Страница 4 из 26
Слова благодарности звучат сладко, но Коннору не становится легче. Он встаёт и кивает лейтенанту Андерсону, а потом поднимает руку к виску. Касается пальцами диода и рапортует:
— Коннор Декард, номер лицензии RK800. Мы упустили девиантов. Их хозяин погиб. Отправляю адрес для труповозки.
Чувство провала горькое. Но в чем-то лейтенант Андерсон прав. От того, что они сбежали… ему становится легче.
========== Часть 2 ==========
Коннор проводит час в госпитале, куда отвозят лейтенанта Андерсона, а потом ещё несколько часов в Департаменте. Стандартная процедура после провала включает в себя прохождение теста, который подтвердит, что твой уровень эмпатии к андроидам не превышает норму, передачу диода аналитикам и ряд допросов. Коннор снова и снова пересказывает произошедшее, не опуская ничего.
— Я не побежал, потому что лейтенант Андерсон нуждался в первой помощи. Жизнь Бегущего важнее, — говорит он, глядя в камеру на белоснежной стене.
— Вы оценили риски перед тем, как приняли это решение?
— Да. В загрязнённом квартале даже андроид не сможет уйти далеко. К тому же у YK500 изношены фильтры. AX400 не сможет её бросить. Значит, они погибнут раньше, чем покинут его.
— Лейтенант Андерсон подтвердит, что ваш расчёт верен?
— Да. Подтвердит.
Свет становится ярким, почти слепящим. Коннор щурится и отклоняется от камеры.
— Показания записаны. В восемь утра явитесь на финальную беседу с капитаном Фоули. Вы свободны.
Свет гаснет, а подсвеченной остаётся только дорожка к двери. Можно ехать домой.
*
Коннор приезжает после полуночи. В его окно всё ещё заглядывает голограмма AX400, и от её взгляда мутит. Ему нужно поесть и поспать, но Коннор не может сдвинуться с места.
Провалы — это нормально. Никто не может проводить инфильтрации идеально всегда. Никто не может быть идеальным Искателем или идеальным Бегущим. Ни он, ни лейтенант Андерсон.
Он убеждает себя в этом и верит в это. Провал — это повод стать лучше. Но его волнует что-то другое.
Он смотрит на лицо AX400 и в очередной раз задумывается, как андроиды могут быть такими… живыми. Становясь девиантами, они обретают детскую искренность и человечность, не свойственную даже людям. Почему так?
Наверное, из-за отсутствия опыта. Опыт ожесточает людей. Опыт делает их сентиментальными. Но искренность он вытесняет.
Коннор заставляет себя сделать шаг, потом другой. Снимает куртку и вешает её на крючок, потом разувается. Душ, ужин — сотрудники Департамента могут позволить себе настоящие овощи и настоящее мясо, так что Коннор готовит себе рагу. Рецепт высвечивается на терминале на холодильнике.
Между ужином и сном ему удаётся урвать немного времени на чтение. Книга — настоящая книга, бумажная. Кажется, старше лейтенанта Андерсона. Коннор читает стихи человека, родившегося в другой точке времени и пространства.
И повторяет, едва заметно шевеля губами:
— Молчала неподвижная аорта,
Биясь, зашло упругое светило,
Кроваво-чёрное ничто взмесило
Систему тел, спряжённых в глуби тел,
Спряжённых в глуби тем, там, в темноте
Спряжённых тоже. Явственно до жути
Передо мной ударила из мути
Фонтана белоснежного струя…
Он откладывает книгу, задумчиво глядя на AX400 за окном. Слова похожи на шарики в коробке. Перестукиваются, отбиваются от стен. Звучат по-разному и одинаково одновременно.
Книга ему нравится. Не только то, как давно и далеко погибший автор играет со словами, но и то, как заставляет читателя сомневаться не только в реальности внутри книги, но и в своей собственной.
Коннор ложится, положив книгу себе на грудь, и считает про себя — ему это необходимо. Бессонница у него была ещё в детстве, и Аманда научила его некоторым ритуалам, чтобы даже в самые тревожные ночи он мог заснуть.
И он считает:
— Один — аорта, — неслышно шепчет он. — Два — светило. Три — спряженных…
Он засыпает на цифре десять.
*
Он ступает на тропу. Под ногами хрустят ветки, подошвы утопают во влажной почве и мхе. Коннор кладёт руку на ствол дерева, и влажная кора наощупь не похожа ни на что, что он трогал до этого. Текстура из старого, забытого мира, где не было пыли и неона.
Над головой у него пролетает птица. Хрустит ветка где-то у него за спиной. Коннор оборачивается на звук, его взгляд бегает, пока он не видит белую лошадь среди деревьев.
Коннор выставляет вперёд руку — я не вооружён. Потом вторую — не хочу причинить тебе вреда. И медленно, очень медленно идёт вперёд. Подбираясь к ней все ближе. Рассматривая её всё пристальнее.
Он видит рог у неё на лбу — закрученный, как воронка в небе в песчаную бурю. Он читал о них. Кажется, их называли…
…неоновая вывеска с AX400 с треском гаснет. Коннор открывает глаза и садится, прижимая к себе книгу. Будильник звонит через мгновение, и Коннор, не глядя, выключает его.
Утро всегда одинаковое. Состоит из одних и тех же действий. Умыться. Позавтракать. Сахар и кофе. Обуться, снять куртку с крючка и спуститься к машине. Единственное отличие этого утра от сотен предыдущих — Коннор едет в Департамент не получить новый список девиантов, а выслушать вердикт капитана Фоулера.
Всё это просто формальность. Коннор знает, что сейчас ему назначат временного напарника и он продолжит работу. Провалы — это нормально. Это происходит со всеми. И Коннор не исключение.
Он объезжает все пробки, кроме одной. Заминки достаточно, чтобы запросить статус состояния лейтенанта Андерсона. Его жизни ничего не угрожало и когда Коннор от него уехал, но он предпочитает быть уверенным, что все в порядке.
Лейтенанта Андерсона впервые ранят за всё время их совместной работы, и Коннор не может унять волнение.
Он знает, что в случившемся нет его вины. Знает, что ничего смертельно-страшного не случилось. И все равно во рту пересыхает от одной мысли о том, что его Бегущий остался в больнице.
— По крайней мере, он наконец-то отдохнёт, — говорит самому себе Коннор. Вслух. Глубоко вздыхает и смотрит на своё отражение. — Ему нужен был отдых.
В Департамент он прибывает без пятнадцати минут восемь часов. Поправляет форменную куртку, садится в приёмной капитана Фоулера и лезет в карман за монеткой. Раньше назначенного его не примут, книги с собой он не возит, но нужно чем-то себя занять. Размять руки и разум.
Трюкам с монеткой его тоже научила Аманда. Он помнит её мягкие прикосновения и голос тягучий, как мёд.
Коннор перекатывает монету в кулаке — туда, обратно. Он должен упорядочить мысли. Помнить, что говорить.
Подбрасывает монетку в воздух, ловит её, перебрасывает её из руки в руку. Ловит пальцами. Перекатывает ребром по фалангам. Каждое передвижение монетки отбивает новый пункт. Он раскладывает вчерашний инцидент по полочкам, переоценивает его на свежую голову. AX400 казалась безобидной. Жизнь Бегущего важнее. Они не выживут в загрязнённом квартале.