойным дворянина занятием и наносит репутационный ущерб семейству. Один род закроет на это глаза, другой, управляемый строгим главой, применит к оборзевшему малолетке санкции. А еще, как выяснилось, в Столпах предусмотрены дисциплинарные взыскания и даже позорное исключение учащихся из школы. Как оно соблюдается — другой вопрос.

Что мне остается?

Тайная война.

Бить и не попадаться. Работать под «отводами глаз», «ускользаниями» и прочими хитростями.

Становиться полноценным корректировщиком.

Наказывать ублюдков на расстоянии. Так, чтобы никто не догадался об истинной причине неприятностей. Кирпич упал на голову. С кем не бывает. Тут главное — обезопасить себя от нездорового интереса Церкви.

И вот я стою на склоне, вернув себе человеческий облик.

Еще один навык из прошлой жизни восстановлен. Боевой волхв из Ордена Неясыти всегда имеет вторую ипостась. Вермедведь. Мы не оборотни в классическом понимании, поскольку не теряем разум после трансформации и контролируем свои действия. Колдовать на ментальном и астральном планах звериная натура не мешает. Единственный минус — нельзя воспользоваться оружием.

Одеваюсь.

В рюкзаке у меня плед, литровая бутылка с холодной водой и контейнер с едой. Картошка, запеченная в фольге, помидоры, яблоки. То, что не испортится на жаре.

Расстилаю плед на траве.

Устраиваюсь поудобнее.

Горы умиротворяют. Тишина, спокойствие. Стрекот кузнечиков. Теплый ветерок, напоенный ароматами луговых трав. С моей позиции хорошо виден отель для горнолыжников и опоры канатной дороги. Нынче не сезон, но с декабря всё изменится. Любители зимнего отдыха будут гонять по трассам «зеленого» и «синего» класса сложности. Не думаю, что в этих горах есть «красные» и «черные» спуски… Сейчас гостиница тоже принимает клиентов — тех, кто обожает трекинг, шашлыки и покатушки на квадроциклах. Я даже чувака на дельтаплане видел сегодняшним утром.

Начинаю с азов.

В Паутине информации о корректировщиках с гулькин нос. Сергей освоил весь джентльменский набор — «телезрение», «отвод глаз» и всевозможные манипуляции. К примеру, «цифрокор» или «мёрфологию». Опять же, на зачаточных ступенях. Вы же понимаете, сертификат корректировщика ни одна аристократическая школа не выдаст. По ряду косвенных признаков Сергей вычислил, что его сверхспособности соответствуют первому рангу класса. Этот ранг в большинстве стран мира обозначается словом «Никто». И смысл определения гораздо шире, чем вы думаете. Это и признание ничтожества адепта, находящегося в стартовой точке своего развития. И намек на то, что корректировщик выламывается из общества, уходит в тень, меняет имена и личины. Выбрав этот путь, я неизбежно вступлю в конфликт со спецслужбами разных стран, Церковью Равновесия, сильными родами и кланами. Пусть не сейчас, но через годы, когда обрету достаточную мощь и наработаю репутацию. Когда превращусь из необученного мальчишки в реальную угрозу.

Тестирование возможностей.

Для этого я здесь.

Мой секретный полигон раскинулся в двадцати километрах от пригородов Петербурга. Площадка в лесу, удаленная от железных и автомобильных дорог, поселков и ферм. Обустраивая это местечко, я не заморачивался барьерами и устойчивыми к магии покрытиями. Полигон корректировщика не похож ни на одну из локаций, к которым привыкли дворяне. Если бы туда забрел случайный прохожий, он бы решил, что перед ним свалка, от которой надо держаться подальше. Механические куклы, цепочки разнокалиберных предметов, тарзанки, подвешенные на ветвях ржавые кастрюли и мешки с песком. Поваленные костяшки домино, которые я иногда выстраивал на дорожках из искусственного камня. Детские машинки, роботы, груды битого кирпича, штабеля бревен. Всего и не перечислишь.