Страница 32 из 34
Всё-таки надо будет подкатить к этой Софочке, подумалось невпопад, и тяжёлый серый сон поглотил его сознание в тот самый миг, когда голова коснулась подушки.
*****
На объект ехать совсем не хотелось, а вот на работу тянуло со страшной силой. Внутренний подъём сменялся тихой истерикой из-за собственной слабости и глупости, и снова накатывала волна радужного счастья от одной мысли, что Шевченко действительно скучал. Санина даже повод придумала для поездки в издательство, позвонила Маше Кольцовой и поинтересовалась, на какой стадии редактура. Мария Юрьевна оценила инициативу и заметила, что неплохо бы поработать над книгой вместе. Чем Соня незамедлительно и воспользовалась.
Илья видел, как она выходила от редактора, но зайти к себе не предложил. Вернувшись в кабинет, Санина скомканно ответила коллеге что-то про свою книгу, плюхнулась в мягкое кресло и открыла телеграмм в надежде, что там ее ждёт сюрприз вроде: "Сонечка, зайди на чашку кофе", но конечно же ничего подобного не было. И суммы за духи - тоже. Ждать более не могла и написала сама: "Илья Владиславович, вы решили одарить абсолютно постороннего мужчину? Это подозрительно". Ироничный смайл венчал сообщение и должен был настроить шефа на игривое настроение, однако ответа не последовало. Получатель просмотрел уведомление и промолчал.
Душевное состояние женщины, измученной непониманием и тягостным ожиданием, совсем сошло на нет. Она не могла постичь истинную подоплёку вчерашнего разговора и была подавлена.
У Татьяны зазвонил стационарный телефон, и, ответив, она тут же быстро вышла. Соня смотрела на дверь, будто ждала, что сейчас зайдёт Илья. Поймав себя на этой мысли, опустила голову, потирая лоб пальцами и тихо спросила невидимых свидетелей: “Нет, ну вы видели такую идиотку?”
Ответом стал щелчок язычка - дверь тихо открылась, и вошёл генеральный директор. Медленно прошествовал через весь кабинет. Он смотрел в окно и не видел, как раскрасневшаяся Санина, с круглыми глазами, снова и снова заправляет непослушные пряди за алые ушки. Уставившись в монитор, девушка машинально щёлкнула мышкой, и процессор предательски загудел.
- Черт! - шёпотом выругалась, отчаянно кусая губы.
Шеф продолжал молча стоять спиной к подчинённой, и та вдруг сообразила, что он даже не заметил появившегося шума. С этим пониманием пришло недоумение. Она уставилась в спину гендиректора, с замиранием сердца ожидая чего-то значительного. Соня вдруг поняла, что Таня выскочила не просто так. И почувствовала - Илья хочет сказать ей что-то очень важное. Что-то, чего она так долго ждала.
- Илья Владиславович, - не выдержала томительного молчания, но продолжить не смогла.
Шевченко не ответил, не повернулся, лишь плечом повёл. Санина бесцельно пробежалась взглядом по открытому документу, зацепилась за удачно попавшую на глаза фразу и, наконец, спросила:
- Таня сказала, что военная тематика остаётся открытой. Думаю, мне стоит по возможности выходить на работу. Я могла бы помочь...
Не договорив до конца, замолчала. Она ждала, когда Илья повернётся и скажет…
- Да, хорошо, - всё так же глядя в окно, просто ответил директор.
Прошла минута, за которую Соня успела мысленно послать тысячу проклятий в его спину. Разве это она хотела услышать? И неужели он пришёл, чтобы просто сказать “Да, хорошо” на первую же фразу, которую она придумала на ходу? Конечно же нет. Сейчас он обязательно скажет ей, что очень сильно скучал. Сейчас скажет, что не в силах больше терпеть. Сейчас он признается ей в любви. Сейчас…
Но он не сказал. Он не признался. Он молча повернулся и ушёл также тихо, не спеша, как и пришёл.
Этого не может быть, каждую секунду повторяла себе София, постепенно впадая в транс. Этого ведь просто не может быть!
- Сонь, что-то случилось? - донёсся до нее голос Татьяны, возвращение которой Санина даже не заметила.
- Нет, - надломленным голосом ответила, схватила сумку и убежала прочь.
Выскочила, даже не понимая, куда бежать-то. Что-либо объяснять коллеге она была не в состоянии, как и находиться на работе. Что происходило у них с Ильёй, ей и самой было не понять. Всё как-то запуталось. Он стал другим: чужим и непонятным. И если раньше Шевченко был не просто идеалом мужчины, но человеком недосягаемым для неё во всех отношениях, неким божеством, человеческим гением, то последние месяцы она могла с ним общаться на равных, знала, что нравится ему. Ей казалось, что она понимает его, может предугадать его действия и решения, но, похоже, он так и остался для неё далёким незнакомцем. Но одна навязчивая мысль не покидала её, изводила и доводила до бешенства: что, если он просто самый обычный нерешительный самец, который хочет, но боится?
Покинув издательство, Соня отправилась на остановку, но трамвай уехал, не дождавшись слишком медлительной пассажирки. Сидя на пустой скамеечке, женщина решила отдаться на волю случая. Случай быстро подкатил маршрутку, и через сорок минут Санина подошла к знакомому въезду в уже ставшую почти родной таксомоторную службу.
До рабочего времени оставалось еще часа три. В колцентр заходить не хотелось, и, вежливо улыбнувшись ребятам на мойке, она прошла к СТО.
Добрый смешливый бородач на привычном месте отсутствовал. Удивившись этакому казусу, писательница на всякий случай заглянула за стол - не спрятался ли там бессменный вахтенный этой маленькой крепости. Нет, не спрятался. Хмыкнув тихонько, Соня пожала плечами и вошла в мастерскую. Все мужчины оставили свои рабочие места и столпились в кучке, а посередине, возвышаясь на некоем импровизированном постаменте, стоял Петр Иванович и выдавал какую-то пространную речь. Разводил при этом руками, раз хлопнул себя по коленям и снова развёл, после чего цех наполнился громким звучным смехом разных тональностей.
Замедлив шаг, Санина присмотрелась. Кости в этой толпе не было. Почувствовав странное облегчение, писательница решила не мешать мужчинам, да не успела незаметно улизнуть.
- Хлопці, а дивіться, який подарунок на моє свято! Софья Михайлівна, чого стала, як не своя? Ходи сюди, давай, давай!
Мужичок, очень шустрый для своего телосложения, соскочил с невысокой топливной бочки и смешно, по-пингвиньи, заковылял в сторону оторопевшей женщины. Он подошёл, улыбнулся и со всей возможной для своей конституции галантностью пригласил присоединиться к их скромному собранию. Непривычно весёлый и говорливый бородач был настолько мил, что отказать ему Санина просто не смогла.
Атмосфера радушия и какой-то свободы, витающая вокруг этой небольшой компании, подействовала на Соню благотворно. Ребята вели себя корректно и вниманием гостью не обделяли: вместо привычных сальных и грубых шуток рассказывали разные житейские истории, слушать которые было интересно и даже познавательно, а в процессе повествования девушку то и дело вовлекали в беседу, вынуждая подтвердить или опровергнуть ту или иную версию исхода.
- А ось ще питання, - задал очередной квест дед Петро. - Чому зазвичай можна знайти багацько кумпаній із хлопцями та однією дівчиною, а от щоб купа дівчат та один хлопець серед них - то це вже якийсь ексклюзив? Га? Софья Михайлівна, а ну ж?
- Ну, Иваныч, то ты загнул, - возмутился Ткаченко, зыркнув близко посаженными глазами сперва на Санину, потом уже на затейника. - Просто, видать, женщины предпочитают собираться в закрытых местах, а их единственный мужчина разве будет против?
Громкий смех раскатисто разлетелся под своды СТО, а Соня с трудом сдержала усмешку, улыбнувшись лишь уголками губ.
- А ведь прав Петро, - заметил Павел, поигрывая бицепсами. - Если так прикинуть, то почти везде можно встретить девушку, окружённую кучей парней, но вот чтоб среди баб один мужик ходил - почти никогда.