Вик Разрушитель

Я сжался. Если Целитель нашел какие-то отклонения, меня могут запросто вернуть в приют. А мне уже не хотелось туда возвращаться.

– Пока никаких предпосылок, – осторожно ответил Иван Олегович. – Все как обычно. Есть одна закавыка…

– Какая? – тут же потребовал Старейшина ответа.

– Олаф мог и ошибиться, но сразу предположил, что после болезни у Викентия появилась возможность «выключать» свою антимагию.

– Хм, – дед Семен наколол на вилку сразу два кусочка мяса и отправил в рот. Пока жевал, что-то обдумывал. – А ты сам, юноша, что ощущаешь?

– Да как обычно – ничего, – пожал я плечами. – Зачем мне такая сомнительная способность?

– Тут ты прав, – Старейшина одобрительно кивнул. – Ладно, пока оставим сию тайну. Лучше скажи, как тебе «скелет»? Замечаний нет? Может, еще что-то нужно сделать?

– Спасибо, костюм отличный, – не стал я лукавить. Мне и в самом деле нравился тяжеловатый, поблескивающий мрачной сероватой матовостью брони экзоскелет, что превращало меня в колоритную фигуру на арене. Я уже знал, что все соперники предпочитают раскрашивать костюмы в разнообразные цвета или картинки с помощью аэрографии. – А все недостатки выявятся после первого же боя. Там посмотрим.

– Если понадобится помощь, говори, – Старейшина отмахнулся, когда горничная попробовала поставить перед ним чашку с чаем. – Я могу дать к тебе в команду Скрябу.

– Ого! – только и смог выдохнуть Артем и показал мне большой палец, выражая высшую степень восторга.

Кто это такой? Почему не знаю?

– А он разве в Москве? – удивился Иван Олегович.

– Вчера приехал из Парижа. Наконец-то подписали контракт на поставку ППД этим лягушатникам по нашим условиям!

Старейшина крякнул и встал из-за стола, и жестом показал, что его провожать не нужно. После ухода мы еще некоторое время сидели молча, попивая чай.

– Кто такой Скряба? – задал я вопрос, мучивший меня неимоверно.

– Главный конструктор клановых ППД, – у Артема возбужденно забегали зрачки глаз. – Он делает броню для наших бойцов! На нем все: отладка, подгонка, интегрирование магических блоков в «скелеты», ну и прочие штучки. На колене может собрать любой образец!

– А как же дядя Боря?

– Кобылкин у него в подмастерьях, – с долей пренебрежения произнес Артем, что мне не понравилось. Человек не просто так работает в мастерских, старается создать качественные «скелеты», и видно невооруженным глазом, что это его призвание.

Я промолчал. Пусть этот Скряба и великий конструктор, но дядя Боря – мой главный механик, и доверять я буду только ему.

– Семен Игоревич сегодня какой-то добрый, – усмехнулась Людмила Ефимовна. – Даже чересчур. А ты, Вик, неправильно себя повел. Зачем было дерзить?

– Прадед злопамятный, – поддакнула Света.

– Дочь! – в голосе матери зазвучали металлические нотки. – Не подавайте повода для его гнева! В любом случае уважайте старость!

– Извините, – я предпочел лишний раз не встревать в ненужные мне споры и дискуссии. – Просто я не понял, зачем он приходил.

– Беспокоится за репутацию Булгаковых, – усмехнулся Иван Олегович, сминая салфетку. – Для упрочения своего положения тебе придется хотя бы из группы выйти.

А это уж как судьба распорядится. Против монстров я могу только свою дерзость и внезапность в тактике предоставить. Ведь никто не знает, какое супероружие есть в моем арсенале.

– Не требуйте от мальчика невозможного, – мудро заявила Людмила Ефимовна, и разговор как-то сам по себе увял. Все разошлись по своим делам.

Ежегодный спортивный турнир среди гимназических и академических заведений вызывал огромный интерес не только в Москве. Для участия в соревнованиях по боям «скелетов» приезжали со всех концов империи, но жесткий отбор отсеивал большое количество команд на ранней стадии.

Финал проводили в Лужниках. Огромный стадион, построенный по всем правилам магической защиты зрителей, принимал в свою чашу до ста тысяч человек. Ажиотаж был нешуточный. Даже взрослые, снисходительно смотря на забавы своих чад, поддавались энергии соперничества. Горячая поддержка клановых игроков, самые настоящие ставки (только для совершеннолетних!), умелая подача предстоящего турнира по общественным каналам радио и телекоммуникаций подогревали интерес многочисленной публики. Флаги команд были усыпаны логотипами меценатов: банки, предприятия, адвокатские конторы, железнодорожные компании, автомобилестроение… Хочешь изучить, что двигает экономику империи – смотри на логотипы. Иногда мелькали названия иностранных фирм. Особенно из германских княжеств и Скандии. Вроде бы и враги, и в то же время торговые партнеры.

В первый день турнира я с Ольгой, Борисом Терентьевичем, дядей Олафом, с механиками и увязавшейся за нами Светланой прошли по подземному тоннелю, который привел нас в какое-то огромное помещение с кучей металлических дверей.

– Ищи номер тридцать восемь, – подсказала Оля. – Там наш костюм. Пока соревнования не начались, проведем отладку. Во сколько первые бои?

– В двенадцать, – ответила Света, с любопытством поглядывая на многолюдную суету, царившую в сквозном помещении. Оказывается, отсюда можно сразу попасть на арену. Я даже видел серую поверхность гаревого поля стадиона, на котором развевались многочисленные флаги с гербами участников.

– А вот и гроза авторитетов! – раздался знакомый голос. – Ольга Владимировна! Наше почтение!

Навстречу нам шел Егор Дубровский с компанией свитских. Один из них тащил большую сумку, и судя по выпученным глазам, в ней было что-то прилично тяжелое.

– Здравствуйте, Егор, – с холодными нотками в голосе ответила Оля, игнорируя внимательный взгляд молодого парня, разглядывающего ладную фигуру девушки в светлой блузке и короткой юбке, а больше всего – ее стройные ноги.

Ольга прошла мимо, а Дубровский подмигнул мне, да еще взглядом показал одобрение.

– Ну что, готов получить звиздюлей, шкет? – вместо иных слов спросил Егор. – Ты и в самом деле решился на самоубийство?

– За меня не переживай, – ответил я, а Света, шедшая рядом, сжала мой локоть, чтобы мне опять не сболтнуть лишнего. – Встретимся в бою.

– Ой, боюсь! – хмыкнул Дубровский, а свитские, двое из которых мне уже были знакомы по гимназии, заухмылялись. – Надеюсь, попадешь в мою группу!

– Козел, – прошептал я, чтобы никто не услышал.

– Крайне самоуверенный юноша, – вдруг сказал Олаф, покачивая чемоданчиком, в котором были медикаменты на тот случай, если я получу травму. – Викентий, тебе стоит показать свою состоятельность, если жребий столкнет вас вместе.

– А ради чего я здесь? – пожимаю плечами и вхожу в техническую комнату, снятую с охраны. Здесь находился мой УПД – матово-серый костюм с броневой защитой. Механики тут же начали проверку всех узлов, а Ольга озабоченно произнесла:

– Надо бы усилить охрану комнаты. Не хочется думать плохое про твоих соперников, Вик, но кое-кто может жирную свинью подложить накануне боев.

– Разумное решение, – поддержал ее Кобылкин, вытаскивая из полотняной сумки планшеты, пульты управления и прочую коммуникацию.

– Ага, заявились! – раздался голос Григория от дверей. Он приехал в Лужники раньше нас и уже успел побывать в арбитражной комнате, подавая официальную заявку. – Хочу вас обрадовать, сударь! Появился восьмой участник индивидуальных боев!

– Кто это? – хором воскликнули сестры.

– Некий «Пустынный Барс», – усмехнулся Гришка. – По достоверной информации – это кто-то из детей престолонаследника Юрия Ивановича. А еще, если глубже копнуть, Великая Княжна Лидия Юрьевна.

Кто-то присвистнул. Я тоже замер. Девчонка? В индивидуальных боях? Не, в командных соревнованиях девчата выступают, но в большей мере как Целители, установщики защитных сфер, и большую часть проводят за спиной парней. Сама цесаревна!

– Я слышал, что Лидия Юрьевна увлекается «скелетами» чуть ли не с детства, – сказал Григорий. – Якобы, в ее личном гараже есть с десяток разнообразных моделей. Господа, мы можем потихоньку собираться домой. Победитель известен.