Страница 5 из 38
Тим допускал, что он просто не всё знает о деревнях противоположного его родной стране конца света, но всё же… чем больше Ра’с рассказывал о том, как подростком исследовал устройство общества, тем более древним он казался. Он не был похож на старика, который вспоминает детство и молодость. Он был похож на старика, который говорит «а раньше было лучше», поправляя языком вставную челюсть. Он о чём-то жалел, очевидно, но Тим так и не решился спросить о чём.
Ра’с тем временем рассказал, что стал экологическим террористом ещё в давней юности. Правда, тогда он воспринимал это совсем по-другому, думал по-другому и действовал по-другому. Тогда и проблем было намного меньше. И решал он их не в одиночку.
— Раньше как было? — Ра’с вытащил правую руку из левого рукава и деловито пригладил бакенбарды. — Видишь, что с городом что-то не так, хватаешь подходящий инструмент, и наказываешь его. Детей там уведёшь, ещё что, — он покачал головой, поцокав языком, снова о чём-то сожалея. — А нынче только сложнее. Тебя скорее не услышат, чем наоборот, вот и нужно действовать жёстко.
Тим скептично сощурился. Гипотеза Ра’са о простоте «наказания» вредящих правде и природе попахивала детской сказкой. Правда, Тим сомневался, не приснилась ли ему она, не пересказ ли это какого-нибудь исторического события. Он сделал заметку на полях блокнота, чтобы не забыть заглянуть к Ра’су в библиотеку.
Ра’с рассказал, что у него были жёны. Тим сбился со счёта на четвёртой и просто в какой-то момент перестал записывать. Детей у Ра’са было мало, да и не виделся он с ними очень, очень давно. Зато у него были и дочери, и сын. И, кажется, даже внук.
У Тима сложилось впечатление, что Ра’с со своей семьёй не дружен, и гораздо ближе у него отношения с его последователями, чем с детьми. Он говорил о деле своей жизни с таким азартом, что Тиму на мгновение показалось, что он и сам готов захватывать нефтяные танкеры, отстреливать браконьеров, как-то продолжать дело Ра’с аль Гула. Но только на мгновение — он сам себя тут же одёрнул, напомнив, что сидит перед человеком, ответственным за гуманитарные катастрофы, и каким бы обаятельным и дряхлым этот старик ни казался, он оставался террористом.
И на его совести — наверняка — была не одна и не две человеческие жертвы.
И всё же он говорил с такой яростью и верой, что Тим увидел окружающий их мир, стихии, культуру — всё — другими глазами. Он видел, как человек, начиная с самого момента его появления, пытался укротить природу, но вместо этого просто уничтожал её, уродовал, разрывал на клочки. Ра’с был влюблён в зелёные леса и водопады, и жаждал поймать момент, когда человек и природа найдут равновесие. Но равновесие всё время кто-то нарушал. Человек был слишком сложен, слишком глуп. Он строил и разрушал. Строил меньше, разрушал больше. Он не предназначен был созидать, но не видел этого. А Ра’с видел. Ра’с видел всё.
Он был старательным и умным. В детстве он много читал, и хорошо разбирался в истории. Он, кажется, ни разу не ошибся в названной дате, и некоторые события пересказывал поразительно подробно и точно. «Словно он сам там был», — услужливо подсказал голос Стефани в голове. Она снова выполняла роль здравого рассудка, и было в этом что-то… неуместное. Неправильное. Непривычное.
— А вы как думаете? — Ра’с пригладил бакенбарды, лукаво глядя на Тима. — Человек созидатель или разрушитель?
— Человек разрушает, созидая, — подумав, ответил он. — Строит на руинах. Но почему-то он был создан именно таким, ведь так?
— Может, человечество — ошибка эволюции, Тимоти? — старик тихо рассмеялся. — То, что мы называем цивилизацией — варварство и вандализм.
— Но ведь вы используете в своих печах дрова? И пользуетесь последними достижениями техники? — вкрадчиво отозвался Тим, немного подавшись вперёд.
Ра’с посмотрел на него, немного помолчав, а потом рассмеялся, хлопнув себя по коленке, и покачал головой:
— Можно использовать и эти изобретения человека с умом. И потом, чаще всего я использую новейшую технику для свержения человека с его пьедестала «царя природы». Вы же знаете, о чём я?
Тим знал. Он успел разузнать, что Ра’с перехватывал радиопередачи, чтобы пустить в эфир собственное послание и вызвать жуткую панику среди тех, кто его услышал. Что Ра’с прятал бомбы в телевизорах, запрограммировав их на детонацию на четвёртый час работы «зомбоящика».
Ра’с сделал много своеобразных и неоднозначных вещей. Достаточно жестоких порой, но справедливых — как он считал.
Тим слушал, изредка делая заметки, потягивая кофе, и в какой-то момент наконец-то составил собственное мнение. Он не мог сказать, что в восторге от идей Ра’са. Но и восторг его приверженцев мог понять.
Когда Ра’с закончил говорить, Тим с удивлением обнаружил, что они просидели так почти весь день. Мышцы затекли, и как только Тим попытался встать, у него закружилась голова и заныли колени, так что он пошатнулся и едва не рухнул обратно на подушки.
Ра’с оказался рядом удивительно быстро и резво, как для простого человека, так и для дряхлого старика. Он подхватил Тима под локоть, цепко и крепко, не давая упасть, и услужливо осведомился:
— Всё в порядке?
— Мышцы затекли, — честно признался Тим. — Меня, в отличие от ваших подопечных, не тренировали с самого младенчества, — он попытался выдавить улыбку. Голова почти перестала кружиться, да и ноги точно нужно было размять.
— Тогда прогулка вам не помешает, — будто догадался старик. Он, как и раньше, всё ещё держал его за локоть, сжимая пальцы достаточно сильно, чтобы Тим не мог вырвать руку, но и достаточно легко, чтобы не было больно. Тихо хмыкнув, Ра’с потащил его за собой, осторожно поправив на нём плед.
— Но я же всё уже видел, — нервно охнул Тим, осторожно переступая со ступеньки на ступеньку. Лестница была неожиданно крутой, так что удерживаться на ногах было сложно. Правда, Ра’с так хорошо его придерживал, что Тим, наверное, не смог бы упасть, даже если бы захотел.
— Но вам нужно размяться. Посмотрим, как мои ученики тренируются, — старик был непреклонен. — А пока мы идём, расскажите мне про свою жену? — как-то отвлечённо спросил он.
— Её зовут Стефани. Браун, в девичестве, — Тим снова поймал себя на том, что расплывается в улыбке. — Мы познакомились на фронте, в сорок четвёртом. Нам с сослуживцем поручили перевезти раненных в полевой госпиталь, и мы остались переночевать. Посреди ночи я вышел облегчиться, а она спешила куда-то по делам, и я подумал, что ей нужна помощь. Схватил её за руку, она решила, что я немец, и врезала мне по лицу. Оказалось, что она всегда ночью носит с собой кирпич на случай засады фрицев, — Тим засмеялся. — Потом долго извинялась и держала мне свёрток со снегом у лица.
— С первого взгляда, значит? — старик снисходительно покачал головой. — Забавная история. О кирпиче, который лёг в основу семьи.
— Вроде того, — Тим запнулся, вздохнул и развёл руками. Рассказывать о своих чувствах едва знакомому человеку он не собирался, и не знал, как продолжить разговор — и стоит ли его вообще продолжать. — Мы поженились, когда вернулись домой после войны.
— Это, пожалуй, было верным решением, Тимоти. Войны приносят много смертей и боли, и это нужно чем-то компенсировать, — покивал Ра’с и замолчал.
Тим же, тем временем, задумался. Если Ра’с аль Гул — экологический террорист, то почему его последователи больше похожи на ниндзя? И чему их здесь учат? Как устроить диверсию и провернуть операцию по уничтожению нефтевышки, используя отвёртку и катушку ниток? Как бегать в огромных пуховиках? Как обливать шубы кровью, чтобы тебя не поймали?