Свет других миров

Клаус этого будто не заметил. Сейчас им можно было только восхищаться: он не давал слабину ни на секунду. И вытаскивал призраков одного за другим. Они убивали, и так пополняли свои ряды.

— И как мы это сделаем? — Клаус облизнул губы. — Я не знаю, на сколько меня хватит.

Пятый стиснул зубы, отбросил погнутый кусок арматуры в сторону и снова встал. Выпрямился и шумно втянул воздух.

— Понятия не имею, — он мотнул головой. — Мне нужно подобраться к нему поближе. А там… буду стрелять. Придушу его… Не знаю, — он дышал всё тяжелее. — Просто нужно подобраться ближе.

— Хорошо, — ответил Клаус. — Я прикрою, можешь не волноваться об этих тварях.

Он поднял ещё одну волну тварей, и ещё одну — с десяток обступили Пятого, кто-то поддержал его под локоть. — Придумай, как нам справиться.

— Придумаю, — Пятый потянулся к кобуре и сжал в пальцах ручку револьвера. Тёмное дерево, холодный метал. Привычная тяжесть. Он обернулся, глядя на Клауса: — Мы Академия Амбрелла, в конце концов. Мы родились, чтобы спасти мир или умереть пытаясь, — и двинулся вперёд, через толпу призраков, по трупам погибших глубоководных.

Пятый не оглядывался. Не смотрел по сторонам. Ему нужно было подобраться к порталу поближе, и не важно, если к моменту, когда он окажется рядом с Беном, вокруг него не останется ни единого призрака, способного его прикрыть.

Но портал не подпускал его к себе. Пятый упирался в энергетический барьер. Он выстрелил в него пару раз, и пули ушли в молоко. Даже не срикошетили, просто упали.

Барьер был как стена. Но Пятого стены не останавливали. Никогда раньше. Он сделал глубокий вдох, стиснул руки — одну в кулак, другой обхватил рукоятку револьвера так, что костяшки побелели, и надорвал реальность… но перенестись не смог.

Слишком устал. Силы остались на то, чтобы идти и стрелять, но ни на что другое.

Пятый закричал от злости, и несколько раз ударил по защитному куполу рукояткой пистолета.

Ему не помешала бы поддержка братьев и сестёр сейчас. Как никогда. Они с Клаусом явно не справлялись и нужна была вся сила Академии.

Но он пытался пробиться один. Даже призраки глубоководных, окружившие его и защищавшие, замерцали, как белый шум в телевизоре, и исчезли. Пятый обернулся, обеспокоенно ища глазами Клауса.

И нашёл не только его.

Они все были здесь. Их семья. Они сражались плечом к плечу, даже после смерти оставаясь пусть и поломанной, но семьёй. Пятый улыбнулся, разворачиваясь к порталу, и снова ударил по защитному полю — в этот раз сосредоточив всю свою силу в этом ударе.

Может один он бы этот пузырь не вскрыл. Но все вместе они обязательно справятся. В этом он был уверен.

Он не мог туда перенести, но рано или поздно реальность поддастся. Пятый ударил ещё раз и ещё. Руки тонули в синем свете, пока он пытался сломать купол. В спину ударили остатки звуковой волны, Пятый на всякий случай пригнулся, а когда поднялся, уже стоял плечом к плечу с братьями.

— Ну как, нужна помощь, Пятый? — позвал его Диего. Он полоснул подбиравшегося к Пятому глубоководного сразу двумя ножами, а потом вогнал ему в череп третий, как контрольный удар. — Или нам не путаться под ногами?

— Хуже уже не будет, так что путайтесь, — Пятый снова сосредоточил всю свою силу в руках. — Нам нужно пробиться через этот барьер.

Он ударил ещё раз. Щит замерцал, но снова остался цел.

— Ударим все вместе, — он отступил, тяжело дыша. Повёл плечами и поморщился от боли в спине. — На счёт три.

И на счёт три они ударили втроём. И так ещё дважды. И ещё.

А на пятый у Пятого по спине пробежали мурашки, и они замерли — и он сам, и Лютер, и Диего.

Время словно замедлилось, а сердце сжало тревожным предчувствием. Предвкушением надвигающегося цунами.

— Вы это тоже чувствуете? — тихо выдохнул Пятый. Братья синхронно кивнули. Теперь они не били, они держали его за плечи так крепко, что на пару мгновений он забыл что ранен и устал.

Он снова вскинул руки — всё ещё сжимая в руках револьвер, всё ещё сосредоточивая в кулаках всю свою силу, и обрушил удар на защитный барьер тогда же, когда их накрыло энергетической волной.

Щит засиял снова и треснул. Трещина быстро росла, и Пятый, уже не оглядываясь на братьев и сестёр, ухватился за края руками, расширяя её достаточно, чтобы он туда мог протиснуться. Впрочем, даже это уже было не нужно. Барьер трескался и осыпался, как стекло.

— Ну? — спросил Диего и наклонился вперёд, с следом, заметив хмурый взгляд Лютера, вздохнул догадавшись наконец, что Пятый понятия не имеет, что делать дальше. — Ты как собрался убивать его? Я уже использовал и пистолет и ножи, как видишь, результат это дало сомнительный.

Пятому хотелось огрызнуться, но сейчас явно было не время. Он заглянул в портал, пытаясь высмотреть следующего монстра в непроницаемой темноте.

Их тряхнуло снова. Даже глубоководные как-то притихли. Из портала когтистая лапа, кожа с которой свисала как лоскуты. Одни только рыбьи кости, будто перед ними был гигантский уродливый левиафан.

А может, левиафан это и был.

— Какого хрена? — сказал Лютер. Пятый заметил краем глаза, как он отшатнулся к Эллисон, даже после смерти защищая сестру. Диего принял боевую стойку, готовясь начать крушить рыбьи черепа и убивать чудовищ в любой момент.

Пятый сделал вдох, выпустив в лапу остатки патронов, и только разозлил левиафана.

Из портала появилась когтистая голова, полная щупалец от разных кракенов, от разных других чудовищ, другая лапа, а следом и мощные ноги.

— Я бы восхитился вашей изобретательность, но вышло по-настоящему уродливо, — успел сказать Пятый, прежде чем его обхватили цепкие пальцы и подняли над руинами Академии. Как ребёнок поднимает погремушку, чтобы ударить ей под землю, так левиафан замахнулся Пятым, сжимая его.

Дышать Пятый больше не мог, а сломанные рёбра заныли с новой силой.

В глазах стремительно темнело, и на границе сознания Пятого промелькнула единственная мысль — очень дурацкая. Пятый подумал, что в таком бою хотя бы умереть не стыдно. С такими напарниками. С такими монстрами.

Ради благой цели.

А потом, сквозь туман тёмной пелены усталости, он услышал голос Эллисон:

— До меня дошёл слух, что ты отпустил моего брата!

Левиафан разжал лапу, кинув Пятого к Клаусу. В этот раз падение пришлось на левый бок. Пятый выбил плечо, зато от резкой боли пришёл в себя.

Он зашипел, потом глубоко вдохнул и зашипел снова. Ему казалось, что на нём не осталось живого места.

— Он жив? Ваня, умоляю, скажи что-нибудь! — раздался где-то вдалеке голос Клауса. Пятый распахнул глаза и увидел обеспокоенное бледное лицо призрачной Вани. Протянул к ней здоровую руку, только чтобы обнаружить, что за всё это время он так и не выпустил револьвер.

Как будто это как-то могло помочь.

Он поднялся на локте. Заметил призрак Бена и удивлённо выдохнул:

— Ты здесь откуда? — но едва ли его кто-то, кроме Вани, услышал.

— А ты какого хрена здесь делаешь, аквариумист-любитель? — перекрыл его голос голос Диего. И пока Лютер разнимал братьев, Ваня взяла Пятого за здоровую руку и помогла ему встать.

— Ваня? — снова крикнул Клаус. Ваня тут же откликнулась, подтверждая, что Пятый в порядке. Левиафан, созданный специально для Пятого, разрывал защитный барьер как лоскутное одеяло.

— Ты можешь мне плечо вправить? — Пятый посмотрел на Ваню, и когда та мотнула головой кивнул, мол, не страшно. Он доковылял до братьев и направился сразу к Бену. Опёрся правой рукой, всё ещё с револьвером в руке, о Лютера и посмотрел на Шестого. — Я убивал монстров их собственной ворванью, — он отступил, чтобы Диего мог помочь с плечом, но не отводил глаз от Бена. Даже когда сустав с хрустом встал на место. — У меня есть немного, — он нащупал под рубашкой огонёк Долорес. — Это поможет? Ты должен знать! — он даже не мог сорваться на крик, только на сиплые, пропадающие восклики.

Бен прикусил губу.

— Бен, пожалуйста, — взмолилась Эллисон. Она оглянулась на Клауса, и Пятый понял, что силы Клауса на исходе.