Корректировщик

Что же доступно Ученику?

Это вторая ступень развития, так что Кен Мори — не полный лошара. По сертификату я успешно освоил «Пламенеющую ярость», «Полыхающий щит», «Красный кулак» и еще семь второстепенных навыков, которыми можно укреплять своё тело и дух. Каждая техника характеризуется определенным уровнем. Грубо говоря, «ярость» доступна всем рангам, включая Новичков. Просто у Новичка этот навык будет прокачан максимум до двойки, у меня — до пятерки, а у Архимага — от пятидесятого уровня и выше. Разница колоссальная. «Ярость», она же пирокинез, позволяет воспламенять предметы и живых существ на расстоянии. Чем выше левел, тем убойнее эффект. Дистанция поражения тоже увеличивается. Новичок способен поджарить простолюдина на расстоянии до пяти метров включительно, при этом бедолагу можно потушить и откачать в клинике. Против одаренного, усилившего себя магическими доспехами, Новичок бессилен. А вот Архимаг вполне может сжечь Мастера на стометровке, игнорируя любую защиту. Температура у пламени будет такая, что человек испарится в один миг. Без вариантов.

Что могу я?

Хороший вопрос.

Липовый сертификат уверяет, что я продемонстрировал уровень владения «яростью», равный четверке. Радиус поражения — шесть метров. Жгу людей и деревянные постройки, но медленно.

Проверим.

Собираюсь с духом и обрушиваю пирокинетический удар на ближайший манекен. Органический силикон молниеносно вспыхивает и бодренько так скукоживается. Не сразу, но представление мне нравится.

Продолжаю экспериментировать.

Увеличиваю дистанцию, наращиваю градусы, бью по скалам и барханам. Вскоре выясняется, что я могу поднять уровень владения данной техникой максимум до шестерки. Это мой текущий предел.

Плохо.

Очень плохо.

Переключаюсь на другие техники. И вновь натыкаюсь на ограничения. «Полыхающий щит» у меня хорош, но не до такой степени, чтобы противостоять в поединке даже Подмастерью, претендующему на Мастера. Десятый уровень. Понятно, что я могу укрепиться эфиром и дополнительными слоями, о которых никто в этой реальности не знает, но всё же обидно.

«Красный кулак» испытываю попеременно на стволе сосны, манекене, кирпичной кладке, гранитной скале. Умение состоит в том, чтобы укреплять физический урон от ударов силой огня, не навредив при этом себе. И да, я могу перебрасывать энергию не только в кулаки, но и в любые ударные поверхности. Пятки, локти, колени, костяшки пальцев, ладони. Даже в черепную коробку. Тут всё примитивно — противник получает дополнительный ущерб от огня. Чем выше уровень владения техникой, тем сильнее урон. Тем большее количество слоев низкоуровневой защиты я могу пробивать. Сейчас, например, я вырываю из сосны кусок древесины размером с руку, попутно обугливая ствол. Манекен пробивается насквозь, но это — благодаря моим прежним навыкам по ускорению. Камень не поддается воздействию, хотя и покрывается мелкими трещинами, плюс нагрев. Песок можно слегка подплавить, если задержать ладонь на поверхности дюны. Что ж, речь идет о седьмом уровне. Норма для Подмастерья, но не выше.

«Карающая длань».

Применяется только к жестким ладоням бойца. Фиг его знает — почему. Пробивающий и сдерживающий эффекты выше, чем от «кулака», благодаря концентрации энергии на малой площади. К тому же, энергия работает иначе. Я легко перерубаю кирпичи и толстые ветки, проплавляю камень, оставляю лунки жидкого стекла в песке. Да, еще могу в рукопашной отводить зачарованные клинки, а обычную сталь гнуть, словно пластилин, нагрев докрасна. Полезная вещь. Навыком я владею на приличном третьем уровне. Это умение, кстати, раскрывается после достижения адептом ранга Подмастерья.

Серия экспериментов показала, что в остальных навыках я тоже ограничен рангами Ученика либо Подмастерья.

Задумываюсь над причиной.

И понимаю, что всё упирается во взвесь. Я без особых проблем могу применять в этом мире эфир, но у меня не получится влить эфир в стихийную технику. Все эти местные сверхспособности заточены под оперирование взвесью. А тут я ограничен отсутствием практики и родовым наследием. Видите ли, адепт огня, родившийся в семье с трехвековой историей, вполне может в свои десять-двенадцать лет стать Мастером и обнаружить, что его «Карающая длань» рубит всё на свете с эффективностью тринадцатого уровня. Потому что техника столетиями практиковалась его предками. Иными словами, генетику никто не отменял. Это и есть пресловутая «сила крови».

Чтобы проверить свою гипотезу, я начинаю планомерно обходить пустующие полигоны других школ и тестировать альтернативные навыки. «Незримый удар» и «Вихрь ужаса» у воздушников. «Ледяные клинки» и «Пузырь» на водной площадке. «Каменную броню» и «Пылевой смерч» на территории адептов земли.

Везде — одно и то же.

Я владею упомянутыми навыками на уровнях, присущих Ученикам и Подмастерьям. Дальше упираюсь в естественный потолок, поскольку не получается вложить в технику нужное количество взвеси.

Подведем итоги.

Упорные тренировки, вероятно, позволят продвинуться чуть дальше. Не запредельно — я это предчувствую. Так что придется реанимировать свои техники из прежнего мира, обходя взвесь и работая напрямую с эфиром. И познавать глубину возможностей корректировщика. Я ведь сын Абсолюта, об этом не стоит забывать.

А еще по дороге домой я задумался над классовыми различиями. Не социальными, а магическими. Есть лишь одно объяснение, почему я свободно пользуюсь четырьмя стихиями, игнорируя законы этого мира. Ограничения лежат не столько в физической, сколько в астральной и ментальной плоскостях. Мой разум отыскал обходные пути — только и всего. Значит ли это, что я сумею повышать уровни владения техниками? Кто его знает…

Буду пробовать.

В комнате меня ждал срач.

— Виталик!

— А? — Сыроежкин вновь сидел за компом. Колдовал с ордерами. И что-то напевал себе под нос. Похоже, упырь пребывает в благостном расположении духа.

Всюду — разбросанные вещи, обертки из-под чипсов и крекеров, влажное полотенце на спинке кресла.

— Ты не убрал комнату.

— Деньги — рекой!

— Это хорошо. Напоминаю, что сегодня твое дежурство. Уборка, готовка, посуда.

— Кен!

— Что?

— Подежуришь вместо меня?

— Нет, — я непреклонен.

Дашь толстяку спуск — дисциплине конец.

— Ладно, — вздыхает Сыроежкин. — Сейчас ордера выставлю…

— Бегом, — дожимаю я. — Три часа дня.

Заглядываю ему через плечо.

И вижу сумму на биткоиновом кошельке.

Челюсть стремительно отваливается.

Глава 17

Со склона горы, на котором я обосновался, хорошо просматривается весь город. Яма, заполненная морем крыш и рассеченная двумя реками. Через голубые ленты переброшено несколько мостов. Всюду — холмы, перепады высот.

Из моей глотки раздается утробный рык.

Вижу я плоховато, зато слышу каждый шорох на сотни метров окрест. На меня обрушивается целая палитра запахов. Муравьи, дикие пчелы, начавшая желтеть листва.

Встаю на задние лапы.

Каждый палец оснащен мощным невтяжным когтем.

Мелкая живность разбегается по лесу. Я — бурый медведь. Охотник, от которого не спрятаться, не скрыться.

Трепещите, зайчатки.

Миг — и человеческое обличье возвращается. Я, как и прежде, на горном склоне. Абсолютно голый. Порыжевшая от августовской жары трава щекочет лодыжки.

Слева аккуратной стопочкой сложена одежда. Разноцветную пирамидку венчает смарт-браслет. От амулета Друцких я избавился, чтобы случайно не спалить контору. Рядом с одеждой рюкзак, из которого выглядывают тонфы.

Весь вчерашний день я потратил на зачарование.

Для этого пришлось снять убитую «однушку» на окраине Горно-Алтайска. Сутки — более чем достаточно. Я был уверен, что справлюсь с задачей за пару часов, но, боги, как же я ошибался! Фишка зачарования в том, чтобы придать вещи определенные свойства. Узкая специализация, прорва энергии. И аккумулирование этой энергии в одной точке. Ювелирная, не побоюсь этого слова, работа. И в следующий раз я не хочу этим заниматься — уж лучше подкопить деньжат и обратиться к профи. Благо зачарователи нужной мне квалификации в Горно-Алтайске есть.